Самозванец 3. Песнь червоточин
Шрифт:
— Какая техника?
— Не знаю! Много разных слухов ходит. Новое оружие против монстров, приборы закрывающие аномалии. Или открывающие! Много всего говорят, но большая часть наверняка бред! Разве можно понять, что там на самом деле, если не проверить?
— Отлично… — заключил я. — Теперь ещё и техника… Такое чувство, что ты не разгадывать секреты стремишься, а их коллекционировать!
— Это моя работа! Слухи про технику — жёлтая пресса. Как и про бункер! Как и про конец света! Да как и про Героев! Про вас ходило
— А что значит «я бы рассказала, если б могла?» — припомнил оброненную ею фразу, на которую не сразу обратил внимание. — Это как понимать?..
Она полупилась, склонила голову, пряча глаза.
— Ли-и-инн… — почти рычал. — Говори…
Она сделала шаг вперёд, вцепилась мне в куртку и подняла глаза. Губы подрагивали, взгляд отражал отчаяние и беспомощность.
— А то и значит, что сказала, если б могла. Я рассказала, что знала и что мне позволили…
— Кто позволил? О чём ещё ты мне врала?
— Я не врала. Просто мой источник не всё позволил тебе рассказать. Он не просто информатор. Это важный человек, но он нам не враг. Это всё, что я пока могу сказать тебе.
— Кто он?
Она прикусила губу, не выпуская мою куртку из своих пальцев.
— Кто он? — повторил я, не меняя тона, полного спокойствия и холодности.
— Прости меня, Рэй… Это не моя тайна. Я расскажу, но не сейчас…
— Рэй… — позвала Ляся. — Никто не виноват… Хватит уже… Мы раскрыли секрет ректора, теперь об этом должен узнать мир. А мне нужна помощь специалистов. Полминуты вашей перепалки ни на чём не скажутся, но если вы продолжите…
— Прости… — Линн, чувствуя поддержку, обрела контроль над голосом, который перестал дрожать. — Как только смогу, я расскажу тебе всё что знаю без малейшей утайки. Но время ещё не пришло. Пожалуйста, не злись…
— Поехали… — кивнул я.
Линн ещё несколько секунд не решалась разжать пальцы, а потом произнесла:
— Если кто и виновен в случившемся, то его нет среди нас.
Она села на водительское сиденье, захлопнула дверь.
— Все виновные будут наказаны… — произнёс я, но вряд ли кто-то кроме Ляси это услышал. Она нахмурила брови и постаралась не подавать вида, что ей больно или страшно.
— Линн не хотела, чтобы так вышло,не виновата, — подтвердила Ляся, но я ещё не был готов согласиться с этим утверждением.
Какое-то время ехали молча, ожидая погони. Но всё было тихо, пока не запиликал планшет.
— Тебе Руби пишет, сообщил Шен.
— Прочитай.
Он какое-то время сопел, а потом выдал:
— Ой-ёй… Вот почему за нами нет погони. Ему не нужно нас догонять. Он спустил на нас всех собак… Нас объявили в розыск. Уже несколько статей вышло… Это какой-то трындец!
— Быстро же он, — констатировала Линнея, почти не удивившись.
— Пишут, якобы мы покинули Школу и напали на местных. Грабим, дебоширим… Господи,
— Отмоемся… У нас на руках доказательства.
— Кто первым заявил, тому и поверят, — подлила масла в огонь Линн. — Прости, это просто из опыта, я не хотела…
— Оставим, — отрезал я, понимая, что отреагировал слишком жёстко. — Ты права, наш враг не внутри, а снаружи. И твой опыт в медийной борьбе будет нам полезен.
— Вам придётся предоставить железобетонные факты, — заключила Линн, тут же перейдя в режим профессионального журналиста из простой обиженной девчонки.
— Такой факт сидит на твоём заднем сидении. Над ним ставили опыты, держали в камере.
— Кстати, нас не представили… — заметила она.
— Бобби — Линня. Линнея — Бобби. Студент бронзового сектора, объявлен погибшим после нападения на Школу Уолтера-Джека Тейлора, который, очевидно, не имел к похищению никакого отношения. Так что на ректора у нас полно компромата. Мы сделали снимки нескольких важных документов.
— Барабашка… — вдруг подала голос Агата. — Я опять его бросила…
Но, к счастью, хотя бы не начала рыдать.
— Ну хоть приходит в себя, — заключил я, кивнув Шену, чтобы тот утешил подругу.
— Кто такой Барабашка? — уточнила Линн, не поспевая за появлением новых игроков на поле.
— Её самый любимый питомец. Сразу после Шена, — отшутился, пытаясь разрядить обстановку. — Монстр, которого мы поймали на блошином рынке. Он очень приглянулся Агате, и сегодня она нашла его в клетке. Над ним там ставят опыты, пытаются выработать иммунную реакцию клеток ещё до контакта с вирусом, если я правильно всё понял.
— А-а-а… — сорвалось с губ Линн, — медицина. Неплохо он это придумал…
— Он болен. Пытается найти лекарство и заодно разбогатеть, чтобы избавиться от долгов.
— Ему нечего терять. Он разорён, судя по банковским выпискам, которые мне прислал помощник, — добавила Линн. — Хватается за соломинку.
— Зачем его держат на посту те, кто давал ему денег в долг на развитие Школы?
— Они хотят оставаться в тени. А зависимая пешка — удобный инструмент.
— Который скоро выйдет из строя…
— Мы можем доехать до больницы, а затем, ко мне на студию.
— Нет… у меня есть идея получше. Мне надоело прятаться и пытаться кого-то обхитрить или переиграть. Нужно чётко и прямо заявить, что он лжец. И больше не убегать, поджав хвост.
— Что ты имеешь в виду? — теперь уже насторожился Шен.
— Ректор думает, мы напуганы…
— Но ведь мы и напуганы! — на выдохе произнёс Шен.
— Тс-с… никому не говори, — я подмигнул.
— Ты мазохист…
— Нет! Я человек, живущий в перманентном ожидании подвига!