Самый черный день
Шрифт:
Люди, разве это я виноват, что Солнце греет всё сильнее с каждым годом? А может, это моя вина в том, что все пресные источники на этой проклятой планете иссякли или загрязнены? Разве я запатентовал единственный на сегодня способ получения влаги для высыхающего человечества? Нет, я обыкновенный клоудхантер, простой рабочий гигантской корпорации, держащей на водяной игле всю цивилизацию. Простой человек, такой же, как и все вы, только я умею управлять «Погонщиком», а вы нет. И свою работу я стараюсь выполнять хорошо. Но взгляды жгут спину…
У дверей квартиры Марты, моей соседки, которая одна воспитывает двух детей, ставлю на пол флягу с водой и стучу. Хорошая она, красивая, только из-за неё живу в городе, несмотря на риски, но её соцстатус не даёт
Меня здесь ждут: дверь чуть приоткрылась, грязная рука цапнула подарок. Сверкнул злобой ожесточенный детский взгляд и щель со стуком исчезла. Я вздрогнул. За что?
— Люси, запиши меня на завтра к психологу.
— Что, опять накрывает? Ладно, извини, извини. На восемь тебя устроит?
Мёртвый город
Стас Булгарин
Рыскавший внизу огромных размеров черный пес, покрытый грязью и кровью, пока не чуял залегшего на карнизе подъезда человека. Собаки, как и другие твари, после мутации стали хуже видеть, у них снизилось обоняние, зато на слух теперь мертвые псы воспринимали окружающий мир значительно лучше, метров за тридцать агрессивно реагируя на звуки шагов или громкого дыхания.
Поэтому высокий жилистый человек в порванных по шву на лодыжке джинсах дышал в сгиб руки, с трудом давя в себе приступ рвавшегося наружу после бега кашля. Бандана на голове, когда-то белая футболка, пропитанная потом на спине и в подмышках, поверх которой была наброшена камуфлированная «под цифру» разгрузка, хорошие беговые адидасовские кроссовки — одежда его была довольно грязная, но удобная. Кобура с ПМ, широкий перочинный нож на ремне, казачья шашка на кожаной перевязи за спиной и лежавший рядом на бетоне «коротыш» АКМС-У завершали экипировку. Вещмешок пришлось бросить раньше, в надежде отвлечь преследователя. Отчасти маневр удался — времени хватило с разбега оттолкнуться от двери мусоросборника и залезть на карниз подъезда, до того как мутировавшая собака показалась из-за угла.
Для раздутого мышцами пса хватило бы одной короткой очереди, но стрелять было нельзя — напротив, в затененном углу большого двора, образованного стоявшими впритык друг к другу тремя многоэтажками, копалась в мусорном контейнере еще одна подобная зверюга, а на высоком тополе чернильным пятном торчало во все стороны воронье гнездо. Треск выстрелов неизбежно привлек бы этих тварей, а на трех мутантов полный магазин уйдет, не меньше. Хотя точность огня за последние дни у человека повысилась во много раз в условиях постоянной практики, вступать в бой посреди плотной застройки Северного микрорайона он не хотел — слишком велик был шанс вызвать на себя агрессию тварей соседних дворов, а погибать в одном квартале от дома ему откровенно не хотелось. Оставалось только ждать. Вставший на его след пес загнал человека на карниз уже полчаса назад и пока не собирался оставлять свой пост. Ждать надо было или ослабления запаха следа, а это часа три, не меньше, или отвлечения пса на другую цель.
Приготовиться толком человек не успел, слишком мало времени пес дал на то, чтобы затаиться, поэтому все время своей вынужденной лежки мужчина по миллиметру в минуту тянул из кармана разгрузки пустую гильзу. Сложность была в том, что таких гильз там было несколько. Один раз уже звякнуло и пришлось пять минут бояться даже стука собственного сердца. Эта своеобразная медитация оставляла время подумать и прокрутить в памяти события последней недели.
Одиннадцатого мая ранним вечером Стас уже собирался домой, быстро допечатывая постановление об отказе по утере телефона. Вроде и не собирался задерживаться сегодня на работе, суббота как-никак, но постепенно затянуло, опера из Управления притащили
«Внимание личному составу! Объявлен…» — динамик на стене затих так же внезапно, как и заговорил. Экран моргнул, система начала самопроизвольно перезагружаться. «Опять! Тыл вообще мышей не ловит — снова сбой. И снова не сохранился. Блин, полстраницы коту под хвост…» — Стас решил бросить все и набрать текст в понедельник, хотя в этом случае и предстояла головомойка за нарушенные сроки от начальника отдела.
По длинному коридору вместо хрипов замолчавшего громкоговорителя уже несся вопль дежурного:
— Внимание всем! Объявлен сбор! Срочно в дежурку, вооружаться! Объявлен сбор! Оповещение для всех! Отключить электроприборы!
— Да что за хрень! — Ведь уже домой собрался! Идти выполнять очередные нелепые команды управленцев, которым и суббота — не время для отдыха, особо не хотелось, можно было закрыться в кабинете и переждать тревогу, но и сидеть просто так перед пустым экраном, не имея возможности даже раскинуть «паука», тоже желания не было. — Иду…
На ходу застегивая ремень с кобурой, Стас в коридоре столкнулся с выскочившим из своего кабинета Женькой Хилиловым, старшим опером на линии квартирных краж. Тот закрывал замок, прижимая трубку сотового плечом к уху. Напарник Стаса был в отпуске, так что Булгарину оповещать было некого, его телефон остался в кабинете на столе.
— Черт, связи нет. — Женька справился с замком, посмотрел на экран мобильника и в этот момент телефон взорвался. Резко плеснуло во все стороны дымом, проскочили сиреневые искры, с треском лопнул экран. — Ау! — Женька бросил трубку на пол, затряс обожженной рукой. Пластик чадил сизым дымом. Внезапно раздался электрический треск, над головами оперов, заставив их присесть, вдоль стены параллельно потолку проскочила длинная тонкая молния разряда. Из расположенного рядом распределительного щитка густо повалил едкий дым. Заорала установленная год назад противопожарная сигнализация.
По длинному коридору единственного этажа отдела полиции раздались хлопки взрывающихся ламп дневного освещения, резко запахло химией, одновременно раздались непонимающие возгласы и маты немногочисленных сотрудников, выскакивающих из служебных кабинетов. Взрывалось или воспламенялось все электрическое, в нескольких кабинетах полыхнуло большим огнем. Стоявшие в углах кабинетов огнетушители помогали слабо, искры замыканий скользили по скрытым в кабель-каналах проводам, вырывались из замурованных в стены коробок, били даже из отключенной аппаратуры. К главному распределительному шкафу дежурный подобраться не смог — тот был плотно окутан облаком дыма, сквозь который во все стороны били яркие молнии. Честно оплавившиеся предохранители не помогли, пробои возникали даже в отключенных приборах, в одном из кабинетов разряды сплавили моток медного кабеля, изъятого на обыске и валявшегося в углу.