Самоисследование - ключ к высшему Я. Искусство ясного видения.
Шрифт:
О каком просветлении можно говорить? Если это произойдет, то это произойдет. Но чтобы это стало возможным, надо увидеть природу ума. Потому что единственное, что мешает нам видеть ясно и целостно, так это обусловленный, двойственный ум и его игры. Здесь мы занимаемся тем, что выявляем и выставляем его игры на общее обозрение. И наблюдаем за тем, как он реагирует на его собственное разоблачение. Пока это не будет сделано, продвигаться вперед невозможно. Поймите, ничего нового не может происходить, пока ум работает по привычной схеме. Послушайте, что каждый говорил в течение всей встречи? Что-то новое или одно и то же,
— Ну, у меня опять то же: "Что такое ум?" Я не знаю…
— Вот о чем говорит здесь каждый. Об одном и том же. Повторяет одно и то же. У него есть вопрос, один и тот же… он его все время задает. Вот, что происходит. Смотрите друг на друга. Смотрите. В себе это трудно понять. Смотрите на другого.
— Я не понимаю абсолютно. И я вообще сомневаюсь, что кто-то понимает, что такое ум.
— Жалко, что это не снимается на видео.
— А что аудиокассета закончилась?
— Нет. У вас есть еще время задать свой коронный вопрос.
— Что такое ум, кто-нибудь сможет мне объяснить.
— Жить осталось две минуты. Вы успеете еще пять раз спросить то же самое. Кто еще хочет задать свой коронный вопрос?
— На самом деле серьезный вопрос. А как вы относитесь к кастанедовским техникам?
— Насчет ума давайте поговорим.
— Запишите свой вопрос. А потом посмотрите, чем вы занимаетесь последние двадцать лет. Просто интересно — на что вы тратите свою жизнь.
— Нет, ну не двадцать лет.
— Пять лет.
— Да. Лет пять я задаю себе этот вопрос.
— То, чем вы занимались сегодня, — это то, чем вы занимались все свои годы.
— Да.
— Запишите все свои вопросы и ответы, и это будет то, что вы делали всю предшествующую жизнь, и то, что вы будете делать всю оставшуюся жизнь. Не надо даже к гадалке ходить. Все. Все здесь. Вот все ваши реакции, которые вы сейчас выдаете, — это все, что вы делали и будете делать всегда. Какое разнообразие? Какая новизна? Посмотрите друг на друга. Где неизвестное? Еще пару встреч, и мы будем друг друга знать как облупленных. Ничего нового уже никто не скажет. Только он рот открывает — уже все смеются, потому что знают, что он скажет. Вот так. На этой «радостной» ноте позвольте сегодня и закончить.
Истории для понимания
Некогда жила змея, голова и хвост которой все время спорили между собой.
Голова говорит хвосту: "Меня должно считать старшей!" Хвост отвечает: "Я тоже достоин быть старшим". Голова говорит: "У меня есть уши, чтобы слышать, глаза, чтобы смотреть, рот, чтобы есть, при движении я впереди остального тела — вот почему меня должно считать старшей. А ты не имеешь таких достоинств, тебя нельзя считать старшим". Хвост в ответ: "Если я позволю тебе двигаться, то ты сможешь двигаться. А что, если я трижды обмотаюсь вокруг дерева?" Он так и сделал. Голова не смогла двигаться в поисках пищи и чуть не умерла
Хвост, услыхав эти слова, тут же отцепился от дерева. Голова снова говорит хвосту: "Раз ты признан старшим, то посмотрим, как ты пойдешь первым". Хвост пошел вперед, но не сделал и нескольких шагов, как свалился в огненную яму, и змея погибла в огне.
Однажды Ананда спросил Будду… Он жил с ним десять лет и был очень удивлен тем, что Будда оставался в одном и том же положении всю ночь. Его руки оставались в одном и том же месте, куда он их клал, когда ложился спать. Ананда был удивлен и ошеломлен тем, что тот оставался в той же самой позе в течение всей ночи. Однажды он сказал:
— Нехорошо мне вставать и смотреть на тебя, я не должен такого делать, но мне любопытно все, связанное с тобой, и я — в замешательстве: ты остаешься в одной и той же позе. Спишь ли ты или продолжаешь оставаться сознательным?
И Будда ответил:
— Сон случается с телом, я остаюсь бдительным по отношению к нему. Вот сон приходит, вот он пришел, вот он углубился, все тело расслабилось, но моя сознательность остается.
Цзы-си спросил у Учителя: "Что за человек Иен-ю?" — "По доброте своей он лучше меня". — "А Цзы-кун?" — "По красноречию он лучше меня". — "Цзы-лу?" — "По смелости он лучше меня". — "Цзы-чан?" — "По достоинству он лучше меня".
Цзы-си поднялся со своего коврика и спросил: "Тогда почему эти четверо служат вам?" — "Садись, и я скажу тебе. Иен-ю добр, но он не может сдерживать импульс, когда тот не ведет к добру. Цзы-кун красноречив, но не может держать свой язык. Цзы-лу храбр, но не может быть осторожным. Цзы-чан держит себя с достоинством, но не может отбросить чопорность в компании. Даже если бы я смог собрать добродетели этих четверых людей вместе, я бы не хотел поменять их на свои собственные. Вот почему они служат мне с чистым сердцем".
Ученик дзен пришел к Банкэю и пожаловался:
— Учитель у меня такой необузданный характер. Как мне исправить его?
— Это у тебя что-то уж очень странное, — ответил Банкэй, — ну-ка дай мне на него взглянуть.
— Я не могу показать его сразу сейчас, — ответил ученик.
— А когда ты сможешь? — спросил Банкэй.
— Он проявляется неожиданно, — ответил ученик.
— Тогда, — заключил Банкэй, — он не может быть твоей истинной природой, иначе ты бы смог показать мне его в любой момент. Ты родился без него, и родители его также не передавали. Подумай хорошенько.
Когда-то в Токио жили два учителя дзен. Учитель Унсе поступал всегда в согласии с тем, чему учил, был строг к себе, не имел никаких страстей и слабостей.
Танзан был его полной противоположностью. Он ел, когда был голоден, если был сонным, то спал даже днем, и не сторонился сакэ, если у него была охота выпить. Однажды Унсе пришел к Танзану, который как раз потягивал из бутылки.
— Как дела, брат?! — весело крикнул Танзан. — Выпьешь со мной?
— Я никогда не пью, — ответил Унсе.