Самый темный вечер в году
Шрифт:
— Я бы не стал так рисковать, — запротестовал Брайн. — Нет никаких гарантий, что они отдадут девочку мне. Ты предложила хорошую сделку. При всей моей ненависти к тебе я не поставлю ее под угрозу срыва.
— Рискую как раз я. И не только деньгами, в которых иначе не буду нуждаться до конца жизни. Если какой-нибудь из этих сук представится возможность спросить у Пигги, как заботилась о ней мамочка, она лгать не будет. Выложит, пусть и косноязычно, всю правду, и эти суки едва ли сочтут забавой все, что я с ней проделывала.
Он не решился спросить, а что именно она проделывала с их дочерью. Впервые Брайан осознал, что, ознакомившись с фактами, захочет убить эту женщину. Часом раньше он не сомневался, что не способен на убийство. Теперь такой уверенности не было.
— Так как же мы это сделаем? — спросил он.
— Ты и мисс Эми будете добираться к нам шаг за шагом. И какой шаг будет последним, вы не узнаете до самой нашей встречи.
— И на каждом шагу, как я понимаю, за нами будут наблюдать.
— Что действительно расстроит моего сексуально озабоченного богатенького друга, так это твое появление со съемочной группой какого-нибудь Ти-Ви-шоу, жаждущего сенсаций. Он — не знаменитость, но его знает множество людей. И эти козлы с телевидения с огромной радостью зажуют его репутацию, а потом выблюют от побережья до побережья. И вот ваш первый шаг — этим вечером вы едете в Санта-Барбару.
— Подумай об этом еще раз. Я могу потерять все и ничего не получить, попытавшись подвести тебя. У тебя есть все основания доверять мне.
— Все основания? Неужели? Я уже доверилась тебе, и ты накачал меня маленькой уродиной, которая отняла у меня десять лет жизни. Если уж я кому-то доверюсь, то только не тебе, Брай.
Иррациональность ее позиции совершенно его не удивила. Любая попытка урезонить ее не принесла бы успеха. Точно так же он мог бы просить море не разрушать берег.
— Я должен поговорить с Эми. Не могу решать за нее.
— Я уверена, что она согласится. Она же помешана на собаках. Скажи, что есть необходимость спасти маленькую собачонку по кличке Пигги. Но в течение часа лучше пришли мне электронное письмо.
— Часа недостаточно.
— Я все обговорила с мистером Глубокие карманы, но он может и передумать.
Ванесса положила трубку.
Брайан посмотрел на Эми.
— Знаешь, как ты выглядишь? — спросила Эми. По шее Брайна катился холодный пот. Он полагал, что кровь отлила от лица, потому что губы начали неметь. — Как смерть, — она сама ответила на свой вопрос. — Как Смерть, ищущая, кого бы схватить и унести с собой.
Глава 40
— Круто, — комментирует Харроу.
Ванесса поднимается со стула, на котором сидела, пока говорила по телефону.
— С Брайаном все легко и просто.
Как луна притягивает океанские приливы, так и язычки пламени свечей, похоже, клонятся к ней.
— И сколько ты готовилась к этому разговору? — спрашивает он.
— Нисколько. Действовала по ситуации.
— Отнюдь. Ты вела его за собой.
Она улыбается.
— Как дудочник — детей.
— Он ведь должен знать, с кем имеет дело.
— Тогда я была другой.
— Ты всегда была такой же.
— Разве я не была ребенком?
— А была?
Лунная девушка не отвечает.
— Где ты этому научилась?
— Так лгать?
— Ты лжешь так поэтично.
— Начата учиться, когда сосала мамкину титьку.
— Ты никогда не рассказывала мне о своей матери.
— Она умерла.
— И это все?
— А что еще должно быть?
Он наблюдает, как его собеседница маленькими глотками пьет красное вино. На ее губах оно выглядит черным, а потом Лунная девушка его слизывает.
Она на новом этапе их взаимоотношений. Предвкушение грядущего усиливает ощущение общности.
Харроу чувствует, что может задавать вопросы, которые ранее он не решился бы озвучить. Но понимает, что еще не может спросить, почему она держала Пигги при себе все эти годы, и вообще, зачем рожала, если точно знает, что для нее самое важное — она сама, ее ощущения и желания.
— А что ты можешь сказать о своем отце?
— Был лжецом из лжецов.
— И чем он занимался? — спрашивает Харроу.
— Только тем, что ему нравилось.
— Как я его понимаю.
— Преподавал историю.
— История — это ложь?
— В его устах она становилась ложью.
— Он до сих пор преподает?
— Он мертв.
— Они оба умерли молодыми?
— Да.
Харроу отпивает из стакана. В ее компании он никогда не налегает на спиртное.
— Удивительно, как много ты сегодня наговорила по телефону.
— Обычно много слов означают, что все это ложь.
Тем самым она намекала, что не лжет Харроу.
— Я помню тот случай двухмесячной давности… Карен и Рон.
— Забавная пара.
Двадцати с лишним лет, они любили дикую природу и часто ходили в походы.
— У тебя просто не закрывался рот.
В тот раз путеводитель привел Карен и Рона в эту удаленную, живописную бухту.
Они были такие юные, с дорогим снаряжением, так искренне наслаждались окрестной красотой.
— Женщины меня недолюбливают.
— Потому что их мужчины от тебя млеют. Лунная девушка не просто открыла шлюзы обаяния. Она повела себя, как лесбиянка, ненавязчиво выказывая Карен особые знаки внимания.
— Бедная девочка не знала, куда и деться.
— Однако ей нравилось, — отмечает Харроу. — Она, конечно, была не по этой части, но ей льстило, что ты хотела ее… и радовало, что на Рона ты и не смотришь. Ты ее обезоружила.
— Мы стали лучшими подругами, Карен и я. Парочка попросила разрешения переночевать на берегу, и все четверо с удовольствием отужинали у кромки прибоя при свете переносных фонарей.
Карен и Рон не заметили, что десертное вино хозяева себе и им наливали из разных бутылок.