Саммаэль
Шрифт:
— Тебя искать, — Милена смотрела в потолок не мигая. — По новостям сообщили об экспедиции. Версу дали майора и перевели в Айзен; распинался в эфире, чуть от гордости не лопался, «такой успех», мол, «в понимании глобальных тенденций развития Вселенной»… — Милена чуть не сплюнула. — А про «известного экономиста и математика Саммаэля» сказали, мол… что «пропал без вести».
— Эй, — Саммаэль прижал демонессу к себе, обнял покрепче.
И вот тут-то Милена и разревелась.
Эх,
Оп. «Организм» на воспоминания об «общении» среагировал предсказуемым образом — и упёрся башкою в стол. Э, нет, нехай ложится на место: сперва завтрак, потом «личная жизнь», — и главное не перепутать…
В туалете что-то отчаянно зазвенело. И чего это Миленка с утра за свои склянки схватилась, подумал Саммаэль… и что за хрень у неё в этих склянках, а главное — на чёрта их хранить обязательно у меня дома — и обязательно в гальюне?!
— Мил? — крикнул Саммаэль.
— Чего?
— Завтракать идёшь?
— Шаас! — бум! Бзыньс!
— Да чего ты за свои склянки схватилась?!
— Ну, ты жив, — Милена встала в дверях, смотрела пристально. — У тебя всё в порядке…
— Ну и что?!
— Ну, забираю всё что надо, и иду обратно, на Рааг-Шанг… — вид у неё был какой-то напряженный. И растерянный.
— Ты охуела?! — колдун выпучил глаза. — Сама ж говоришь, одной там делать нечего. Бросай свои склянки. Вместе пойдём.
— Вместе… Как? — а вот теперь-то глазки оранжевым засветились. И заулыбалась даже… слегка.
— Подумаем, «как». — Саммаэь грохнул на стол две тарелки. — Подумаем. Но сначала садись жрать.
«Жрать», впрочем, получилось не сразу. Потому что демонесса сперва усадила колдуна на табуретку, потом плюхнулась к нему на коленки, а потом долго и упоённо его целовала. Чуть было завтрак не остыл.
— А готовишь ты отвратительно.
— Ну, я ведь жру, — Саммаэль рыгнул. — И ничего. А если есть претензии, то вот плита, вот холодильник…
Милена показала язык.
— Кстати, — сказала демонесса, посерьёзнев. — Вернёмся ко вчерашнему разговору.
— Нну?
— Как ты оттуда выбрался? — «и где болтался целый месяц», продолжил про себя Саммаэль.
— А вот тут, — колдун прихлебнул кофейку. — История получилась интересная. Распад пошёл очень резко, я и глазом не успел моргнуть, не то что оттуда убраться. Верс на разъездном корвете сбежал, — жаль, кстати, что выжил, — а я до корвета вот не успел. И остался в зоне распада.
— И как?
— Я ж говорю, интересно получилось. По идее-то, должен был помереть… сектор Аргос ты знаешь, хрен бы я там до соседних миров дотянулся. Но, в общем… ты помнишь, как Джуд создал свою каменюку? Стабильный мир, булыжник такой, с соснами?
— Ну… помню, я туда ещё пару раз приходила.
— Так вот эта каменюка меня и спасла. Подхватила. Сама.
— Как «сама»?!
— Ну вот так. Я только искать начал, а уже — оп! — и на этом камушке. И на нём, кажись, целый месяц проспал.
Милена подобралась, уставилась во все глазищи.
— Этого не может быть!
— Да знаю, что не может быть, — Саммаэль махнул рукой. — Где пятьдесят шестая широта, а где шестьдесят пятая. Но получается, что эта каменюка мигрировала. Аж на девять градусов по широте — и по долготе на все пять…
— Но как? — демонесса могнула.
— А хер её знает, Мил. Реактивного движка на камне вроде бы не было. Но вот летает, и всё тут.
— Погоди… а ты можешь мне эту каменюку показать?
…Янтарный свет. Розовый камень. Запах смолы, шум ветра в кронах сосен…
А ведь эта штуковина до сих пор здесь. Пусть даже я про неё и не помнил.
— Ну да, — Саммаэль махнул рукой на дверь кухни, из-под которой сейчас выбивался бело-янтарный свет. — Вот дверь, встали, пошли. Только курево прихвачу…
Милена, не дожидаясь, пулей вылетела в дверь, разом призвав с вешалки куртку да с кушетки штаны, пригнувшись и изготовившись превращаться. Вспрыгнула на валун над самой над бездной, выпрямилась и медленно опустила руки. Потом запрокинула голову, уставилась в белое туманное небо.
— Ох ты…
Саммаэль вышел вразвалочку, закурив на ходу, прямо в тапках и тренировочных.
Здесь было тепло. Здесь пахло смолой и можжевельником. И ветер — всё так же — шумел в кронах сосен.
Милена несколько раз оглянулась по сторонам. Улыбалась сейчас до ушей, а в глазах так и плескалось оранжевым.
— Классное место, — прошептала, почти не размыкая губ.
Саммаэль плюхнулся на поросший мохом камень. Тоже хотелось улыбаться. А может быть, и прилечь.
— Только… — демонесса легко соскочила с камня, провела рукой по щербатой поверхности. — Рапакиви [36] …
36
Рапакиви (карельск. «гнилой камень») — разновидность гранита. Отличается красноватым цветом. В России встречается в районе г. Выборг.
И откуда она выцепила это слово, удивился про себя Саммаэль.
Милена подошла почти вплотную, держа в руке обломок розового камня.
— Всё понятно! Это не Джуд!
— Как не Джуд?!
— Джуд отродясь не видел таких камней, — Милена протянула колдуну обломок. — Это розовый гранит; а у Джуда на родине был серый, обычный. Да и была я в его мире, в том, который он создал. У него каменюка поменьше. Сильно поменьше. И воды на ней не было, — а здесь есть ручей. И свет был не янтарный, а ближе к жёлтому…