Само совершенство. Том 2

Макнот Джудит

— Обещаешь?

Знакомый гортанный смех в который раз заставил сердце Джулии биться чаще, но уже следующие слова Зака спустили ее с небес на землю:

— Джулия, ты понимаешь, что даже не сможешь попрощаться со своей семьей? Ты, конечно, сможешь оставить им какое-нибудь письмо, но только при условии, что они найдут его лишь через несколько дней после твоего отъезда. Более того, ты должна быть готова к тому, что скорее всего больше никогда уже не сможешь их увидеть.

Конечно же, Джулия все это понимала, но каждый раз даже мысль о предстоящей разлуке доставляла

ей почти невыносимые страдания. Крепко зажмурившись, она стиснула телефонную трубку.

— Я знаю.

— Но готова ли ты к этому?

— Готова.

— Кажется, мы нашли не самый лучший путь начать семейную жизнь. Обычно в таких случаях родители невесты проклинают молодых. — Зак отчаянно пытался обратить горькую правду в шутку, но у него это очень плохо получалось.

— Не смей так ни говорить, ни даже думать об этом! — в отчаянии воскликнула Джулия, подавляя невольную дрожь. — Я постараюсь все объяснить в своем прощальном письме. Ведь я покидаю их, чтобы соединиться с тобой… Это тоже совершенно по-христиански! — Несмотря на последнее уверенное заявление, Джулия чувствовала, что и ее настроение, и настроение Зака катастрофически падает. Чтобы хоть как-то предотвратить это, она резко сменила тему:

— А что ты сейчас делаешь? Ты стоишь или сидишь?

— Я сейчас совершенно один в гостиничном номере. Сижу на кровати и разговариваю с тобой.

— Ты что, живешь в гостинице?

— Нет, но мне пришлось снять номер, чтобы дозвониться в Штаты и спокойно побеседовать с тобой.

— Знаешь, сегодня вечером мне бы хотелось представить себе, что я нахожусь рядом с тобой там, где мы скоро будем вместе. Опиши мне свою спальню, а я тебе — свою, если, конечно, захочешь.

— Джулия, если ты решила окончательно свести меня с ума, то избрала для этого очень удачный способ. Я и так умираю от желания, стоит мне просто подумать о тебе.

Когда Джулия заговорила о спальнях, ее мысли были очень далеки от секса, но слова Зака тем не менее приятно польстили ей.

— Неужели я действительно могу свести тебя с ума?

— Да, и ты об этом прекрасно знаешь.

— Даже если буду просто говорить о наших спальнях?

— Даже если просто будешь говорить о чем угодно. В ответ Джулия рассмеялась таким звонким и беззаботным смехом, каким не смеялась уже давно — с тех самых пор, как уехала из Колорадо.

— А теперь давай уточним кое-какие размеры, — с улыбкой сказал Зак.

— Тебя интересует размер моей спальни?

— Меня интересует размер твоего безымянного пальца.

— Пять с половиной, — тихо ответила Джулия, чувствуя, что ее голос снова охрип от волнения. — А какой у тебя?

— Понятия не имею, но думаю, что довольно большой.

— Ну хорошо, тогда давай поговорим о цвете.

— О цвете моего безымянного пальца?

— Нет, конечно, — с трудом сдерживая смех, возмутилась Джулия. — О цвете твоей спальни.

— Вот чертовка! Все-таки добилась своего! Ну что ж, в данный момент моя спальня находится на небольшой лодке. Там обитые тиком стены, медная лампа, небольшой шкаф и твоя фотография.

— Значит, именно ее ты видишь перед тем, как засыпаешь?

— Я почти никогда не могу заснуть, Джулия. Я просто лежу и думаю о тебе. Скажи, ты ничего не имеешь против лодок?

— Я их просто обожаю.

— Тогда расскажи мне о своей спальне.

— Она вся в рюшечках и оборочках. Кровать под балдахином, покрытая белым покрывалом. Туалетный столик у противоположной стены. И, конечно, твоя фотография на тумбочке у кровати.

— Откуда ты ее взяла?

— Из старого журнала в библиотеке.

— Я не верю собственным ушам! — с притворным изумлением воскликнул Зак. — Неужели для того, чтобы обзавестись моей фотографией, тебе пришлось ограбить библиотеку?

— Конечно же, нет! Я ведь девушка с принципами. Я взяла журнал совершенно официальным путем, а потом просто объяснила, что потеряла его, и заплатила положенный штраф. Зак, — испуганно добавила она, не на шутку встревоженная тем, что только что заметила, — ты знаешь, оказывается школьный сторож все время бродит кругами вокруг учительской. Не думаю, что он слышит то, о чем я говорю, но даже само по себе это совершенно ненормально. Он никогда не ведет себя подобным образом.

— Тогда слушай меня внимательно. Я сейчас повешу трубку, но ты после этого еще некоторое время делай вид, что разговариваешь. Болтай все, что взбредет тебе в голову, но постарайся ввести его в заблуждение.

— Хорошо, погоди, не вешай трубку, он как раз снова пошел к своей тележке.

— Нам в любом случае лучше заканчивать этот разговор. И постарайся за следующую неделю доделать все свои дела. Я хочу сказать, все те, которые необходимо закончить перед окончательным отъездом.

К горлу снова подступил комок, и Джулия просто кивнула, совершенно забыв о том, что Зак не может ее видеть.

— Я бы хотел, чтобы ты знала еще кое-что, — добавил он, не дождавшись ответа.

— И что же это?

— Каждое слово, написанное в том письме, — правда.

— Я это знала с самого начала — с того самого момента, как прочла его. — Чувствуя, что он может повесить трубку в любую секунду, Джулия торопливо и сбивчиво заговорила на ту тему, которая по-прежнему волновала ее:

— Ответь мне, пожалуйста, еще на один, последний вопрос. Что ты думаешь по поводу новых сведений о Тони Остине? Мэтт считает, что все равно ничего нельзя сделать законным путем, но мне кажется…

— Джулия! — резко оборвал ее Зак. — Держись подальше от этого дела. И предоставь Тони Остина мне. Есть масса способов разобраться с этим мерзавцем, не втягивая ни тебя, ни Мэтта.

— И какие же это способы?

— Давай не будем сейчас обсуждать этот вопрос. Да, и еще одно. Если по ходу дела у тебя возникнут какие-то трудности в связи с предстоящим отъездом, ни в коем случае не обращайся к Мэтту. То, что мы собираемся сделать, — противозаконно, и я не хочу, чтобы он оказался втянут в какие-то неприятности. . — Зак! — чуть не плача воскликнула Джулия, чувствуя, как сердце сжимается от какого-то темного, зловещего предчувствия. — Не прощайся со мной так! Скажи хоть что-нибудь хорошее!