«Самый полный STOP!!!»

Железнов Валерий

Экипаж на борту держали по минимальному штату. Сидеть за голый оклад на стоячем судне вдали от дома на скудном пайке охотников находилось мало. Поэтому контора ссылала туда провинившихся или «безлошадных» вроде меня, да и те сбегали при первой возможности. Наняли ещё несколько человек из местных по договору. Должен же кто-то сторожить государственное имущество.

И вот новый старпом прибыл в город-герой Новороссийск. Было это в начале осени. На железнодорожном вокзале меня встречали старые знакомые. Владик и Маруся, да те самые, из первой части. Ну, обнялись по-дружески, поболтали, вспомнили былые походы. Но первым их вопросом было: «Деньги привёз?». Дело в том, что контора крайне нерегулярно высылала экипажу зарплату, а так же продуктовые. А я как раз привёз. Радости встречающих не было предела. Пока ехали до парохода, они мне многое рассказали о жизни здесь. Слегка приукрасили, но, в общем, картина была ясна. Пароход и экипаж практически брошены на произвол судьбы. Потом я и сам

убедился в этом.

В принципе работа была несложной. Стоит себе куча железа у причала, ну и пусть стоит пока погода хорошая. На меня капитан возложил обязанность по снабжению судна провизией. Других-то помощников не было. Да и старпома до меня тоже не было, последний сбежал два месяца назад. Так что дел принимать не у кого было. Капитан быстро ввёл меня в курс всех дел и облегчённо вздохнул. Вот мы с ним и командовали по очереди. Были ещё два механика, один моторист, боцман и повариха - жена капитана. Три матроса и радист были местные. Матросы стояли вахту, а радист был взят для поездок на его автомобиле за продуктами. А за продуктами приходилось ездить на рынок и по магазинам самим, так как ни шипа, ни агента у нас в этом порту не было. Контора опять же решила сэкономить на этом. Вот вам деньги (кстати мизерные) и крутитесь сами как хотите. Ну, с закупкой продуктов я быстро освоился. Конечно, приходилось яростно торговаться на рынке, выискивать продукты подешевле, и прибегать к небольшим хитростям. Так, например, хлеб я закупал не свежий, а вчерашний, цена та же, но ели его значительно меньше. Мясо и рыбу покупали на рынке перед закрытием, хоть и остатки, но значительно дешевле, а если ещё поторговаться, то и совсем дёшево. Естественно ни о каких деликатесах речь и не шла. Некоторым подспорьем была южная природа. Снаряжали экспедиции добытчиков в горы. Собирали алычу, кизил, дикие яблоки, ежевику. Опять же само море поставляло нам богатый белком продукт. Рапанов и мидий тоже собирали сами. Так что не голодали особенно. Да и повариха готовила прилично и не выпендривалась много несмотря на то, что жена капитана.

Жили значит сносно, как могли поддерживали судно на плаву. А вот техническое состояние нашего лайнера оставляло желать лучшего, а вернее пароход был в плачевном состоянии. Нет, многие механизмы даже могли работать, но вот работать было не на чем. Топлива и масла хватало только на аварийный дизель-генератор. Кончился фреон для провизионных кладовых. Ни расходных материалов, ни запчастей не было. Многочисленные швартовные концы, которыми наш пароход был привязан к причалу, представляли трухлявые верёвки. В качестве швартовов были использованы даже аварийный буксирный трос и шкентеля (трос в составе грузового устройства для подъёма груза). А это грубое нарушение. Но что делать? Агента нет, денег контора тоже не даёт, а достать в порту что-либо по безналу почти невозможно.

Ох, и набегался я по разным кабинетам, добывая

для судна хоть какое-то снабжение. А контора на все запросы отвечает одно: «Старик, понимаешь, сейчас проблемы с финансами, ты уж как-нибудь сам там давай. Надо старик, надо». Вот «старик» и носился по Новороссийску как Савраска, выискивая поставщиков, согласных продать нужное снабжение по договору, за безналичный расчёт. Увы, не многое удалось добыть «старику». Это потом и сыграло роковую роль в дальнейшем. А пока не только доставить на судно что-либо, но и сдать с него было большой проблемой. Мусор и льяльные воды (нефтесодержащие сточные воды) положено в порту сдавать на мусоро и нефтесборщики. С оформлением соответствующих документов. А за это, естественно, нужно платить. А платить никто не хочет. Ну мусор, хоть и без справки можно хоть вынести на берег, а куда девать загрязнённую льялку и фекаклку (бытовые сточные воды)? За борт, конечно, не тонуть же в говне. И если с фекалкой было проще, запах да и только, то с льялкой приходилось хитрить. Механики собирали её в отстойные цистерны, потом по ночам откачивали относительно чистую воду за борт. Старались выбрать время, когда ветер дул с берега. А то ведь могут взять за жопу и прощай рабочий диплом. Знали, что это запрешено, знали чем это грозит, и всё равно делали. Да и не мы одни так поступали, такое безобразие творится повсеместно.

Хотя не все. Прислали как-то нам нового стармеха. Приехал такой солидный дядька, начал командовать, строить планы. А как только увидел ночную откачку, сбежал домой на следующий же день. Написал заявление об увольнении и со словами: «У меня диплом только один» - уехал.

А вот Василий Иванович, наш второй механик, делал это. И довольно виртуозно. До поры он ни разу не допустил появления пятна у борта. Но только до поры. И пора настала.

