Самые лучшие девочки (сборник)
Шрифт:
Место оказалось самым удачным. Учёные снаружи его не видели. А внутри уютно – сколько хочешь тепла и солнца.
Теплица была для Камнегрыза – как санаторий для членов правительства.
А когда солнце уходило, Камнегрыз ползком заходил в Катин маленький домик, и они с Катей как будто о чём-то шушукались нос к носу.
Глава
Командировка лаборанта Кузикова
Лаборант Кузиков получил командировочное удостоверение, деньги на билет до Владивостока и никуда не поехал.
Что он, дурачок какой? Зачем лететь во Владивосток учиться контактному опыту, когда у них на Бакунинской свой дельфинарий открыли. И там работают четыре дрессировщика, один другого умнее.
Кузиков сначала установил контакт с дрессировщиками. Он стал водить одного из них обедать в ближайшее кафе.
Дрессировщик говорил, а лаборант Кузиков внимательно слушал.
– Контакт с новым экземпляром начинается с пищевых продуктов. Сначала перед дельфином кладут десять разнопородных рыб. И смотрят, какую породу он предпочитает: треску, севрюгу или кефаль. Допустим, это кефаль. Понимаешь?
– Допустим, это кефаль, – понимал Кузиков.
– Тогда начинается вторая часть контакта. Выясняется – какого размера требуется кефаль. И какая кефаль предпочитается – сырая или варёная. Допустим, сырая.
– Предположим, – допускал лаборант.
– С этого момента и начинается контакт. Ты кричишь ему: «Вася, Вася!» – и бросаешь кефаль. Он приплывает, ест её два кило – и вы уже в контакте. Он – твой друг.
– Ну, а как вы с ним разговариваете?
– Да никак!
– Ну, вот ты говоришь ему: «Прыгай вверх!» Это как происходит?
– А вот так, – махнул рукою вверх дрессировщик. – И всё.
– А вниз?
– Вот так! – махнул дрессировщик рукою вниз.
– Значит, ты с ним вот так разговариваешь?
– Да никак я с ним не разговариваю. Я ему руками показываю.
– Это и есть язык жестов?
– Ага. И старший дрессировщик так говорит.
Тогда лаборант Кузиков познакомился со старшим дрессировщиком.
– Главное в нашей работе что? – спрашивал он Кузикова.
– Что? – спрашивал Кузиков.
– Душевность. Ведь если ты дельфина обидишь, он вообще есть отказывается. На внутреннее питание переходит.
– И что, ничего не ест?
– Ничего.
«Совсем как у нас, – подумал про себя Кузиков. – Это же ведь чистая голодовка протеста».
– А чем его обидеть можно?
– Да чем хочешь. Ударь его. Назови дураком. Подсунь вместо рыбы дохлую крысу.
– Зачем?
– Так, вроде шутки. Неделю потом надо с ним мириться.
– Но за такие вещи надо наказывать!
– Вот и наш главный тоже так говорит.
Главный дрессировщик говорил Кузикову так:
– Чужая жизнь, уважаемый гражданин, – потёмки. Ничего мы про неё не знаем. Ведь мы даже не знаем, какими нас видит дельфин.
– Как так?
– Может, он нас вообще не видит.
– Почему?
– Очень просто. Чтобы жить, ему нужно хорошо видеть рыбу. Вот он и видит первым делом треугольную
– Как же он тогда с вами общается? Ведь как-то он всё-таки вас видит!
– Как-то видит. Может, в виде чучела с глазами или в виде скелета. Главное, гражданин, – дельфинов надо любить. Просто как детей. Тогда всё и получится.
«Вам хорошо, – подумал про себя Кузиков. – Дельфины тёплые и живые. А у нас кто? Какая-то сковородка силиконовая на ножках, холодная и тяжёлая. Попробуй полюби её».
В общем, из командировки он вернулся не сильно обогащённый знаниями.
Глава пятнадцатая
Научные исследования дяди Коли Спиглазова
Как верно предполагал дядя Коля Спиглазов, колбасы для работы с местными жителями оказалось мало.
Ему едва удалось завязать первый контакт с местным умельцем – заборостроителем и мудрецом Степанычем Кривошеевым.
Слава богу, что Кривошеев заинтересовался проблемой, и скоро в инструментальном сарае соседней дачи-новостройки собрался целый небольшой совет аборигенов-мудрецов.
Несмотря на свою фамилию (Кривошеев), Степаныч был слегка искривлён в позвоночнике. Ещё он немного прихрамывал, но энергии он был невозможной. В свои шестьдесят он мог свободно залезть на дерево, чтобы снять упавшие электропровода. Или за час выкопать трёхметровую канаву для газа и т. д.
– Вот, надо помочь человеку, – объявил тему заседания Степаныч. – У них пришелец пропал. Такой плоский и красный, на ножках. Как расплющенный таракан. Никто не видел?
Не видел никто.
Мудрец автомеханик Зарипов сказал, что у них на чердаке по ночам кто-то ходит.
Бывший пожарный Сергей Одиноков сказал, что вчера ночью, когда он, как обычно, исследовал посёлок на предмет что-нибудь стянуть, в одном дворе он наступил на кого-то и растянулся. Этот кто-то был плоский и скользкий.
– Это лужа была, – сказал аксакал [3] Кривошеев.
– И не лужа! Он меня за ногу укусил.
– Значит, собака.
– И не собака. Он не лаял, и не мохнатый. Вот, смотрите.
Все посмотрели и убедились, что укус был не собачий и не в ногу, а в ботинок. Кусок ботинка словно ножницами вырезали. Но ни на какие мысли этот укус мудрецов не навёл.
– В общем, вот что, – решил Степаныч, – не беспокойся. Вернётся твой пришелец. Побегает, побегает и вернётся. Никуда твой расплющенный таракан не денется.
3
Аксакал – глава рода, почтенный человек в Средней Азии и на Кавказе. (Прим. ред.)