Самодур. Год 2012
Шрифт:
Через несколько секунд Леонов выглянул из фургона и сказал мне:
– Я смог подключиться к видеокамерам и просмотреть с них видео.
Внимательно прислушавшись, Денис Владимирович продолжил:
– Пять минут назад человек с большим футляром зашел в это здание, – он показал прямо на здание, которое и упомянул Дима Воронцов, – и поднялся на шестнадцатый этаж.
Этого мне было достаточно. Не став дослушивать, я побежал в сторону здания и уже через три минуты я был внутри. Увидев, как двери лифта начали закрываться, я быстро подбежал к нему и придержал их рукой. Двери моментально открылись. Внутри лифта была девушка
– Я, пожалуй, пешком пройдусь, – затем сразу же развернулся в сторону лестницы.
Через две минуты я был уже на шестнадцатом этаже. Долго не раздумывая, сразу же выломал дверь в помещение, в котором по моим подсчетам должен был находиться Анальгин. Я зашел внутрь и оказался в большом не до конца обустроенном месте, в котором не было даже оконных рам. Пытался передвигаться тихо, и внимательно изучал помещение, в надежде найти и обезвредить наёмника. В этот раз он уже точно никого не убьет!
Услышав, как кто-то заряжает винтовку, начал медленно двигаться на эти звуки. Я стоял прямо у стены с отверстием под оконную раму и видел, как в здании напротив Птица выходит из своего кабинета обратно в холл. В результате чего у меня началась паника. Я знал, что скоро произойдет выстрел, поэтому пытался прислушиваться и приглядываться к каждой мелочи.
Услышав очень тихий шорох, я развернулся в сторону и, увидев в темноте ствол снайперской винтовки, мгновенно выпустил туда стрелу, в результате чего человек в темноте случайно дернулся и выстрелил в сторону, не удержав винтовку. Не успел я достать вторую стрелу, как из этого темного угла по мне открыли огонь, предположительно из УЗИ. Убегая в укрытие, я выстрелил в сторону стрелка и спрятался за большой деревянный ящик. Не знаю, куда я попал, но после моего выстрела стрельба прекратилась, и я увидел тот самый УЗИ, который лежал на полу. Я вышел из укрытия и внимательно целился в темный угол, в котором предположительно находился стрелок. Вдруг из угла вылетел предмет, напоминающий гранату, после чего последовал громкий хлопок, и всё помещение мгновенно оказалось в дыму.
– Это еще что за фокусы? – спросил я.
Не дождавшись ответа, я подбежал к обрыву и посмотрел вниз на улицу. Анальгин не переставал удивлять: медленно шел по улице, перезаряжая свой пистолет. Он был одет в военную экипировку, которую обычно используют бойцы элитных подразделений, и какие-то навороченные очки, которые похожи на те, в которых они проводят операции в ночное время.
Как он так быстро спустился вниз – для меня было загадкой, хотя в данный момент важным было то, что он шел в сторону фургончика, в котором находился Леонов, а не то, как спустился за пару секунд вниз с шестнадцатого этажа. Я нервно развернулся к пожарному гидранту, и, подумав «насколько же дебильная мне пришла в голову идея», подбежал к нему. Пожарный шланг был достаточно длинный, его длины должно было хватить, чтобы спуститься. Быстро обмотавшись шлангом, я выпрыгнул на улицу, выстрелив в момент прыжка в сторону врага.
Моя затея действительно вышла неудачной: во-первых, я промазал, хотя этим выстрелом я привлек внимание Анальгина, а во-вторых, кто знал, что я повисну на уровне третьего этажа вверх ногами?
Продолжая висеть, достал стрелу
– Неудачная импровизация.
На что снайпер посмеялся и ответил:
– Ты ничего не слышал про профессиональную этику?
Увидев, как стрелок достает пистолет, я сказал:
– Слышал; пожалуй, сегодня, я сделаю исключение, – я моментально прицелился из лука стрелой, которая осталась в моей руке, и выстрелил в пистолет врага, который к тому времени он навел в мою сторону. После чего мы побежали друг на друга. Анальгин в прыжке выбил из моих рук лук, затем моментально ударил меня в грудь с разворота ногой. Удар был такой силы, что я упал на спину. После удара противник достал нож и замахнулся на меня.
Я ловко перевернулся, увернувшись от этого удара, встал на коленку и всадил маленький дротик ему в бедро, потом выбил его вторую ногу из равновесия, опустив тем самым противника на колени. Когда я поднялся на обе ноги, противник замахнулся второй раз ножом; вовремя я заметил этот удар, заломил ему кисть и выхватил нож, бросив на асфальт, затем моментально ударил коленом в голову. В результате удара снайпер без сознания рухнул на спину.
Я, немного отдышавшись, схватил оппонента за экипировку и волоком дотащил до фургончика, швырнул его в сторону, а затем, посмотрев на Владимировича, сказал:
– Надень на него наручники, – слегка отдышавшись, я продолжил: – Будет глупо, если он сбежит от нас во второй раз.
Спустя двадцать минут после нашей драки с Анальгином я вернулся обратно на тусовку. Осмотревшись по сторонам, взял стакан с коньяком с подноса официанта, а затем, сосредоточившись на Птице, который шел в мою сторону, быстро опустошил этот стакан.
– Похоже, что я отключился у себя в кабинете! – неловко сказал товарищ, держась за голову так, будто у него со вчерашнего дня мигрень.
– После выпивки такое бывает, дружище, – я по дружески хлопнул Рому по плечу и улыбнулся.
– Да, неудачный же день! – заявил Птица, хотя, знай он правду, он бы забрал свои слова обратно.
– А ты где был? – спросила стоящая за моей спиной Карина.
Я развернулся и посмотрел на нее, шутливо отчитавшись:
– Подышать выходил. На улице столько интересного было… минут пять назад! – Кара подозрительно посмеялась и отвернулась, уйдя в сторону бара.
Я хотел остаться на вечеринке до самого утра – не хотел оставлять Птицу в таком состоянии и при таких обстоятельствах, но Леонидовна, как всегда, изменила мои планы. Не став даже меня слушать, она приказала возвращаться в Иерархию – видимо, она знала, что я здесь могу напиться.
Иерархия
6 сентября 2012 года
02:50
Полтора часа я находился в изоляторе Иерархии, в котором содержались самые опасные головорезы мира, и чье содержание было небезопасным в обычных тюрьмах. Здесь же временно содержались свидетели, проходящие по особо важным уголовным делам. Попасть сюда было равносильно самоубийству. Насколько мне известно, никто отсюда по собственной воле не уходит, неважно свидетель то или серийный убийца.