Самый добрый клоун: Юрий Никулин и другие…
Шрифт:
Стою я на авансцене перед занавесом в образе этого дворника и указываю на воображаемое окошко, где живет академик. И вдруг слышу: в зале невообразимый, почти истерический хохот. В чем дело? Оказывается, там, куда я указывал, висел портрет Л. И. Брежнева. Зрители поняли, что я об этом не догадываюсь, и стали хохотать еще громче. А я продолжал монолог:
«Цельный вагон денег! Куда это он их девает? Получил получку, ну, долги отдаст – десятки две, ну, заначку сделает – еще пятерка, ну, десятку жене на хозяйство. Ну, с такими же академиками на полбанки скинется, а остальные куда? Да! Я академиком не отказался бы быть. Цельный день сидел бы на стуле в пинжаке! Выпимши!»
Я, естественно, не понимаю, почему
«Вот это публика», – думаю я и перехожу к обсуждению очередного жильца. Теперь я указываю рукой в другом направлении, туда, где находится его воображаемое окно, которое совпадает с портретом А. Н. Косыгина, который висел на противоположной стене.
«А вон в ентом окошке артист живет. Ну артист! Тямно у него! По концертам забегался – деньгу зашибает, а ведь тоже не знает, куда деньги девать! В Большом театре поет, в очень большом. Народный артист, правда, я у народа спрашивал, кто его любит. Никто не любит. В народе Майю Кристалинскую знают, Муслима Магомаева знают…»
Публика неистовствовала… Комизм усугублялся тем, что в то время мы даже помыслить не могли о таких преднамеренных вольностях…»
В те годы работа у Петросяна шла в четырех направлениях – с писателем Г. Минниковым он трудился над несколькими монологами; с писателем А. Хайтом – над новым фельетоном; с Левинсоном, Шимеловым и Писаренковым репетировал новую программу-спектакль, сценарий которого уже к тому времени написали Хайт и Левенбук; готовил номера для телевидения и снимался в передаче «Артлото».
В мае 1975 года должна была состояться премьера спектакля «Трое вышли на сцену», в котором участвовали Петросян, Шимелов и Писаренков. Однако долгожданного события так и не произошло. Спектакль был показан всего лишь один раз – на просмотре в ЦДРИ, где сидело только начальство Росконцерта и «эстрадная общественность». Хотя просмотр завершился благополучно и начальство дало «добро» на выход спектакля в свет, однако один из участников представления – Писаренков не дал этому проекту осуществиться. Посчитав, что он недостаточно выигрышно представлен в спектакле, артист ушел из него. Спектакль был закрыт, хотя к его выходу уже все было готово – реквизит, костюмы, четыре вида рекламных плакатов, технический состав.
Однако Петросян не унывал – решил сделать свою собственную программу, хотя бы из одного отделения. В итоге к осени того же года он подготовил пятнадцать монологов, которые ему написали его проверенные авторы: Л. Измайлов, Г. Минников, И. Виноградский, С. Альтов, Л. Натапов и др. Первое «обкатачное» выступление с «Монологами» прошло в октябре 1975 года в ДК «Салют» в Тушине. Несмотря на то, что Петросян страшно волновался, показ прошел блестяще. Уже на следующий день администратор Москонцерта заявила, что появилась программа – «выдающееся явление современности». В декабре в ЦДКЖ состоялась официальная премьера «Монологов».
В те годы в юмористическом жанре работало много артистов, однако по-настоящему популярными были лишь несколько человек. Это Аркадий Райкин, Юрий Тимошенко и Ефим Березин (Тарапунька и Штепсель), Борис Владимиров и Вадим Тонков (Авдотья Никитична и Вероника Маврикиевна), Геннадий Хазанов, Евгений Петросян, Роман Карцев и Виктор Ильченко. Участие любого из этих артистов в концерте гарантировало непременный аншлаг, а значит, хорошие кассовые сборы.
