Самый неподходящий мужчина
Шрифт:
— Сейчас неудобств будет еще больше, — сказал маркиз, и до нее дошло, что, откажись она ехать, он был бы рад. Прекрасно. Ей доставит удовольствие быть бельмом на глазу и у него, и у мисс Смит.
— Я переживу, милорд. Я не росла в роскоши.
Он метнул на нее недружелюбный взгляд. Фитцроджер вмешался:
— На состязании Дженива будет дамой сердца Эшарта. А вы — моей?
Он подобрал ее шаль, которая, очевидно, соскользнула во время их поцелуя. Дамарис выхватила ее и укуталась. Она не желала навредить себе, отказавшись
— Хорошо, — сказала она. — Вы с Эшартом будете драться?
— Возможно. — Надеюсь, вы убьете друг друга, — проворковала она, уходя.
— Сварливая баба, — пробормотал Эш.
Фитц сдержал желание как следует врезать другу.
— Ей пришлось нелегко, и в этом есть твоя доля вины.
— Я не делал ей предложения.
— Вдова давала обещания от твоего имени, и ты не возражал. До встречи с Дженивой — после встречи с Дженивой! — ты собирался жениться на деньгах мисс Миддлтон.
Румянец вспыхнул на щеках Эша.
— Больше нет. Так почему она тащится в Чейнингс? Теперь Родгар ее опекун.
— Ты ведь тоже имел беседу.
— Короткую. Меня послали, чтобы выручить ее и сообщить о плане. Я надеялся, что она откажется.
— Я уговорил ее. Ей лучше уехать отсюда. Она не член семьи, и у нее нет здесь настоящих друзей. И я не хочу оставлять ее.
Фитц пожалел, что сказал это. В последнее время он совсем разучился владеть собой. Эш поднял брови:
— Ты питаешь надежды? Удачи тебе, но не спеши считать цыплят. Она в погоне за самым высоким титулом, который сможет купить. Кстати, Родгар обратился ко мне со странным вопросом.
Фитц обрадовался смене темы.
— Каким?
— Он спросил, есть ли в Чейнингсе документы, относящиеся к Бетти Кроули. Ну ты знаешь, моя прапрабабушка.
— Одна из многочисленных любовниц Карла II и источник королевской крови, которая предположительно течет в жилах Трейсов? Вдова раза два упоминала об этом.
Эш рассмеялся, ибо его бабушка никогда не упустит случая упомянуть о «королевской связи», как она это называет, хотя, видит Бог, потомки от внебрачных связей веселого монарха не редкость.
— Почему Родгар интересуется? — спросил Фитц. — Он тоже праправнук Бетти. Возможно, составляет свое фамильное древо. Это показалось мне безобидным любопытством, и я решил, что мир между нами будет мудрым шагом.
— Слава тебе Господи! А документы есть?
— Должны быть. Хотя Бетти вышла замуж за Рандолфа Приса, у нее был только один ребенок — королевский. Он носил имя Чарлза Гтриса и позже стал лордом Вейзи. Его единственным выжившим ребенком была бабуля, поэтому титул умер вместе с ним, а Стортон-Хаус был продан. Потом она стала маркизой Эшарт, поэтому бумаги Присов были переправлены в Чейнингс. Полагаю, они лежат на чердаке. Я сказал, что посмотрю, когда буду там.
— Ты, — спросил Фитц, — или я? Эш усмехнулся:
— Ты же не можешь ожидать, что я оставлю Джениву в одиночестве.
— Дженива может сама постоять за себя. И мне жаль, если это заденет твою гордость, но я сомневаюсь, что мисс Миддлтон все еще жаждет твоего титула и знатности.
— Она так и сказала вдове, и я уважаю ее за это.
— Она достойна уважения, Эш. Она не кроткое, краснеющее создание. У нее есть характер.
— Ты влюблен! Ты ведь планировал уехать в Виргинию?
— Так и есть. — Фитц направился к двери, надеясь ускользнуть. — Нам надо подготовиться к состязанию. Как оно будет проходить?
— Ты, я, Родгар и лорд Брайт вместе с любыми другими джентльменами, которые пожелают принять участие. Каждый против остальных.
— Здесь около тридцати мужчин. Это затянется на целый день.
— Учитывая мастерство Родгара, едва ли многие рискнут сражаться. Лорд Брайт тоже отличный фехтовальщик. Хочешь ли ты принять участие?
Эш явно вспомнил, что выступление Фитца на состязаниях не было впечатляющим. — О, я не возражаю.
— Почему у тебя такой хищный вид?
— Я не раскрывал в полной мере своих способностей. Я надеюсь победить Родгара.
— Разрази меня гром! Ты считаешь, что можешь?
— Я никогда не видел, как он дерется, но да, это возможно. Эш рассмеялся:
— Зачем скрывать свои таланты? Фитц пожал плечами:
— Я предпочитаю не привлекать внимания, но тут не могу устоять.
— Надеюсь, ты одержишь над ним верх. Это завоюет сердце наследницы, и она забудет о диадеме. Фитц, мне не нравится, как обстоят дела в колониях, а здесь состояние само плывет к тебе в руки.
— Господи, Эш. У меня нет ни профессии, ни дома, скандал липнет ко мне как смола, и семья, с которой я бы не хотел знакомить никого. Даже если Дамарис предложит мне себя, я вынужден буду отказаться.
У Эша был такой вид, словно его стукнули по голове.
— Хочешь, я найду для тебя место? Управляющего имением, например? Или что-нибудь в правительстве?
Предложение было великодушным, но бесполезным. Вопрос о службе никогда раньше не поднимался, но сейчас это меньше всего волновало Фитца. Он вышел из комнаты.
Фитц отправился в спальню, чтобы переодеться к обеду, который последует за состязанием. Он сделал это быстро, предпочитая не встречаться с Эшем. Затем побродил по коридорам огромного дома, планируя обеспечение безопасности завтрашнего путешествия. По крайней мере пытался. Его мысли то и дело возвращались к Дамарис Миддлтон.
Почему он не сообразил, что флиртовать с ней, чтобы убедить поехать в Чейнингс, может быть опасным? Когда они прикасались друг к другу, вспыхивал огонь. Если бы он имел право, то мог бы завоевать ее. Но он не впутает никого, кто ему дорог, в свою загубленную жизнь.