Как-то задул хороший ветерок и Вася с разрешения капитана начал откачку под покровом ночи. Моторист, как всегда, был поставлен у борта с фонариком следить чтобы не было пятен. И всё бы ничего, но отмечали день рождения боцмана. Засиделись допоздна. Вася тоже заглядывал неоднократно, да и моторист прикладывался к стакану южного винца. А утром примчался разъярённый диспетчер

гавани. На воде вдоль борта красовалось огромное масляное пятно. Упустили льялку, засранцы! Ну всё, теперь жди беды. Головы полетят у всех, не только у второго механика. Замять этот инцидент не удастся. Капитан хватался за сердце, глотал валидол. Стармех и второй механик схватились за голову и представляли себя уже в мотористах. Вахтенного моториста вообще чуть не убили. Он со страху и с похмелья вообще не мог понять, за что на него «наехали». Наказание было неотвратимо. Спасти могло только чудо. И оно случилось.

За эту ночь ветер усилился. Да так, что на рейде сорвало с якоря какой-то сухогруз. Пока он пытался дать ход, его бросило прямо на «трубу». Огромный нефтяной терминал на несколько сот метров выдаётся в бухту. «Труба» порвалась, и в акваторию бухты вылилось огромное количество нефти. А ветер был с моря. К утру нефтяная плёнка дотянулась и до нашей гавани. Пока диспетчер психовал и грозил карами небесными, наше пятнышко успело смешаться с большим нефтяным. А теперь поди разберись где наше, а где их. Да и такая катастрофа, конечно же, затмила нашу маленькую пакость. Для нас всё обошлось, а вот бухту потом усиленно чистили в течение двух недель.

Впрочем последствия этого инцидента всё-таки отразились и на нас. Наш капитан видно очень сильно переживал за судно и нервишки не сдюжили. Возможно были и другие причины, да и возраст пенсионный. Только вскоре после этого он попал в больницу с инсультом. Там же и скончался. Тело привезли из морга к борту судна. Наш маленький экипаж попрощался со своим капитаном и под пароходный гудок гроб, накрытый государственным флагом Российской Федерации, отправили домой. Флаг на судне был последний, его не поднимали, а берегли для торжественных случаев. Кстати отправили не за счёт конторы. Перевозку оплатил один деловой мужик, который незадолго до этого приехал осмотреть наш пароход на предмет его покупки. Предполагаемый новый судовладелец имел небольшое пароходство в Прибалтике, а суда ходили под Мальтийским флагом. А сам он был русский. Нормальный мужик оказался. Во всяком случае, нос не задирал и пальцы не растопыривал. И с капитаном они были в хороших отношениях, и экипажу он обещал достойную оплату во время переоборудования, которое он планировал сделать на том же судостроительном заводе, где и был построен наш «Академик». Наша контора опять не соизволила пошевелиться. На мой запрос о дальнейших действиях, был ответ: «Пока ясности нет, нового капитана нет, продолжайте обеспечивать безопасную стоянку судна». Вот мне и пришлось уже в который раз принимать на себя обязанности капитана. А переговоры о продаже судна шли полным ходом. Приезжали инженеры с завода. Проектировали переоборудование. Приезжали оценщики из КУГИ. Да много всяких шлялось. Все чего-то высматривали, и никто не говорил ничего конкретного. А меж тем обеспечивать безопасную стоянку становилось всё трудней. Я продолжал начатую капитаном переписку с конторой. Слал официальные запросы на поставку судового снабжения. А мне по телефону отвечали: «Да ты охренел там совсем!? Какое топливо, какие швартовы? Стойте у стенки и не дёргайтесь!».

К Новому Году прислали нового капитана. Я поехал встречать его на вокзал и не встретил. Из указанного вагона он не вышел. Я даже проверил вагон, но все пассажиры уже вышли. А он оказывается бухал в купе проводников. И только после объявления по трансляции появился у окошка справочной. Так я познакомился с Капроновым Михаилом Михайловичем, моим новым капитаном. Пока доехали до судна, он ещё пару раз «принимал на грудь», благо этого добра на каждом шагу. Юг ведь. Когда я сдавал ему дела он вообще не врубался в каком состоянии находится его судно. Всё у него было нормально. Конечно, нормально, если с рюмкой не расставаться. А ведь сразу заявил, что он малопьющий и на работе ни-ни. Я ещё прикалывался когда он перед тем как выпить очередную рюмку водки совал туда подожженный лавровый лист. Говорил запах отбивает. Ага, может от одной и отобьет, но не от десятка. Ну что ж, ты капитан, тебе видней. А я отпросился на несколько дней домой, встретить Новый Год в кругу семьи. Тем более, что такой договор был ещё с покойным капитаном.

Отпраздновав Новогодние праздники, я отправился в контору. Там, под расписку, получил кучу денег. Зарплату экипажа за три месяца и продуктовые. Отправить переводом эти деньги контора пожмотилась. Как же, дополнительные расходы. А отправлять меня с кучей казённых денег и без охраны - это ничего, это нормально. Ну ладно, не впервой. Отправился я в обратный путь. Ехал поездом через Украину. И только пересекли границу, как ночью заваливает в вагон милицейский патруль. Поднимают меня с кровати и со шмотками ведут в купе проводников.

–  Что случилось? Почему меня разбудили? Что я такого сделал?
– возмущаюсь я спросонья.

–  Не надо кричать. Мы выполняем свою службу. Лучше говори где деньги - отвечали мне украинские стражи порядка.

–  Какие ещё деньги? По какому праву вы меня обыскиваете? Я не нарушил никаких законов!
– начал было я на них «наезжать».

–  Не надо кричать - повторили мне более настойчиво - иначе будем вынуждены снять тебя с поезда.

–  На каком основании?
– не унимался я, теряя уверенность в себе, и начиная кое-что понимать.