Самый лучший папа
Шрифт:
Эти слова совсем не удивили Стеллу.
— О, Брайан, спросите у семьи Ноэля, чего бы они хотели. Меня все равно здесь не будет. Пусть все будет скромно.
— Церковный гимн? — спросил Брайан Флинн.
— Почему бы и нет. Только что-нибудь повеселее, с притопываниями и прихлопываниями. Как у американского церковного хора.
— Хорошо, — сказал отец Флинн. — Вы предпочитаете захоронение или кремацию или, может быть, хотели бы завещать тело для научных исследований?
— Не думаю, что в моем теле обнаружат нечто новое, доселе неизвестное, — задумчиво сказала Стелла. — Если курить четыре пачки сигарет в день, можно легко получить рак легких. Если пить столько, сколько пила я, можно получить цирроз печени. В моем теле нет здоровых органов для трансплантации. Но оно может просто послужить примером ужасных последствий…
Ее глаза засверкали.
Брайан Флинн замешкался.
— Мы стараемся об этом не говорить, но все же я должен спросить. Вы хотели бы отпевание и заупокойную мессу?
— С колоколами и песнопением?
— Обычно она успокаивает людей, — сказал отец Флинн.
— Тогда давайте, Брайан, — ответила Стелла добродушно.
Глава четвертая
Лиза Келли была умным ребенком. В школе ей легко давались все предметы. Преподаватель по английскому советовал ей закончить колледж по специальности английская литература и затем устроиться преподавать в университете. Учитель по физкультуре говорил, что с ее ростом — а к четырнадцати годам в ней уже был целый метр и восемьдесят сантиметров — она просто создана для тенниса или хоккея и могла бы играть за сборную Ирландии в любом из этих видов спорта. Но Лиза решила посвятить себя искусству. А точнее, графическому искусству.
Она получила соответствующее образование, причем была первой на курсе. И теперь ей предлагали место в одной из крупнейших дизайн-студий Дублина. Как раз подходящий момент для переезда от родителей в собственную квартиру.
Ее младшая сестра Кэти три года отучилась в колледже, но Кэти была другая. Не столь гениальная, как сестра. Она едва успевала за классом. Как-то на каникулах Кэти устроилась парикмахером и в этом нашла свое призвание. Она вышла замуж за Гарри Фингласа и вместе они открыли хорошенький салон красоты, который привлекал все новых и новых клиентов. Бизнес шел в гору. Кэти любила практиковаться на длинных медового цвета волосах Лизы — она укладывала их феном и расческой, творя неповторимые шедевры из локонов и кос.
Мать сестер Ди скептически относилась к занятию дочери.
— Трогать чужие грязные волосы — как это противно! — часто говаривала она с ужасом в голосе.
Их отец, Джек Келли, воздерживался от высказываний по поводу профессий своих дочерей.
Кэти умоляла Лизу переехать от родителей.
— У настоящих людей все по-другому. Они не молчат постоянно, как мать и отец, не пожимают отстраненно плечами — они общаются.
Но Лиза отмахивалась от разговора. Кэти всегда болезненно воспринимала порядки, царившие в их доме.
Когда Кэти возвращалась с вечеринок, она оживленно рассказывала, как весело прошло время за ужином, как родители друзей разговаривали, смеялись и спорили со своими детьми и их гостями. Все по-другому — не так, как у них дома: ужин в полной тишине, изредка сопровождаемый сухими жестами. Кэти всегда была впечатлительной. Не то что Лиза. Если мама отстраненная — значит, так нужно. Если отец молчалив — что с того? Просто у них так…
Отец работал в банке, где ему отказали в повышении, — у него не было связей, он просто не знал нужных людей. Поэтому неудивительно, что он замкнут. Просто не хочет, чтобы об этом болтали. Успехи Лизы его никогда не интересовали. Когда она изредка показывала ему один из своих рисунков, он просто пожимал плечами — «и что?..».
Мать всегда была недовольна, и у нее была причина. Она работала в очень крутом бутике, куда богачки средних лет приходили несколько раз в году покупать элитную одежду. Сама бы она тоже выглядела шикарно в такой одежде, но она не могла себе этого позволить. Ей оставалось лишь помогать тучным богатым особам влезать в потрясающие наряды и подгонять их по фигуре, выпуская швы и удлиняя змейки. Даже имея право на приличную скидку, положенную персоналу, она не в состоянии была купить такую роскошную одежду. Поэтому она всегда с разочарованием смотрела на отца. Когда она выходила за него замуж в возрасте восемнадцати лет, он был похож на подающего надежды мужчину, способного многого добиться. Сейчас он просто каждое утро ходил на работу, и ничего не менялось.
Лиза тоже ходила на работу и весь день трудилась. Она обедала с коллегами в стильных кафешках и ресторанах, где подавали низкокалорийные блюда. На одном из деловых обедов она познакомилась с Антоном Мораном — это была одна из тех встреч, которые не забываются никогда.
Лиза увидела, как этот мужчина шел по залу, останавливался у каждого столика и непринужденно болтал с посетителями. Худощавый, с длинными волосами. Приятный, уверенный, но без тени высокомерия.
— Кто это? — завороженно спросила она у Миранды, которая знала всех.
— А, это Антон Моран. Здешний шеф-повар. Он уже год работает, но собирается уходить. Скорее всего, откроет собственный ресторанчик. Этот малый справится.
— Он великолепен, — сказала Лиза.
— В очередь! — рассмеялась Миранда. — У Антона список поклонниц длиной с мою руку.
Лиза понимала, почему. Антон выглядел стильно, источал шарм и спокойствие. Без торопливых движений, но активный и целеустремленный. Наконец он подошел и к их столику.
— Милая Миранда! — обратился он.
— Еще более милый Антон! — ехидно ответила Миранда. — Познакомься с моей подругой. Лиза Келли.
— Привет, Лиза, — сказал шеф с таким видом, будто ожидал встречи с ней целую вечность.
— Добрый день, — вежливо ответила Лиза, чувствуя неловкость. Обычно она знала, как поддержать беседу, но сейчас растерялась.
— Я открываю собственный ресторан, — сказал Антон. — Сегодня я здесь последний день. Вот хожу, раздаю всем свой номер мобильного телефона. Надеюсь, вы все придете. Никаких отговорок.