Само совершенство. Том 1
Шрифт:
Последняя мысль, показавшаяся Заку абсолютно нелепой, вернула его к действительности. И как раз вовремя.
Потому что в эту минуту открылась дверь черного хода и в комнату вошла Джулия.
— Я… Мне нужно взять кое-какую одежду для снеговика, — лучезарно улыбаясь, сообщила она.
— Может быть, лучше подождать до завтра? — предложил Зак, и ее улыбка тотчас же померкла.
— Но мне… Но я как раз дошла до самого интересного, — отчаянно запротестовала Джулия. — Неужели тебе доставляет удовольствие лишать меня такой радости?
— Только не надо делать из меня чудовище! — рявкнул Зак, чувствуя, что
— Тогда позволь мне закончить…
— А я тебе этого и не запрещаю, — раздраженно ответил Зак.
Подвижное лицо Джулии снова осветилось фантастической улыбкой:
— Спасибо!
Против этой улыбки Зак не мог устоять.
— Не за что, — ответил он и с раздражением отметил нежную, сюсюкающую интонацию в собственном голосе. К счастью для него, в это время радиокомментатор сообщил, что после очередного блока рекламы последует новейшая информация, касающаяся недавнего побега из тюрьмы, и Зак, вежливо кивнув Джулии, которая тотчас же с готовностью устремилась в спальню, направился к радиоточке и почти до отказа повернул регулятор звука.
Бесстрастный голос диктора сообщал:
— Десять минут назад анонимный информатор позвонил в редакцию и сообщил, что Доминик Карло Сандини, который два дня назад пытался бежать из городской тюрьмы Амарилло вместе со своим сокамерником, скончался сегодня утром, в 11.15, по дороге в больницу св. Марка. Покойный был племянником Энрико Сандини, который считается видной фигурой в преступном мире. Причиной смерти стали увечья, полученные при предпринятой им вчера попытке к бегству, во время которой он нанес ранения двоим охранникам и…
Выходя из спальни, Джулия слышала последние слова диктора, но ее мысли были настолько поглощены тем, как бы ей понезаметнее пронести объемистый лыжный комбинезон, что она не сразу смогла установить связь между сводкой новостей и криком ярости и боли, вырвавшимся из груди Зака. Затем последовал звук бьющегося стекла — это разлетелась на мелкие куски кофейная чашка, которую он с силой швырнул о кафельный пол кухни.
Находясь в поле зрения Бенедикта, Джулия с ужасом наблюдала, как он с яростью швыряет об пол и стены все, что попадается под руку, выкрикивая страшные ругательства и свирепые угрозы. Тостер, ударившись о кафельный пол, развалился на части. За ним последовали миксер и кофеварка. После этого Зак одним махом смел все, что находилось на стояке, и на полу выросла бесформенная груда битого стекла и фарфора. Но эта сумасшедшая вспышка ярости закончилась так же внезапно, как и началась. Бессильно уронив руки на спеку, он низко склонил голову и закрыл глаза.
Парализованная страхом Джулия начала постепенно приходить в себя, но от мысли взять ключ ко второму снегоходу пришлось отказаться. Ни за что на свете она не рискнула бы сейчас приблизиться к этому сумасшедшему, который стоял прямо рядом с интересующим ее ящиком. Держась как можно ближе к стене, Джулия начала пробираться к входной двери. У самого выхода ее догнал мучительный, протяжный стон:
— Дом… Прости меня, Дом. Прости!
Глава 27
Не обращая внимания на бушующую кругом метель, Джулия пробиралась к гаражу. Перед глазами снова и снова возникала жуткая сцена, невольной свидетельницей которой она стала. Дрожа от нетерпения, она поспешно натянула на себя комбинезон, шлем, перчатки и, побоявшись включить мотор из опасения привлечь к себе преждевременное внимание, начала потихоньку подталкивать один из снегоходов к дверям. Только выведя машину из гаража, она решилась наконец сесть за руль и повернуть ключ в замке зажигания. Мотор ожил и, оказалось, работал гораздо тише, чем предполагала Джулия. Судорожно пытаясь удержать равновесие и молясь о том, чтобы шум не был слышен в доме, она направила брыкающуюся, как необъезженный мустанг, машину к сплошной стене деревьев, окаймляющей двор.
Дрожа от страха и непонятно откуда взявшегося радостного возбуждения, Джулия маневрировала между деревьями и припорошенными снегом холмиками, под которыми могло скрываться все, что угодно. Как только она окажется достаточно далеко от дома и убедится, что ее никто не преследует, нужно будет свернуть на извилистую дорогу, ведущую к шоссе. Но пока Джулию вполне устраивала езда под надежным прикрытием огромных сосен. Потому что на открытом пространстве в данный момент неистово завывал ветер и бушевала самая настоящая пурга.
С каждой минутой вера Джулии в то, что ей все-таки удастся вырваться из плена, крепла и придавала все новые и новые силы. Но радость от столь долгожданной свободы почему-то омрачали воспоминания о безысходной тоске и непритворном отчаянии человека, от которого она так стремилась убежать. Мысль о том, что хладнокровный убийца никогда бы не смог испытывать такое сильное горе от гибели своего сокамерника, отравляла радость от вновь обретаемой свободы.
Джулия оглянулась, чтобы еще раз удостовериться, что ее не преследуют, и чуть не врезалась в дерево. Резко повернув руль и едва не опрокинув снегоход, она устремилась вперед.
Немного придя в себя, Зак огляделся по сторонам и увидел на полу кучу покореженных приборов и битой посуды. Вяло чертыхнувшись, он потянулся за графином с бренди. Он залпом проглотил обжигающую жидкость, пытаясь хоть немного притупить ноющую боль в груди. В ушах стоял жизнерадостный голос Доминика, читающего последнее письмо от матери: «Эй, Зак, Джина выходит замуж! Как бы мне хотелось быть на ее свадьбе!» Вспомнил Зак и оригинальные советы Сандини, его искреннее желание помочь: «Послушай меня, если тебе нужен фальшивый паспорт, то ни в коем случае не следует обращаться к некоему парню по имени Рубин Шварц, о котором никто никогда и слыхом не слыхивал. Тебе достаточно обратиться ко мне, а уж я сведу тебя с Уолли по кличке Ласка. В этой стране он — лучший в своем деле. Боюсь, Зак, что тебе никуда не деться. Придется все-таки позволить мне помогать тебе…»
Зак позволил, и вот теперь Доминик мертв. «Эй, Зак, хочешь еще немного маминой салями?» Стоя у окна и прихлебывая бренди, он, казалось, физически ощущал вокруг себя ту атмосферу жизнелюбия и бесхитростной веселости, которую повсюду нес с собой Доминик. Он умел находить радость в самых неожиданных и незначительных вещах. Сейчас он наверняка был бы там, на улице, и помогал Джулии лепить ее снеговика…
Рука с бокалом бренди замерла в воздухе, и Зак почувствовал, как все внутри похолодело. Его напряженно ищущий взгляд тщетно обшаривал двор.