Самая темная мука
Шрифт:
Уильям кивнул подбородком на пылающие наручи Бадена.
– Приготовься. Вскоре ты встретишься...
Бадена затянуло в невидимую черную дыру... только чтобы он упал с другой стороны. Затем сосредоточился, когда оглядел огромный зал. Завитки дыма поднимались от нескольких костров, растворяясь в воздухе, когда доходили до куполообразного потолка, сделанного полностью из пламени. Там оказалось два выхода. Один за спиной, охраняемый гигантами, и один спереди, защищаемый еще большими гигантами.
В центре длинного помоста стоял грандиозный
Вежливый и все же дикий, Гадес развел руки в стороны.
– Добро пожаловать в мою скромную обитель. Полюби ее, прежде чем возненавидеть.
Баден проигнорировал бессмысленное приветствие. Он общался с князем только один раз до этого, когда мужчина вручил ему наручи и освободил из тюрьмы Люцифера.
– Зачем я здесь?
– свечение пропало, металл охладился, став новь тусклым и темным. И вопрос получше: - Как я здесь оказался?
Гадес медленно и самодовольно улыбнулся.
– Благодаря браслетам, я твой господин, а ты - мой раб. Я зову - ты приходишь.
Баден поборол желание наброситься на князя.
– Ты лжешь.
– Он никогда не был ничьим рабом, даже королевским. Зверь, с другой стороны... вполне мог. Осознание лавиной обрушилось на него, и внезапно важным остался лишь один вопрос.
– Кто такой Разрушение?
Князь оказался опытным стратегом, и лицо его сохранило спокойствие.
– Может, мужчина, которого я проклял. Или созданное мною существо.
– Гадес сложил пальцы домиком возле рта.
– Единственное, что тебе нужно знать? Он всегда предпочтет меня тебе.
Зверь не стал отвечать, и этот факт раздражал и смущал одновременно.
– Я буду бороться с побуждением тебе повиноваться, - поклялся Баден.
Гадес жалостливо поморщился.
– Когда я снова тебя позову, ты придешь. Если я дам команду, ты повинуешься. Давай проведем небольшую старомодную демонстрацию?
– он приподнял подбородок, изобразив мужчину, который никогда не знал неуверенности.
– На колени.
Колени Бадена подкосились, и он рухнул на пол с такой силой, что вздрогнула вся комната. Хоть и боролся со всех сил, подняться на ноги так и не смог.
К его ярости присоединился ужас. Быть связанным волей другого...
– Как видишь, моя воля - твой источник восхищения.
– Гадес взмахнул рукой.
– Можешь встать.
Тело избавилось от невидимых оков, и Баден вскочил на ноги, автоматически схватившись за рукоятку кинжала. Его обманули. И ох, какая ирония. В тот раз, когда ему стоило усомниться - он безоговорочно поверил.
Поборов удвоившуюся ярость, Баден прорычал:
– Ты не сможешь приказывать, если умрешь.
– Пустая угроза? Я ожидал большего от яростного Повелителя Преисподней. Извини, бывшего Повелителя. Но все хорошо. Сделай это. Попытайся меня убить.
– Гадес жестом позвал его ближе.
– Я не буду двигаться. Я даже мстить не буду, если ты нанесешь удар.
Не сомневаясь больше ни секунды, Баден ринулся к трону, уже распланировав нападения. Горло и сердце самые очевидные мишени, поэтому он нацелился на бедренную артерию. Массивная кровопотеря ослабит Гадеса.
Оказавшись на расстоянии удара, Баден наклонился и приготовился нанести удар.
Гадес улыбнулся с неподдельным удивлением.
Ярость снова удвоилась, а Баден...
Замер, неспособный двигаться. В каком-то дюйме от цели.
Выгнув бровь, Гадес заговорил:
– Я жду.
С криком, Баден поднял вторую руку. Она также замерла.
Князь усмехнулся.
– Поскольку ты определенно болен на голову, я помогу тебе понять, что происходит. Ты не способен навредить мне. Я могу насадиться на твое оружие, но прежде чем успею пораниться, ты направишь клинок на себя.
– Он вопросительно провел пальцем вдоль острия кинжала.
– Ларцовая сучка потребовала демонстрацию. А ты?
Ларцовая сучка. Ублюдок заставил Пандору пройти через то же самое?
Защитные инстинкты поднялись, ввергая в ужас. И все же, он решил, что понял причину страха. Прямо сейчас она была единственным человеком в мире, которая понимала его бедственное положение. Не только потому, что Пандора испытала те же ужасы в духовной реальности... ядовитые туманы, месяцы без единого проблеска света, проникающая до костей жажда, которая никак не угаснет... теперь они испытывают новые мучения в мире живых.
– Ну?
– настаивал Гадес.
Бадену не нужна очередная демонстрация. Ему нужен новый план.
– Почему ты делаешь это?
– Потому что могу.
– Черные глаза сверкали, словно ночное небо, усеянное гаснущими звездами.
– Потому что сделаю все, причиню боль любому, лишь бы выиграть войну с Люцифером.
Войну, которую Баден поддерживал неделями. По собственной воле! Причин заставлять его не было.
– Пять минут назад, я бы сказал то же самое.
– Через пять минут, ты снова это повторишь.
– Гадес откинулся на троне, вытянул ноги и взмахнул двумя пальцами.
– Я решил поручить тебе некоторые из наиболее сомнительных заданий из моего списка. И услышу твое "спасибо".
Очнувшись от стоп-кадра, Баден отшатнулся. Осознание обрушилось на него подобно удару могущественных кулаков Уильяма. Он должен стать мальчиком на побегушках?
– Дабы обеспечить твое заинтересованное участие снаружи этих стен, каждое успешно исполненное задание принесет тебе одно очко, - продолжил Гадес.
– Как только список завершится, раба с наибольшим количеством очков я освобожу от наручей и позволю жить в человеческой реальности.
Новые искры ярости вспыхнули в груди Бадена.