Что до Петросяна, то его любил даже Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев. В 1976 году, когда Леонид Ильич собирался ехать в Тулу, чтобы наградить этот город званием «Город-герой», он попросил направить туда в качестве ведущего праздничного концерта именно Петросяна. Сообщил об этом артисту сам заместитель министра культуры Кухарский. Но Петросян начал отбрыкиваться: мол, я уже больше года не конферирую, если я сделаю хотя бы одно исключение, меня опять заставят вести и другие концерты. Но Кухарский был неумолим: «Это ваше личное дело. А концерт вы должны вести. Вы что, против советской власти?» Последняя фраза окончательно разоружила Петросяна. Однако, согласившись ехать в Тулу, он поступил хитро: концерт он вел вместе с диктором телевидения Светланой Жильцовой, которая и взяла на себя весь конферанс, а Петросян выходил на сцену только со своими номерами.
Вспоминает Е. Петросян: «В Туле, в помещении драматического театра, где проходил концерт, я увидел Брежнева в партере – как обыкновенного зрителя. Такое было впервые – обычно в Большом театре, во Дворце съездов он сидел в ложе и не был виден артистам. Надо сказать, что зрителем Леонид Ильич оказался прекрасным – добрым, непринужденным. Он смеялся как ребенок, всплескивая руками, откидываясь назад, прикладывая ладони к груди, вытирая слезы, кивал головой. Я еще подумал: этим наивным человеком, наверное, легко управлять тем, кто находится в его непосредственном окружении. А может, он так доверчив и сентиментален просто от старости и умственной немощи?..»
В 1979 году директор Театра эстрады П. Владимиров предложил Петросяну выпустить на сцене его театра не программу, а целый спектакль. Петросян с радостью согласился, так как давно мечтал замахнуться на что-нибудь более серьезное. Давно мечтал он и о том, чтобы выступать не со случайными актерами, а с постоянными, на которых всегда можно положиться. В итоге через несколько месяцев была подобрана труппа и в середине 79-го создан Театр эстрадных миниатюр, в котором Петросян стал художественным руководителем. Труппа театра состояла всего из четырех актеров: Е. Петросяна, Е. Степаненко, В. Войнаровского и Е. Грушина. Первый спектакль, который выпустил коллектив в декабре 1980 года, назывался «Доброе слово и кошке приятно». Спектакль пользовался большим успехом у публики. Он продержался в репертуаре шесть лет, после чего на свет явился новый – «Как поживаете?» (премьера состоялась в сентябре 1986 года).
В начале 80-х у Петросяна возник прекрасный шанс попробовать свои силы в кинематографе. Режиссер с «Ленфильма» Я. Фрид предложил ему попробоваться в роли Бони в кинофильме «Сильва». Когда Петросян спросил режиссера, почему решили выбрать для этой роли именно его, Фрид ответил: «Мне нужна неожиданная краска, а вы веселый артист, да и цилиндр вам к лицу! Чем не Бони?! Полагаю, у вас прекрасные шансы быть утвержденным на эту роль». Однако это пророчество не сбылось.
На пробах партнершей Петросяна была оперная певица, которая великолепно записала фонограмму для фильма, но имела один существенный недостаток – оказалась слишком грузной. А Петросяну необходимо было танцевать с ней, брать ее на руки и красиво кружиться. Последнее артисту никак не давалось. Раз десять он поднимал партнершу на руки, но изобразить красивый танец никак не удавалось. В итоге на одиннадцатый раз адская боль перекрыла ему дыхание, и он едва не рухнул с певицей на пол. Оказалось, дало о себе знать наследственное искривление позвоночника.
И все же, отлежавшись какое-то время на диване, Петросян вновь встал перед камерой. В конце концов ему удалось собраться с силами и в одном из дублей довольно сносно изобразить красивый танец. Он уже считал, что дело сделано, когда выяснилось, что эти эпизоды – всего лишь разминка, которая на пленку не снималась. Теперь необходимо было сделать второй дубль, который и предстояло снять. Но на этот дубль сил у Петросяна уже не хватило. Он кое-как отыграл сцену и буквально рухнул на раскладушку. В итоге отснятый материал не удовлетворил худсовет студии, и на роль Бони взяли другого актера – Виталия Соломина. Премьера фильма состоялась в 1982 году.