Самая величайшая в мире ложь или Я тебя никому не отдам
Шрифт:
– Ты нахрена лезешь в постель с пьяным мужиком!? Ребёнок совсем! Ты чем думала?!
– Вчера ты так не думал!- злюсь на его неуместные нравоучения в ответ.
– Дура! Я пьяный был, а наутро вообще могу ничего не вспомнить. Ты серьёзно... Мать твою, девственница!
– Твою, мою не трожь!- вылетает у меня, он зло прожигает взглядом.
– Не могу поверить! Где твои мозги? Нахрена все это было начинать с телефоном.
– Это не я. Это Лизка.
– Да-а, кстати. Что она там грозила рассказать про тебя?
Упрямо сжимаю губы. Ага, сейчас так и выложила, а еще говорил может ничего не вспомнить
– Не могу поверить! Девственница в моей постели! Нетронутая. Собирайся, домой отвезу!- быстро стал одеваться. А я сижу в его футболке и не могу с места двинуться.- Ну чего ждешь? Девственницы не мой профиль. Я в такое ввязываться не буду. Вот, как соберусь жениться, найду девственницу и оставлю для себя. А пока я не планируют жениться, ещё не нагулялся.
И тут меня так зацепило, будто грязью полили. Я к нему не напрашивалась, на шею не вешалась. Точно дура, сама влезла, самой и вылезать из позорища. Вскакиваю с кровати, хватаю одежду и бегом в ванную. Быстро оделась, кое-как расчесала волосы, умыла лицо холодной водой смыв остатки косметики. Посмотрела на себя в зеркало и чуть не заплакала от жалости. Невзрачные детское личико, хмуро и сонно смотрело на меня в отражении. Вышла, не взглянув на него, засунула в карман телефон, вот и все я готова.
– Мать твою!
Поднимаю на него испуганно лицо. Что ещё я натворила по его мнению?
– Господи, ну и дура! Куда ты лезла? Совсем ребёнок!
Кидаюсь к двери схватившись за ручку, она все ещё заперта, но я все равно продолжаю дергать, как сумасшедшая. Сколько можно слушать эти нравоучительные причитания!? Сколько можно поливать меня грязью, топтать мое и без того пыльное самолюбие, так безжалостно и без этого стыдно до жути, дальше просто не куда. Сама бы ни за, что сюда с ним не пришла. Так меня еще не унижали. Только и слышу, дура, дура, да и сама знаю, зачем лишний раз напоминать. Дергаю за ручку со всей дури, что есть во мне, как он вчера сказал, задохлике. Обидно до слез! Только бы позорно не разрыдаться.
– Выпускай!
– не узнаю свой глухой голос.
– Я сказал, сейчас отвезу, - зарычал он на меня.
Съежившись отхожу от этой проклятой двери. А вчера добрым показался. Еле держусь, чтобы не сорваться на скандал. За пол часа столько наговорил, на год хватит. Удерживает наговоить в ответ не меньше, осознание, что я ни черта его не знаю и не могу знать, чем может закончиться желанная перепалка. Оделся, обнаружив, кинутую мной футболку в ванной, отпер дверь пропуская вперед, джентльмен блин! Козёл страшный! Пень!
Шагаю первая, он позади, так под конвоем дошли до парковки. Поежившись от холода, обхватываю плечи руками. Утро девять часов и холодно. А моя куртка и рюкзак у Маринки. Школу прогуляла, что за невезуха.
– Замерзла?
Не отвечаю, обойдется. Забота в нем проснулась видите ли.
Усаживает в серый кроссовер, неизвестной мне марки. Чёрт его знает, что означает этот значок на решетке. В кармане трезвонит телефон. Маринка.
– Да, Марин.
– Ты где?!
– Домой еду.
– Я в школу проспала, может заедешь за вещами?
– Да.
Покосившись на него, вижу, как прислушивается.
– Куда заехать?- тут же спрашивает, как только скинула вызов.
– Мои вещи у Маринки. Там меня и оставишь.
– Не оставлю. Домой поедешь. Маринка,
– Да, мы в одном классе учимся.
– Позвони, пусть вещи к подъезду выносит. Плохая у тебя подружка, забила на тебя вчера и даже не волнуется, где ты там и как..
– Оставь где просят, - одариваю злобным взглядом. Во гаденыш, ещё и мою подругу хаит!
– Я сказал домой отвезу, - вырывает мобильник из рук, моя челюсть падает на пол от наглости.
Тянусь отобрать, так он на меня так глянул, что я готова выпрыгнуть из машины на ходу. Вот же наглость! Никакой он не добрый, злой, как пес бездомный. Набирает Маринку и приказывает с вещами ждать у подъезда. Именно приказывает. Через пару минут мы у цели. Подруга на улице в обнимку с моим рюкзаком, перепугано на нас глазеет. Только тянусь открыть дверь.
– Сидеть!
Подпрыгиваю на месте, испуганно на него смотрю. Сам забирает вещи не проронив ни слова. Всовывает мне в руки и сразу отъезжаем.
– Где живёшь?
Называю адрес, перечить страшновато. Отворачиваюсь к окну и делаю вид, будто рассматриваю пейзажи серых старых домов, мимо которых проносимся. Город только просыпается, заторможенные люди толпятся на остановках, дорожное движение напоминает муравейник. Как только подъезжаем к дому, пулей вылетаю из машины забежав во двор. Он сразу уезжает. Дом открываю без опаски, родители на работе, а вот я прогульщица. Выпускной класс, экзамены на носу, легкий страх грызет внутри, каждый раз при упоминании. Телефон пиликает в кармане. Маринка. Ну гадюка ползучая, я тебе сейчас устрою.
– Ты гадина, бросила меня вчера с ним!
– Алис, он тебя домой отвез?
– Отвез! Ты слышала, что я сказала!? Тебе все равно, где я ночевала?
– Димка нормальный пацан, я думала отвезет домой и все.
– Ага! Отнес в гостиницу, а утром морали читал. Унизил, как последнюю шлюху, будто я сама залезла к нему в кровать, - рычу трубку.
Блин! Сама же залезла, стыд обжигает лицо, сжимаю зубы и кулаком по столу от досады. Позорище то какое!
– Вы-ы-ы... это...
– Нет!- ору на неё.
– Он с девственницами не спит! Ты меня вчера бросила!
– сбрасываю вызов дрожащими руками. Злая до искр в глазах, и на неё, и на себя.
Под душем смываю стыд, неприятный осадок на душе, ну хочется мне думать, что смываю. Перехватив бутерброд, заваливаюсь спать.
Проснулась с головной болью, будто ударилась где, проспала весь день, за окном темно. На кухне громыхает посуда, да так громко, что слышу через дверь. Сразу понимаю, мама злая. Сердце тревожно бьется, разгоняя кровь с привкусом страха. Кажется меня переполняет чувство вины и стыда. Да не кажется! А, если мама знает, где ночевала непутевая дочь? Как буду в глаза смотреть!? Прислушиваюсь, работает телевизор, папа дома. Включаю свет и боюсь выйти из комнаты, уверена, у меня все на лице написано. Опа! Модема нет в компьютере. Мама точно знает! Откуда? Неужели этот гаденыш стыдил меня перед родителями? Да ладно, не может быть! Что я наделала, как я могла вот так врать... Стараюсь убрать с лица виноватое выражение, иду на кухню, все равно придется это сделать. Тело потряхивает от смеси чувств внутри. На диване с пультом в руках лежит папа, тут же пронзает острым взглядом. Точно попала... лицо вспыхивает.