Самшитовый лес. Этот синий апрель... Золотой дождь
Шрифт:
– Это еще долго!
– Не успеете оглянуться, - сказал Сапожников.
– А вот и наш папа идет.
Барбарисов двигался, помахивая портфелем. Свет-тень, свет-тень, солнечные зайчики.
– Ну, граждане, - сказал он, - пошли завтракать - Я придумал кое-что, - сказал Саночников.
– Что?
– Мы позавтракаем, так? Потом сходим на вокзал, и я возьму обратный билет… Я, пожалуй, сегодня уеду в Москву.
Барбарисов неподвижно смотрел на Сапожникова.
– Ты с ума сошел, - сказал он спокойно.
– Я созвонился с ребятами. Сегодня у меня в гостях куча
Глава 7
СЕРЕБРЯНЫЕ ВЕЛОСИПЕДИСТЫ
Прошел еще год-другой.
Сидел Ньютон в саду, вдруг ему по голове яблоко шарах - упало яблоко ему на голову. И Ньютон не понял, что его голова притягивает яблоки. Так представлял это происшествие Сапожников. Но потом глядит Ньютон - яблоки падают не только ему на голову, а еще и на землю. Значит, его голова только помеха. А на самом деле, значит, это земля притягивает яблоки. А если прорыть шахту сквозь земной шар, куда упадет яблоко? Оно, наверно, в центр Земли упадет. Оно, конечно, сначала с разбегу проскочит на ту сторону, но потом поболтается в шахте и вернется в центр Земли, как маятник.
Интересное дело получается.
Одно тело притягивает другое. А чем оно притягивает? Резинкой, что ли? Что-то тут не сходится.
Все знают: чем сильней резину в рогатке оттянуть, тем сильней она назад руку тянет. Или лук натягивать. Слегка натянуть и ребенок может, а вот натянуть так, чтобы лук согнулся, может только стрелок. Робин Гуд. Да, это же всем известно.
Значит, когда тетива сильней растянута, она обратно сильней тянет, а не слабей.
Вот это притяжение. А в этой силе гравитации, в притяжении, все наоборот. Чем дальше одно тело от другого оттянуто, тем оно, тяготение это, все слабей и слабей. Все слабей одно тело к себе другое тянет. Что же это за притяжение такое?
А вот если вагон поставить на рельсы и давить на него изо всех сил, то он с места стронется и помаленьку покатится все быстрей. А ты дави с той же силой и только за ним поспевай. Что будет? А то будет, что он будет разгоняться, пока на станцию не влетит и в тупик не врежется, как яблоко в Ньютоновом садике. Потому что сила на него давила всю дорогу одна и та же, передыху не давала.
Вот и получается, что когда камень на землю падает, то это гораздо больше похоже на то, что его какая-то сила сверху давит и разгоняет, чем на то, что его сама Земля неизвестно какой резинкой притягивает. И потому похоже, что не сами тела друг к другу притягиваются, а какая-то сила их друг с другом в одну кучу сталкивает.
Скажете, что нам неизвестна такая материя, которая давила бы на тела и сталкивала их друг с другом. Но ведь и такая материя неизвестна, которая тела друг к другу тянет. Назвали гравитацией, а что такое гравитация? Любовь, что ли?
Яблоки землю любят? Или Ньютонову голову? Пришло в голову Ньютону, что два тела друг к другу тянутся потому, что похоже, что тянутся. Так мало ли что на что похоже? Похоже, что
Ну, что тут поднялось, когда Сапожникову эти дефективно - конкретные несуразности в голову пришли и он их высказал, что тут началось.
– Сапожников из шестого "Б" против Ньютона пошел! В шестом "Б" все дефективные!
– Ты обалдел, что ли? Кто Ньютон - и кто ты? У тебя вон по химии и по немецкому тройки! И макулатуры ты собрал меньше всех!
– Какое может быть давление, если всем известно, что тела притягиваются? Это же всем известно!
– Это ты где же свое давление выкопал? В велосипедном насосе, что ли?
– Ага, - сказал Сапожников.
– Если в насосе дырку зажать, а за поршень тянуть, то будет пустота, а природа пустоты не терпит.
– Поэтому я тебя терпеть не могу, - сказала Никонова.
– А если поршень отпустить, то наружный воздух его обратно затолкнет.
Атмосферное давление. Один килограмм на квадратный сантиметр.
– Никто меня к тебе не толкает, - сказала Никонова.
– Не надо сплетни слушать!
Не надо! Не говори, чего не знаешь! Не надо чужие записки читать! А Лариса дура!
Это тебе Котька Глинский сказал?
– Что?
– Что Лариска меня к тебе толкает?
– Я с Глинским вторую четверть не разговариваю.
– И напрасно… Он к тебе очень хорошо относится. Гораздо лучше, чем ты к нему.
– А ты откуда знаешь?
– Я с ним разговаривала. Ты просто людей не любишь.
– А ты знаешь, какую про него эпиграмму написали?
– Кто написал?
– Не знаю…
Сводник, сплетник и дурак -
Сборник всяких глупых врак,
Облик целый тут его,
Во! И боле ничего.
– Гнусно! Наверно, ты и написал!
– закричала Никонова.
– Я не умею, - сказал Сапожников.
Это была правда. Никонова это знала.
Она только не знала, что ее подталкивало к Сапожникову. И он тогда этого не знал.
Узнал только потом. Время. Время толкало и кружило их в своих водоворотах - времяворотах. Тик-так, работали его часы, тик-так - и уже Сапожникову четырнадцать лет, а Глинскому часы подарили.
– Мама, - сказал Сапожников, - зачем людей рожают?
– Людей? Детей, наверно?
– Ну, детей…
– Чтобы любить кого-нибудь.
– Кого-нибудь?
– спросил Сапожников.
– Кого-нибудь, кто будет тебя вспоминать долгое время… Конечно, бывает всякое… война, например, не дай бог… но в принципе дети должны пережить родителей…
Детей рожают, чтобы любить того, кто тебя переживет.
– Мама, что такое время?
– спросил Сапожников.
– Время? Откуда же я могу знать?.. Никогда не задумывалась, - сказала мама.
– Как тебе в школе живется, сынок?
– Хорошо, - сказал Сапожников.
– А что?
– Ты стал вопросы задавать, как Нюра. А почему ты про время спросил? Кому-нибудь уже в классе часы подарили?
– Нет…
– Глинскому, наверно, - сказала мама.
– Его отец третий день в цех без часов ходит, время спросить не у кого… Мы думали, в починку отдал.