Самосознание роботов Судьба человечества

Зданович Владимир Вячеславович

– Дай посмотреть, – Евгений протянул руку.

– Потом, – Дёма спрятал тетрадь.

– Дём, как у тебя отношения с Машей?

– Прекрасно. Я подумываю, не завести ли нам детей. Возможно, что усиление интеллекта передается по наследству. Для этого, правда, ей следует инфицироваться и активировать вирус.

– Ты сказал ей это?

– Пока не решился. Боязно как-то. Одно дело себя заразить, а другое дело ее.

– Дёма, извини, у тебя с памятью все в порядке?

– Почему ты спрашиваешь?

– Ну …

– Машка

наклепала. Она, значит, тебе позвонила, и ты пришел сюда, чтобы решить, не надо ли меня упрятать в психушку. Спиртное ему, видите ли, противопоказано.

– Дём, ну, я пришел к своему другу, беспокоюсь о его здоровье. Знаешь, что она о тебе говорила?

– Воображаю.

– Нет, ты послушай. Она сказала мне, что ты забываешь элементарные вещи, иногда говоришь на незнакомом языке, потом ничего такого не помнишь. Как будто в тебе живут две личности, и одна не помнит, что делала другая.

– Это я уже слышал. Думаю, все объясняется тем, что мое сознание расширяется. Иногда оно переходит в другой сектор, слабо связанный с нашим миром. Это трудности роста. Потом сектора соединятся в единое расширенное сознание. Я ощущаю влияние того таинственного сектора. Оттуда приходят новые идеи, причем в таком виде, что их невозможно выразить на нашем языке. Я их упрощаю, выбираю оттуда крохи, которые удается записать в виде формул и слов. Старик, эти божественные ощущения не передать, их надо ощутить самому. У меня идея.

– Подожди. Ты красиво излагаешь, я даже начинаю тебе верить. А ты о Маше подумал?

– А что о ней думать?

– Её пугают все твои, не знаю, как сказать, идеи, измышления, фантазии. Пожалел бы ее, был бы с ней помягче, поосторожней.

– Мы с ней оба биологи. Мои, как ты говоришь, измышления, ей понятны, это ее хлеб. Пойми, все происходит потому, что я инфицирован, а она нет. Стоит ей только инфицироваться, и все образуется. Я в том секторе говорю на чужом языке, но и она будет говорить на этом же языке, объединение секторов сознания пойдет легче и быстрее. Создание новой расы процесс социальный, чем больше людей в нем участвует, тем лучше. Давай не будем углубляться в наши семейные дела. Лучше поговорим о тебе. У меня идея: инфицируйся и активируй вирус.

– С ума сошел. Зачем это мне?

– Бизнес требует усиленной работы мысли, недаром его называют гимнастикой ума. Ты же бизнесмен. Ты даже не представляешь, какие перспективы перед тобой откроются. Раскидаешь конкурентов, сожрешь их к чертовой матери. Расширишь свой бизнес на весь мир, поглотишь целые отрасли. Твои дети будут учиться в самых престижных университетах мира. Да ты сам построишь университеты по своему вкусу, пригласишь туда лучшие умы человечества, мы с тобой будем там развивать новую биологию. Одно безобидное касание, два ничтожных заражения, и всё.

– Складно брешешь. Только мне это не надо. У меня есть семья. Я неплохо зарабатываю, обеспечиваю свою семью. Мы любим друг друга и счастливы. А это все лишь разрушит наше хрупкое семейное счастье. Да, меня впишут в скрижали самых богатых людей планеты. Да, я смогу строить себе виллы в самых престижных местах. Да, я получу возможность купить заповедник в Африке и разводить там белых слонов. Разве в этом счастье?

– Ты прилично зарабатываешь, пока твой бизнес устойчив. А завтра на тебя наедет Тарасов, проглотит тебя как крокодил обезьянку, и плакало твое благополучие.

– Откуда ты знаешь о Тарасове?

– Мое сознание расширяется не только в сферу биологии.

– Тарасов мой партнер по бизнесу.

– Сегодня, а завтра он сдаст тебя с потрохами.

– Откуда ты знаешь?

– Мне не объяснить, ты все равно не поймешь.

– Ты не можешь этого знать, ты ведь в нашем бизнесе не разбираешься. У нас с Тарасовым есть совместные проекты. С его помощью я получил большой льготный кредит.

– Под залог твоего дома и имущества фирмы.

– Ты и это знаешь.

– Знаю. Более того ты рассчитываешь на высокую прибыль, но конъюнктура на рынке упадет, ты не расплатишься по кредиту, твоя фирма пойдет с молотка. Тарасов это знал и сознательно заманил тебя в ловушку.

– Поживем, увидим. Бизнес всегда риск.

– Станет паршиво, приходи. Мы расправимся с твоим Тарасовым одной левой.

– Маша, тебе удобно разговаривать?

– Да.

– Я поговорил с Дёмой. Все не так просто.

– Заходи к нам. Я дома, Дементия нет. Улетел в лабораторию проверить очередную свою идею. Мы сможем спокойно поговорить.

– Другой сектор сознания, говоришь, – задумчиво произнесла Маша, когда Евгений кратко изложил ей разговор с Дёмой.

В кабинете чистота и порядок. В шкафу аккуратно стоят книги, нигде не пылинки. На рабочем столе ни одной бумажки, только монитор, клавиатура и мышь.

– Ты ее видел, его рабочую тетрадь?

– Видел, но он не дал мне ее почитать.

– Эта? – Маша достала из ящика стола толстую потрепанную тетрадь.

– Похоже она. Не очень хорошо без его согласия …

Маша так на него посмотрела, что он замолк. Она села за стол, углубилась в чтение.

– Подойди, посмотри.

– Египетские иероглифы, – невольно вырвалось у Евгения.

– Нет, сложнее. Это биологические структуры, их упрощенные плоские проекции. Тут пояснения по-русски, очень краткие. Все остальное только у него в голове. Чтобы понять это нужно мне самой …

– Маша, не делай этого, это очень опасно.

– Да, да, конечно, – она подняла на него невидящие глаза.

Лицо ее окаменело. Евгений стоял неподвижно, чувствуя, как по всему телу бегают мурашки.