Самоучитель игры на мировой шахматной доске
Шрифт:
С 1942 года в японской истории отчетливо видна фигура Проектанта. В свое время задача сохранения идентичности и японской культуры была сформулирована вполне серьезно и аппарат, который вырос на ее решении, пригодился и для когнитивного проектирования. С 1944 года проект был четко осмыслен как постиндустриальный.
В современной массовой культуре Японии смысл имеет больше значение, чем знак (форма). «Аниматрица» перешагнула структуру киберпанка и декларирует инаковость и даже демонстрирует фигуру Проектанта. Это позволяет вспомнить такие культовые фильмы, как «Звонок». В японской культуре постоянно читаются намеки на то, что существуют и прорываются к нам миры то умерших, то будущего; такой «танец отражений» рано или поздно превратит психику отдельного человека в сложную многомирную структуру.
Заключение: основания российского когнитивного проекта
Четвертым глобальным проектом, оказывающим влияние на распределение геопланетарных потоков в Ойкумене, является российский (см. карту 12.5). На Западе это обстоятельство учитывается только очень опытными и очень пристрастными геополитиками, такими как 3. Бжезинский или С. Хантингтон. Для остальных Россия — это недавно потерпевшая тяжелое военно-политическое поражение страна, окруженная базами вероятного противника, внутренне разобщенная, практически лишившаяся индустрии (менее 0,9% мирового производства), слабо участвующая в мировой торговле (около 1% мирового оборота). Существует, однако, ряд обстоятельств, заставляющих всерьез рассматривать версию наличия у России глобального когнитивного проекта.
Во-первых, экономическая слабость страны отнюдь не является противопоказанием к проектной деятельности. Россия уже прошла через тот коллапс индустриальных отраслей экономики, который странам Запада еще только предстоит испытать в связи с приближением к постиндустриальному барьеру.
Во-вторых, Россия чрезвычайно удачно расположена географически: она не только контактирует с тремя мировыми цивилизациями, но и взаимодействует с глобальным проектным пространством. В таких условиях в России высока вероятность инсталляции когнитивной по своему содержанию тензорной идентичности. Будучи страной-посредником цивилизаций и проектов, Россия имеет не только возможность, но и необходимость оперировать с чужими смыслами и чужими трансценденциями. Наконец, при высоком уровне информационного взаимодействия с Западом, Японией, США возможно сугубо индуктивное постиндустриальное проектирование.
Карта 12.5. Русская версия
Во-вторых, Россия получила в наследство от СССР грамотное население, ориентированное на приобретение высшего образования. Скорость деградации образования в РФ ниже, чем на Западе, что может быть использовано в различных геополитических играх.
В-третьих, Россия — одна из немногих стран, сохранивших в современном мире полную культурную самостоятельность: собственные книги (включая научную литературу и фантастику), театр, кинематограф.
В-четвертых, в России сложилась та гедонистическая элита, которая, согласно Т. Лири и Р. Уилсону [Уилсон, 1998], способна к инсталляции высших контуров психики.
В-пятых, население страны не удовлетворено своим положением и перспективами, что может быть использовано в качестве энергетического ресурса когнитивного перехода [344] . Дополнительным ресурсом является сравнительно высокое качество современного российского управленческого аппарата, как на государственном, так и на региональном уровне.
344
В рамках модели социальных тепловых двигателей Россию в целом можно рассматривать как изолированную перегретую социосистему. Поскольку о внешней экспансии при сложившемся соотношении сил не может быть и речи (кроме сугубо частных интегративных операций в пространстве СНГ, в районе Прикаспия, на Дальнем Востоке), когнитивный переход оказывается предпочтительным направлением когерентной деятельности.
В-шестых, в СССР/России на базе диалектического и исторического материализма были созданы такие сильные и действенные инструменты гуманитарного познания, как ТРИЗ и РТВ Г. Альтшуллера [Альтшуллер, 1986], мыследеятельностная методология Г. Щедровицкого, модель информационного метаболизма А. Аугустиневичуте.
Вызов со стороны Реального Будущего был практически одновременно воспринят экспертными элитами ведущих мировых культур. Осознание проблемы привело в Японии к конструированию концепции «Конца истории», а в США — к логике «Войны цивилизаций». Россия отрефлектировала вызов созданием социомеханики и теории когнитивной фазы развития.
Необходимо, однако, иметь в виду, что в отличие от Японии Россия не оформила свою когнитивную проектную деятельность в виде обязывающего официального документа, в отличие от США — не создала в стране сферу бесспорного и беспрецедентного процветания, в отличие от Германии — не сумела эффективно реорганизовать окружающее геополитическое пространство.
Проектируемая сейчас транспортная система России — лучшая в мире, но пока она существует только на бумаге. Российский инновационный проект носит все черты когнитивного, но сейчас он лишь очень осторожно обсуждается на уровне экспертных сообществ. Потребуется время — и огромное везение — чтобы продвинуть эти и подобные им проекты на уровень властных структур. И понадобятся усилия всей страны, чтобы реализовать когнитивные проекты «в правовых нормах», «в земле», «в камне и металле».
Впрочем, с точки зрения классической стратегии задача, для решения которой нужны лишь время, силы и везение, не представляет серьезных трудностей.
С. Переслегин, 2004 г.
Библиография
Сергей Борисович Переслегин
Россия, 16.12.1960
Президент Общественной организации работников науки и культуры «Энциклопедия».
Руководитель теоретического отдела Исследовательской группы «Конструирование Будущего».
Родился в Ленинграде. Окончил физический факультет Ленинградского государственного университета по специальности «физика ядра и элементарных частиц». Работал в Московском институте системных исследований (НИИСИ), где занимался вопросами теории систем. В течение ряда лет проводил информационные разработки для корпоративных систем: технология информационных потоков и их структурное обеспечение. В 1996-97 годах читал циклы лекций по социологии в Казанском государственном университете и Рижском социологическом центре. В 1996—1999 гг. управляющий информационно-финансовых операций в компаниях «Ростраст» и «Центр финансовых технологий». С 2000 г. — сотрудник фонда «Библиотека Мировой Литературы», руководитель теоретического отдела Исследовательской группы «Конструирование Будущего». С 2002 г. — Президент общественной организации работников науки и культуры «Энциклопедия». Эксперт Центра стратегических разработок «Северо-Запад».
Исследователь и теоретик литературы. Автор книги «Око тайфуна», посвященной русской-советской фантастике второй половины XX века. Один из авторов социально-аналитического проекта «Миры братьев Стругацких», опубликованного в одноименном собрании А. и Б. Стругацких. Автор более пятидесяти критических и публицистических материалов, посвященных истории и теории литературы и опубликованных в книгах и периодических изданиях. Неоднократный лауреат премий «Странник», «Бронзовая улитка», «Интерпресскон».