Самолет для валькирии
Шрифт:
Германцы снова заартачились. Но тут же последовал вообще не убиваемый аргумент.
– Вы всё равно в выигрыше. Даже если те месторождения найдёте не скоро. Ведь эти вооружения для Германии стоят немного. Но выиграете вы в конце концов -- в десятки раз больше. Или за счёт того, что "отпилите" у Англии ещё какие-нибудь "вторые Самоа", или же создав рекламу вашему оружию, приобретёте очень богатых заказчиков. Например, тех же буров.
Германцы переваривали предложение целую неделю. В это время шли жаркие дебаты в высших эшелонах власти. Многие просто поверить не могли, что "в
Насчёт алмазов в Намибии таки поверили. И сыграл в этом далеко не последнюю роль старый как мир психологический эффект -- люди хотят верить в то, что им сильно льстит. А державе, под названием Германия, крайне льстило наличие ОЧЕНЬ богатой колонии. Ведь она тогда становилась почти вровень с другими "удачливыми" владельцами колоний.
В Берлине стали более смело поглядывать на британские владения потихонечку прикидывая, что можно ещё урвать кроме Самоа. Пожирнее.
А вооружения армии братьев Эсторских всё-таки решили поставить. На их условиях. Да ещё заключили предварительное соглашение, "по возможности" через свои колонии организовать дополнительный канал поставки вооружений для "наёмной армии". Прям натурально было видно, как постепенно у германцев разгораются глаза и зубы. От азарта.
Тем временем, в Санкт-Петербурге, ажиотаж вокруг хоть и вялотекущей пока, но войны между бурами и британцами, достиг новых высот.
Буры и все "бурское" интересует теперь решительно все слои общества, и в великосветской гостиной, и в редакции газеты, и в лакейской, и даже в извозчичьем трактире только и слышны разговоры о бурах и африканской войне. Даже мрачная эбола, всё ещё сидящая в Корнуолле и исправно пожирающая там население, как-то незаметно отошла на второй план. И когда по Питеру пролетел слух, что якобы братья набирают добровольцев в охрану некоей экспедиции в Южную Америку, то почему-то у всех тут же сработала ассоциация -- с бурской войной. Мало кто сомневался, что братья собирают добровольцев именно в армию. И воевать они собрались не в южно-американской сельве или пампасах, а в Трансваале.
Братья сильно испугались такого слуха и даже попытались что-то вякнуть "разоблачительное". Но этим только "подтвердили" общие подозрения.
Ещё более знаменательный случай произошёл после одной из очередных тренировок в Зале Борьбы.
Как только прозвучала команда завершения тренировки, бестужевки как-то очень многозначительно перемигнулись со старшей и молча потянулись к выходу. Старшая же по группе осталась.
Когда за последней закрылась дверь, та помявшись, сильно робея подошла к заинтригованному Григорию. Понизив голос она заикаясь сказала.
– Господин Румата! До нас дошли слухи, что вы собираете экспедицию... в известные места. На освободительную войну... И Мы... меня попросили... попросили вас попросить...
– ...Взять всю группу с собой в экспедицию!
– закончил Григорий за старшую.
Та густо покраснела и кивнула.
– Но мы будем стараться!
– ту же поспешно заверила она Григория.
– Если что надо будет освоить... Там стрелять или медиком быть - мы готовы!
– Ну... положим стрелять из пистолета вы уже умеете.
– поощряя к продолжению сказал Григорий.
– осталось научиться скакать на лошадях и стрелять из карабина "Маузер".
– Мы изучим!
– тут же снова кивнула староста.
– Гм!
– вдруг сильно нахмурился Григорий и тут же просветлев ликом воскликнул.
– Вы меня на идею натолкнули. Связанную с экспедицией. Так что пока отложим на пару дней этот разговор.
Так и не сказав ни "да" ни "нет" Григорий отправил старосту вслед за группой. А сам поспешил в "штаб-квартиру". Ему действительно пришла в голову идея. Но её очень даже следовало обсудить. Так как могла иметь очень серьёзные последствия как для настоящего, так и, особенно, на будущее.
Как-то уже в традицию и порядок вошло собрание "попаданцев", происходящее в "штаб-квартире" по средам.
Так что когда Григорий весь в энтузиазме влетел в гостиную, там уже сидели Натин, Паола и Василий. Паола выглядела очень довольной чем-то. На её устах постоянно блуждала загадочная улыбка. Она витала в каких-то своих высях пребывая в весьма радужном настроении.
Натин же, как всегда, что-то весьма активно обсуждала с Василием. Только и прервались что на взаимные приветствия. И тут же снова углубились в какие-то глубокие социологические мудрствования.
Григорий хмыкнул. Подошёл к столу. Сел. И с интересом посмотрел на всё также пребывающую в мечтательном настроении Паолу.
– Меня никто не просветит, - начал он на санскрите, - чего это наша Паола такая довольная и счастливая?
Натин прервалась и покосилась на свою протеже. Тоже хмыкнула.
– Сегодня она здесь, в Петербурге, встретила своего давнего знакомого. Земляка.
– И в чём тот земляк был не прав?
– тут же догадался Григорий.
– Они были соседями.
– Пояснила Натин.
– И этот сын лавочника, постоянно унижал её. С раннего детства.
– За что, если не секрет?
– А за то, что её родители, ранее бывшие богатыми, обеднели. Обычное дело в тех местах. Какая-то афера и они попали на мошенников. Вот и выкарабкивались из бедноты. С трудом. А этот сын лавочника, наверняка подзуживаемый родителями, постоянно третировал Паолу и её брата.
– У неё и брат был?!!
– Был. Пока не погиб в уличной драке. Как обычно, виновных не нашли. Но Паола подозревает до сих пор этого Гильермо и его дружков.
– Ага. А тут она встретила его...
– расплылся в хищной улыбке Григорий прекрасно представив что будет, если вот такая темпераментная штучка как Паола (кстати постоянно и успешно скрывающая свой действительный темперамент), повстречается со своим почти что кровником.
"А ведь и действительно! После моей книги, в Италии чуть ли не присказка: "Вендетта - дело святое!". А отомстить за унижение, за возможную вину в смерти брата, она наверняка давно мечтала".
– Да. Вышло как-то очень...
– Натин запнулась подбирая слово.
– Я бы сказала, удачно!
– Для вас с Паолой удачно!
– подбросил Григорий.
– Да. Там и пара его дружков оказались.
– Так она и их тоже? Отлупила...
– "От души", как вы любите выражаться. И тут подоспела полиция. "Вовремя".