Самый тёмный лес
Шрифт:
– Да, но тут такое дело… – заучка нервно поправила очки и в сотый раз подряд сделала вид, что присутствие Хитромора ее не отвлекает. – Про следы ты уже все знаешь: топкая местность. Лешик с Павлом весь день в лесу провели, говорят, никаких посторонних предметов для исследований не обнаружили. У меня были только тела. Оба погибли от асфиксии, веревка слишком сильно передавила жертвам горло. У девушки сломаны шейные позвонки, тоже от давления. Время смерти примерно одно. В общем, все теории подтвердились.
– Есть ли новая информация?
– Обследование веревки ничего
– Они принадлежали убийце?
– Скорее всего, – не слишком уверенно кивнула заучка. – То есть… обычно и таких следов не бывает, чары и сопротивление, как я сказала. Возможно, в этот раз девушке как-то удалось царапнуть убийцу. Если все так и есть… убийца не был человеком. Кожа под ногтями погибшей принадлежит иному существу. На этом месте мои полномочия, сама понимаешь, заканчиваются. Хотя по девушке это не полная информация: на ее коже я обнаружила немало следов озерного ила, она где-то плавала незадолго до смерти. По химическому составу это озеро где-то на северо-западе, точнее сказать не могу. Если у тебя найдутся образцы, проверю.
– Вряд ли это имеет большое значение, – пробормотала Аня. Полукровка наверняка знала и о провалах, и о способности лесных жителей растворяться в лесу, а значит, нет разницы, в каком озере Мальфрида плавала перед смертью.
Но полукровка оказалась непредсказуемой:
– Хотя… возможно, один вариант у меня есть.
– Приноси.
Какой такой вариант? Хитромора раздражало, что он не мог понять. А еще больше ему не нравился направленный на него взгляд глаз непонятного цвета. Вот опять: что у нее за глаза? Светлые какие-то. Или темные, не разберёшь. Сплошные зрительные галлюцинации. Подумав, Хитромор списал это на загазованность городского воздуха, с непривычки аж перед глазами все плывет.
Так и с ума недолго сойти.
– И дальше по мелочам: браслет на руке Николая Лаптева носит защитный характер. Кость и металл, почти как у меня, – тут заучка несмело глянула на Хитромора и поспешила отвернуться. Опять. Сто первый раз, хотя кто считает? – Так же на шее мужчины обнаружена подвеска, но вот она оказалась подделкой – зуб медведя на самом деле соорудили из камня. В нескольких местах на одежде пришпилены иголки и булавки. В общем, полный набор.
– У него явно развивалась паранойя.
– Что удивительного… когда я узнала обо всем, мне тоже хотелось обвешаться булавками. Первое время я так и делала, потом Нестор подарил браслет и все объяснил. И все равно… очень хотелось защититься побольше.
– Кстати, я способен преодолеть любую защиту, – порадовал Хитромор. Девушки же всегда в восторге от опасности и угроз, скоро заучка начнет у него с руки есть: – От меня нельзя скрыться, нельзя
– С-сколько?
– Сотни. А может, уже тысячи. Никто не считает.
Заучка испуганно вздрогнула и кинулась щупать свой браслет.
– Так мало следов, – пробормотала Аня, проигнорировав произошедшее. – Ирин, тебе не кажется это странным? То есть… даже с учетом зачарованной веревки и явной сверхъестественности убийства, у нас мало возможностей зацепиться. Обычно бывает хоть что-то. Похоже, кто-то все продумал до мелочей.
Заучка в очередной раз покосилась на Хитромора.
– Я буду искать еще.
Глава 7. Хитромор
Человеческие существа все говорили и говорили, Хитромору уже начало казаться, что они никогда не разойдутся, так и будут обсуждать степени разложения и разницу в переломах шеи. Лесной принц так заскучал, что даже не заметил, как очкастая заучка встала и ушла.
– Что? Я задремал? – хмуро поинтересовался он и, встретив осуждающий взгляд Ани, скривился: – И нечего так смотреть! Вы на редкость тоскливые, уморили меня разговорами неинтересными.
Девушка промолчала. Достала телефон и начала названивать другим полукровкам, коих лесной принц имел неудовольствие наблюдать этой ночью. Обсуждали они по кругу одно и то же, одно и то же. Хитромор героически боролся со сном. Когда там уже перестрелка начнется? Обычно расследования как-то поинтереснее проходят, а тут одни звонки телефонные.
Похоже, он все-таки опять задремал, потому как опять проморгал момент, когда Аня отложила телефон в сторону. А в себя Хитромора привел звук ее голоса:
– Павел сказал, что в лесу они не нашли свидетелей.
– Да тут в городе их порой не найти, на что твой Павел рассчитывал?
– Соберись, я о других свидетелях: на месте не было ни стукачей, ни шептунов, ни лиственников, ни ягодников… вообще никого. Такое возможно?
Нет. Это фантастика какая-то.
– Лес никогда не пустует, безликая ты полукровка. Там всегда кипит жизнь, там всегда что-то происходит, лес никогда не спит и не отдыхает, там всегда прекрасно, свежо и бесконечно весело. Лес – это лес. Но откуда тебе это знать.
– А Павел сказал, там было пусто…
– Может, у твоего Павла плохое зрение?
Аня не стала развивать эту тему, да и любую другую тоже. Кивком, словно пса, она пригласила Хитромора к выходу, а на улице затолкала в машину. Всю дорогу девушка сосредоточенно кусала губы и на попытки Хитромора завести разговор не реагировала.
Они долго тряслись по разбитым городским дорогам и в конце концов притормозили возле уродливого строения гигантских размеров со множеством разноперых вывесок и целым роем людей. У Хитромора зарябило в глазах, стоило только посмотреть на двери, которые открывались, впуская и выпуская людей, и закрывались. И так до бесконечности. Впускали, выпускали, впускали… Много-много людей, снующих туда-сюда, галдящих и любопытных.