Самоубеждение

Downing Street

– А, это ммм, должно быть Присцилла принесла чай.

– Присцилла приносит тебе чай?
– журналистка удивленно приподняла бровь.

– Если б я знал, как ее остановить... Заходи!

Дверь отворилась, и в кабинет осторожно зашла Присцилла с сервировочным подносом в руках.

– Мне показалось, вам это не помешает, - с улыбкой промолвила она.

– Спасибо, - ответил Мартин, - Поставь на стол, пожалуйста, - он нервно покосился на репортершу. Кто знает, как она отреагирует на изменившееся

поведение Присциллы. Или на ее нынешний наряд.

Помощница Мартина была одета в полу-прозрачный кружевной топ цвета индиго, сквозь который просвечивали очертания ее шелкового лифчика, с очень глубоким вырезом вдобавок. Она поставила поднос на низкий кофейный столик между Мартином и Кальпурнией. Ее узкая миниюбка туго натянулась, ничего не скрывая.

– Спасибо, - кивнул Мартин, - Нет, не надо, мы сами можем...

Присцилла уже нагнулась над столиком, наливая им чай в небольшие фарфоровые чашечки. Мартин обратил внимание, что она при этом наклонялась больше в его сторону, чем в сторону журналистки. От вида, открывавшегося в вырез ее кофточки, перехватывало дух. Она поставила обратно чайник и медленно подала Мартину его чашку. А вторую так и оставила стоять на подносе.

– Я принесла еще сахар и печенье, - добавила она, распрямляясь, - Что-нибудь еще?

– Нет, спасибо, Присцилла. Я позову тебя, если еще что-то понадобится, - Мартин старался держать формальный тон.

Она снова широко улыбнулась.

– Хорошо. Рада вас видеть, мисс Скотт, - она направилась к выходу, медленно переступая в своих ярко-алых босоножках. Идти быстрее она бы не смогла при всем желании. За последнюю пару недель каблуки Присциллы стали настолько же высокими, насколько ее юбки - короткими.

Кальпурния Скотт взяла чашку и сделала маленький глоток.

– А она изменилась, - коротко заметила журналистка.

– Кто? Присцилла?
– притворно удивился Мартин.

– Да. Я никогда раньше не могла представить Присциллу приносящей тебе чай в кабинет.

– А, ну, хм... Она просто проявляет гостеприимство. Давай вернемся к вопросу о Парке Макграт.

Когда Кальпурния наконец решила, что узнала все, что нужно, она поблагодарила Мартина за уделенное ей время и направилась к выходу. Мартин проводил ее до двери кабинета и проследил за ней, пока она не добралась до выхода из офиса. Он был немного обеспокоен тем, какие выводы может сделать журналистка, понаблюдав за работой его сотрудниц.

Кальпурния была очень и очень наблюдательна и умела ловить тонкие нюансы и детали окружающей обстановки. Что она могла подумать, увидев, как некогда строгая и сдержанная Присцилла оказывает столь явные знаки внимания своему начальнику и одевается словно на подиум? Перед мысленным взором Мартина до сих пор стоял вид ее длинных ног в темных чулках со швом... Репортерша не могла не заметить и Анджелу с Саммер, в их крохотных шортиках и маечках. И скромную секретаршу Джоан, так туго затянутую в корсет, что ее впечатляющий бюст готов вывалиться из выреза жакета.

От его взгляда не ускользнуло, что Кальпурния довольно долго беседовала о чем-то с Присциллой перед уходом. Обе женщины с очень серьезным видом что-то обсуждали полу-шепотом. Мартин нервно покусал губу, нащупывая в кармане талисман.

*****

На

протяжении последующих нескольких дней, у Мартина уже не было времени особо переживать о том, что про него напишут в газете. Он был слишком поглощен сколачиванием коалиции для продвижения постоянного запрета на строительство вокруг парка. И у него продолжали возникать проблемы с подчиненными. Особенно с Присциллой.

Как-то утром она зашла к нему в кабинет с заметно-мрачным видом. Как обычно, подала ему кофе. Однако затем, вместо традиционного утреннего минета она обрушила на него поток обличений и жалоб.

– Я знаю, что ты задумал!
– начала она.

Мартин едва не поперхнулся кофе.

– Эмм, пардон, что?

– Что слышал. Я знаю о том, что ты пытаешься сделать, и я тебе не позволю! Ты что-то делаешь, типа... с моей головой, чтобы, я, ну... все время думала о сексе. Ведь в этом твоя цель, не так ли? Теперь я уличила тебя.

– Гм, да, конечно... Уличила в чем конкретно?

– Не притворяйся дурачком, Мартин! Я все вычислила. Да, признаю, какое-то время ты успешно морочил мне голову. Поначалу, я думала, что ты просто типичный сластолюбивый негодяй, дорвавшийся до власти, и банально используешь свое положение, помыкая подчиненными. Что ж, я пошла у тебя на поводу и уступила давлению - поскольку ты очевидно загнал меня в угол, и кроме того, я должна была подавать пример остальным девушкам. Я ничего не заподозрила даже когда ты начал мало-помалу повышать ставки, заставляя меня носить все более короткие юбки и все более высокие каблуки. Я даже свыклась с этим. Мне это стало даже немного нравиться. Но именно этого ты и добивался! Ты сыграл на моей самооценке, усыпил мою бдительность, и сделал так, чтобы я сама полюбила этот новый... облик.

Она опять начала взволнованно ходить по комнате. Огромные каблуки солнечно-желтых босоножек против воли делали каждый ее шаг женственным и эротичным. Мартин выжидающе молчал, следя за ней.

– Я должна была догадаться, - продолжала она, - Я недооценила, насколько ты все продумал, все предусмотрел. "Эй, Присцилла, отлично выглядишь! Слушай, ты меня прям заводишь сегодня. Может снимешь мое напряжение, а, красотка?" Подумать только, и я действительно на это повелась! Ты не просто поставил меня на колени, ты сделал это моей обязанностью. Выработал у меня чувство вины. В конце концов, это ведь мое тело во всех этих вызывающих нарядах так на тебя действует. Ну конечно, нельзя, чтобы босс терял работоспособность, надо ему помочь расслабиться. Разумеется, к тому времени я уже успела забыть, что ты сам изначально и заставил меня так одеваться. Ооххх, как же ты меня обвел вокруг пальца!...

Она на секунду остановилась, уперев руки в боки. На ее запястьях блестели тяжелые браслеты, подобранные под цвет ее красной миниюбки. Обтягивающая белая водолазка и белоснежные ажурные чулки завершали ее сегодняшний облик.

Мартин попытался воспользоваться создавшейся паузой.

– Присцилла, да выслушай же! Я никогда не говорил...

– Именно! Ты никогда ничего не говорил. Ты превратил меня в бесполезное украшение для твоего офиса, а потом и в твою персональную шлюху, ни разу не произнеся ни слова. Это же гениально! Гениально! Но даже это не было твоей окончательной целью. Твои планы простираются и еще дальше, не правда ли?