Самое древнее зло II. Надежда Мира
Шрифт:
Эти устройства напоминали раструб от граммофона, внутри которого размещался заговорённый металлический диск. Если в радиусе действия струнодзвона кто-то использовал силу магических струн, то диск пронзительно дребезжал, а раструб усиливал звук. Короче – сигнализация, реагирующая на магов.
Мы выползли к лесной дороге и залегли на обочине. Вдали послышался рёв мотора, и замелькали огни электрических фонарей.
Мимо нас, разрывая просёлочную дорогу гусеницами, проехал грузовик, в кузове которого установлен огромный, метров в семь, раструб струнодзвона.
За грузовиком ехали несколько малых однобашенных танков. Замыкали колонну три автомобиля с открытым верхом, похожие на родные Уазики. В каждом сидело четыре бойца, а в багажной части установлен пулемёт.
– Ты же сказал, что по этой дороге не ходят патрули? – прошептал я разведчику.
– Я… мы… Они только сейчас этот патруль запустили. Что-то заподозрили, Хена им в гланды!
– Командир, – сказал другой разведчик. – Если враг на стрёме, то у нас приказ отменить операцию.
– Нет, – ответил я. – Я что, зря мок столько времени?
– Но приказ главного воеводы Назждвы…
– Я обратно не поползу.
– Но приказ…
– Мой приказ – ползти дальше.
Разведчики согласно шепнули «так точно, кэр Матвей». Они и сами не хотели отменять операцию и ползти обратно. Ведь они делали это уже несколько раз.
– Гляди-ко, – шепнул разведчик. – Какие люди, да без охраны. Ну, почти без охраны.
В замыкающем колону Уазике, кроме водителя, размещался так называемый «магоборец».
От других бойцов его отличала экипировка: многослойные доспехи, опутанные толстыми медными проводами. Несколько воронок струнодзвонов установлены на груди, плечах, спине и даже на затылке шлема. За спиной висел большой металлический короб, от него отходил гофрированный шланг, подсоединённый к рукоятке оружия, которое боец держал в руках.
Из-за размера доспехов и короба, магоборец не мог сидеть, поэтому стоял в машине, как генерал на параде.
Магоборцы были крайне медлительными и неповоротливыми, что с лихвой компенсировалось их вооружением и бронёй.
Словно огнемётчики, они распыляли смесь, из-за которой все маги, на кого попадала хотя бы капелька вещества, теряли свой дар на долгое время. Мы, боевые маги Дружины, назвали эту смесь «слабительное».
Слабительное было очень едким. Даже когда ветер разносил его на пару километров от места распыления, оно не теряло губительных свойств. Настоящее химическое, антимагическое оружие.
Если бы у Халидейского Союза было достаточно слабительного, то они давно распылили бы эту гадость с аэропланов, ослабив всех магов Енавского Державного Войска. К счастью, смесь была дорогой в производстве, поэтому магоборцев набиралось от силы человек сто на всю армию Союза.
Попытки державников изучить состав смеси провалились: ни одного магоборца не удалось захватить в плен. В их отряд набирали только высокомотивированных воинов, ненавидящих Енавскую Державу и готовых умереть в бою с ней. Попав в окружение, магоборцы просто уничтожали себя и экипировку с помощью зажигательной
Вообще, напасть из засады на магоборца – было бы славным деянием для бойца Енавского Державного Войска. Выведение из строя хотя бы одного магоборца награждалось медалью. Да и у меня были свои счёты с этими мутантами, закованными в броню и обвешанными антимагическими приборами.
Мои разведчики напряглись, подтягивая к себе винтовки, но я шепнул:
– Тихо. Наша цель – не он.
Дождавшись, когда конвой пропал среди чёрных стволов деревьев, мы перебежали дорогу и снова углубились в лес.
3
Через полчаса мы выползли на пригорок, на котором лежала куча травы. При нашем приближении она зашевелилась и превратилась в человека, одетого в маскхалат.
– Кэр Матвей, – зашептал он. – Рад тебя видеть.
– И я тебя, Днистро, – ответил я, не скрывая фальши. – Вижу, твоя карьера идёт в гору?
– Не так как твоя, уважаемый кэр Матвей. Вот если бы ты помог мне изучить расположение магических струн земель за Барьером, то…
– Ладно, к делу, – сухо прервал я. – Обстановка?
– Смотри сам, – обиделся Днистро. – Всё как на ладони.
Я подполз к нему и свесил голову с обрыва.
Метров на двадцать вниз уходила глиняная стена, на дне грохотала в темноте горная река, которая брала своё начало в тех горах, где мы когда-то перешли Барьер Хена.
Отгороженная с одной стороны обрывами и рекой, а с другой – мощной системой укреплений, раскинулась военная база «ХСД-6-Победа», принадлежавшая Халидейскому Союзу.
Недавно выстроенная на территории, захваченной у Енавской Державы, эта база была остриём атаки халидейцев. Огромная танковая армия, настолько глубоко вклинились в территорию Державы, что ещё половина семилуния войны, и она разрежет её напополам.
Все, даже самые рядовые солдаты-насильники, вроде моего разведчика с расцарапанным лицом, понимали, что когда это произойдёт, война будет проиграна. Разделив Державу, Союз начнёт нарезать её ещё на более мелкие кусочки, которые будут сопротивляться всё меньше и меньше.
Особенно хорошо понимало это правительство Халидейского Союза, не жалея денег и ресурсов на постройку танковых армад и строительство таких циклопических военных баз.
Как и во время наших Первой и Второй мировых мясорубок, в первую очередь шло состязание двух экономик, и потом уже вояк, насильников и идеологий.
Кроме танков и ремонтной инфраструктуры для них на базе «ХСД-6-Победа» размещалось несколько пехотных полков и артиллерийский корпус, чьи стометровые пушки били на сотню километров, накрывая тылы Державы.
Как и все прочие базы такого типа, «ХСД-6-Победа» имела аэродром, на котором разместилась полусотня бомбардировщиков: треть из них всегда находилась в рейде на города Державы, а вторая треть ремонтировалась и ждала возвращения первой, чтобы тут же сменить её. Оставшаяся треть была в резерве, заменяя подбитые аэропланы.