Самозванец
Шрифт:
— И как же её открыть?
На двери красовался старомодный замок под обычный металлический ключ, а не те, что отпираются браслетом или ключ-картой. Пожалел, что нельзя было привлечь Руби, чтобы вскрыть замок. Если всё, что про неё говорят, правда, то девчонка неплохо обращается с невидимками, которыми умеет отпирать разного рода замки. Или тот же Шен, который может засунуть палец в отверстие и принять его форму.
И тут пришла мысль.
— У тебя случайно нет термоклея? — спросил я и только после подумал,
— Случайно? Термоклея? — она посмотрела на меня как на придурка. — У меня?
Последней фразой чётко дала понять, что у леди таких глупостей в сумочке быть не может. И при всех легендах, которые ходят о них (что они бездонные и всесодержащие), прятать в своих недрах термоклей не могут никак.
А потом она хихикнула и полезла в рюкзак.
— Держи… — она протянула три длинных термоклеевых палочки и с видом победительницы насладилась выражением моего лица.
— Что-о? — Я не верил своим глазам. — Откуда?
— Ты же видел в моих апартаментах террариум? Доппио готовится к линьке, а в этот период змейкам чаще всего хочется находиться в уединённых местах. Дома я держала её в просторном террариуме, где всё было оборудовано под её потребности и на мой вкус. Здесь приходится ютиться и мне, и Доппио. Но мы справляемся.
— Ютиться? — вырвалось у меня, и Ляся тут же смутилась, понимая, что моя комната в общежитии несравнимо меньше её апартаментов.
— Для Доппио переезд это большой стресс. И я хочу сделать ей небольшой домик, укрытие, что линька прошла комфортно.
— Ясно. Но можно я займу у тебя одну из палочек термоклея?
— Конечно. Только клеевой пистолет остался в комнате, но я могу кое-что попробовать, — произнесла она, снимая пиджак. — Вырви лист бумаги и готовься принимать огонь, как только появится искра.
— Что ты собираешься делать?
— Увидишь!
Ляся собрала свои красивые тёмные волосы в хвост, закатала рукава рубашки, расстегнула верхнюю пуговку и, облизав губы, сосредоточенно выставила руки вперёд, смыкая пальцы в сердечко.
— Буквально на днях пробовали на занятиях у миссис Родригес. Она у нас, у девочек, прикладную «супергероику» ведёт.
Ляся прикрыла глаза, глубоко вдохнула и начала напевать какую-то мелодию без слов. Поначалу ничего не происходило, она просто показывала мне сердечко пальчиками и что-то напевала. Выглядело странно, но не могу сказать, что чем-то был недоволен.
Через несколько секунд по рукам девушки начали пробегать красноватые всполохи энергии. Сначала совсем слабо и едва уловимо, затем ярче и активнее. Когда послышался треск, она раскрыла глаза и улыбнулась.
— Получается! Готовься.
Затем с указательных пальцев, образующих впадинку сердечка, энергия начала спускаться и застывать в центре сердца. Первые искры были совсем слабыми, но я уже поставил лист бумаги, сложенный тугим конусом. На уголке показался дымок, и затем по кромке конуса пробежался буро-коричневый контур, порождённый зарождающимся пламенем.
Во взгляде Ляси сиял такой же пожар торжества и радости.
Не теряя времени, я принялся плавить термоклей, и когда он достиг нужной консистенции, просто воткнул его в замок. Потребовалось немного времени, чтобы он затвердел и принял необходимую форму.
До этого ни мне, ни Лясе не приходилось практиковать ничего подобного, но процесс увлёк нас обоих. Надежды, что всё пройдёт без сучка — не было. Но мы же Герои. На ней Печать Разума, на мне — Потока. Мы должны одолеть простенький дверной замок.
Я попробовал провернуть импровизированный ключ, но замок не поддался.
— Может, клей не до конца по скважине прошёл? — уточнила Ляся. — Или протёк не туда?
Оставалось только гадать.
— Кажется, настал мой черёд засучить рукава…
Я скинул пиджак на пол, поправил рубашку и приложил руки к скважине, прижался ухом к двери и тоже прикрыл глаза, чтобы сконцентрироваться на других органах чувств, отсекая лишнее. Печать Потока должна была помочь мне как никакая другая.
Попробовал «нащупать» импровизированный ключ, представить его форму и текстуру. Позволяя энергии течь по рукам, пальцам, затем плавно переходить в ключ, делая нас одним целым.
И в какой-то момент мне показалось, что нащупал ту самую нестыковку, не позволявшую отпереть дверь. Я попытался мысленно исправить её.
— Ну как? — поинтересовалась Ляся.
— Тс-с-с… — не открывая глаз, не желая сбиваться с настроя, оборвал я.
Попробовал заставить клей заполнить незаполненное и опять застыть. Пришла уверенность, что ещё мгновение — и всё получится.
Крутанул клей в замке, и тот поддался.
— Ва-а-ау, — восхищённо произнесла Ляся, погладив меня по спине и уткнувшись головой в плечо, и тут же отстранилась. — Ты самый находчивый парень из всех, что я знаю.
Дверь с негостеприимным скрипом медленно поползла в нашу сторону, отворяясь и приглашая войти в неизвестность.
— Ты готова пойти со мной? — спросил у Ляси, заглянув прямо в глаза.
Вместо ответа она протянула мне руку.
Глава 25
Мы вошли в тёмное помещение, в котором не наблюдалось никаких признаков наличия электричества, лишь пустые керосиновые лампы, огарки свечей в подсвечниках. Видимо, эту часть хотели сохранить «исторической», и, возможно, в будущем облагородить, но не успели.
Ляся включила фонарик на планшете, а я — в браслете. Свет от него оказался символическим. Чтобы нашарить что-либо на полу в темноте, может, и хватило бы, но не для освещения такого пространства.