Самый лучший учебник журналистики. Кисло-сладкая книга о деньгах, тщеславии и президенте
Шрифт:
Когда моя дочь, вернувшись из школы, быстро приводит в порядок прическу и, не сказав никому ни слова, немедленно выскакивает на улицу, где ее уже поджидает мотоциклист, то это еще один пример лояльности, однако, надеюсь, временной, потому что у меня уже созрел план, как я ночью украду его проклятый мотоцикл и немедленно продам его тем самым цыганам, которым всучил титановые сопли. А если у них не будет денег, то я еще и доплачу.
Возвращаясь к Интернету, замечу, что его возможности для реализации ваших неумеренных амбиций безграничны.
Хотите, чтобы мир
И всего этого уже полно в Интернете. Можно, конечно, сказать – а где огромная студия, где красивые костюмы, где массовка за деньги?
Однако можно возразить: а кто сказал, что все это сейчас так уж необходимо?
Уже сейчас за небольшую плату у вас в кабеле или на спутнике под триста телеканалов. Я знаю одного парня, канадца, который уже пять лет смотрит только канал про рыбалку. Он говорит мне, что мир вокруг отвратителен, а идеалом являются только рыбы. На мой вопрос почему, он резонно отвечает, что идеалом их делает главное качество – то, что они молчат, в отличие от политиков и жен. Сначала я предполагал, что этот парень сумасшедший, но оказалось, что в мире таких сумасшедших миллионы.
Более того, в его рассуждениях я обнаружил логику. Потому что, когда вечерами мои теща и жена, усевшись на диван, часами и без пауз обсуждают содержание последней части какого-то «мыла», просмотренного ими на специальном канале сериалов, то я задумываюсь – а не пора ли мне отправится с моим канадцем на рыбалку, причем навсегда.
Кстати, моя теща прекрасно готовит, одновременно будучи фанатом специального кулинарного канала. Причем поначалу я думал, что она там чему-то учится, но оказалось, что эта удивительная женщина звонит им в прямой эфир и делает всем замечания.
Итак, подведем итог.
Когда-то в любой стране о смерти царя на окраинах империи узнавали через месяц, а то и два после его кончины. А сейчас личный врач лидера спешит выложить в своем блоге не только подробный отчет о последних минутах пациента, но и любительское видео, где запечатлены его предсмертные судороги.
В это чудовищное поле конкуренции включается еще один элемент несправедливости. Он называется случайность.
Представим себе ситуацию: шеф-редактор отправляет в город нескольких корреспондентов, чтобы они сделали репортажи о важном городском празднике. Он будет на нескольких точках, и на одну из них должен приехать губернатор.
Вас отправляют к главному городскому фонтану, где стоит помост, на котором сейчас выступают певцы, а часов в восемь там появится и сам губернатор, который обратится с приветствием к горожанам.
Вам это место далось нелегко: пришлось несколько раз, как бы случайно, встречаться с шеф-редактором в редакционном кафе во время обеда – напомнить ему, что ваши и его дети учатся в одной школе. А поскольку он не очень сообразителен, пришлось прямо попросить его дать вам эту точку у фонтана, чтобы сделать высокохудожественный репортаж, план которого вы ему рассказали, несмотря на его отчаянное сопротивление.
Итак,
А откликнуться он решил потому, что стало известно, что торговый центр строит компания, связанная с братом его жены, между тем как принципы, по которым выбрали именно эту компанию, весьма туманны и попахивают незатейливой коррупцией. Губернатор понял, что стоять в этот момент у фонтана – это не просто преступление против своих избирателей, а нечто худшее – это преступление против собственных родственников.
Поэтому он спешно прибежал на стройку и, стоя посередине глубокой лужи, стал заверять гневных граждан, что строительство закончат за неделю.
И именно там оказался новичок из редакции, который, увидев губернатора, мелко задрожал и забыл включить камеру. Новичка отправили на всякий случай. Это был хронический лузер, которому ничего нельзя было доверить.
Губернатор оглянулся – ему нужно было во что бы то ни стало сказать нужные слова для телевидения. Он накинулся на дрожащего корреспондента, потребовал включить камеру, вырвал у него из рук микрофон и объяснил, что розовый рассвет и всеобщее счастье настанут в следующий понедельник.
Этот лузер был единственным репортером, который оказался в этом месте.
Наутро счастливый шеф-редактор на летучке назвал этого несчастного лучшим журналистом недели.
Скажите, это справедливо?!
В чем он журналист?
В том, что позволил губернатору вырвать микрофон из своих одеревеневших пальцев и не обделался от страха?
И почему он лучший журналист?
Потому что безропотно пошел в самое проигрышное место и не сбежал оттуда от скуки?
Где критерий?
А вот вам еще один пример.
В Америке есть престижнейшая журналистская премия «The Overseas Press Club Avards». Лучшие журналисты со всего мира награждаются за лучшие репортажи. Так вот, в 2008 году награду «The Robert Capa Gold Medal» получил фотограф Джон Мур (John Moore).
27 декабря 2007 года в Равалпинди он снимал репортаж о предвыборной компании Беназир Бхутто. Как известно, она погибла от рук террористов.
Перед нами четыре фотографии.
На первой – еще живая Беназир Бхутто в белом платке.
На второй – смазанное фото взрыва.
На третьей – плачущий мужчина, в отчаянии держащийся за грудь.
На четвертой – двое убитых, лежащих на грязной земле среди обрывков плакатов Бхутто. Убитые небрежно накрыты разорванными флагами Пакистана.
А вот как комментирует CNN сам Джон Мур свой главный снимок: «…И в тот момент, когда я поднял камеру, раздался взрыв. Потом был хаос…»
Обратите внимание, Мур не знал, что сейчас будет взрыв. Он просто хотел сделать дежурный снимок. Но получил за него главную награду.