Самый умный, или Новые бойцы невидимого фронта
Шрифт:
Хозяйка попросила меня прийти в другой раз, потому что Мужику нужен отдых, но если я приду пораньше, то она с радостью ответит на все мои вопросы. В этот раз я не получил ни одного ясного ответа.
4. Первая ночь.
Благодаря бабе Рае, мне любезно предоставила ночлег одна семейная пара лет тридцати.
За ужином я снова попытался разузнать о происхождении живой местной достопримечательности.
– Как у вас в деревне оказался этот Мужик?
– Да
– Я его еще худеньким помню, – добавила супруга.
– Да, – как – то неохотно согласился муж, – было дело.
– Вас разве не волнует, откуда он взялся?
– Да какая разница? Ну, родил его кто – то, вот оттуда и взялся! Он нам не мешает, – уклончиво сказал хозяин дома.
– А вдруг это… – я запнулся, ища подходящее слово и, не найдя ничего лучше, использовал то, которое мне самому не очень – то и нравилось, – инопланетянин!
– А летает он на чем? На чугунке своем? – пара рассмеялась.
– Но, все же…
– Вы лучше скажите, как Вы про него узнали и зачем приехали?
– Друг мой у вас побывал, посмотрел на него, потом мне и рассказал. Попросил съездить к Вам. Вот я и приехал сюда… чтобы забрать его с собой, – и сразу же мне подумалось, что я напрасно об этом сказал.
– Ну… это что – то новенькое. Посмотреть на него приезжают иногда, но вот забрать… забрать – это если баба Рая разрешит.
– А вы как думаете, разрешит?
5. Итог.
Весь следующий день я снова пытался увидеться с бабой Раей, да только дверь зеленого дома мне никто не открывал. День прошел довольно скучно, а новой информации для записи было ничтожно мало.
Как можно более подробно я описал внешность Маленького Мужика, записал несколько теорий, касательно его происхождения, но все они больше походили на низкопробные заголовки соответствующих статей. Узнал о предыдущих гостях из других городов. Выяснилось, что им не разрешалось его фотографировать, только смотреть, в лучшем случае – нарисовать с натуры. Оказалось, Мужик страшится вида современной электроники.
Попытки же заговорить о самом Мужике с прочими жителями снова ни к чему не привели. Всем как будто бы не было никакого дела до того, откуда у них появилось это необычное существо. Кто – то и вовсе сразу же предлагал сменить тему, зато охотно рассказывал о сортах овощей, которые растут у него на грядке, о самых богатых на грибы лесах в этой местности и о том, как тяжело им зимой. Словно у всех стоял мораторий на эту тему. Показать приезжим гуманоида – пожалуйста, но рассказывать о нем, – ни в коем случае!
С другой стороны, я не первый и уж точно не последний, кто одолевает их подобными расспросами, поэтому их тоже можно понять. Правда, в таких случаях гораздо более вероятен гнев, чем гробовое молчание.
«Стиций
Стиций, действительно, выжил. Тогда, во взорванном доме, он успел проснуться. Точнее, его поднял будильник из тротила, заведенный не им. Стиция подбросило на кровати, шлёпнуло об стену, осыпало стеклом из окон, а сверху уже начала обрушиваться крыша. Он, еще не продрав глаза, метнулся к спасительному люку (всегда держал открытым, когда был дома), ведущему в подвал, где были заготовлены припасы на время пожара. Дом горит не больше трех часов – потом он тлеет, и можно и выбираться.
В доме оказался именно Стиций. Телефон у него на время взял напарник – поиграть в змейку; Стиций тогда пошутил, что это поверье всех телохранителей – кто пройдет змейку с первого раза, получит самого безопасного и щедрого хозяина. Когда началась заваруха, было не до телефонов и змеек, напарника подстрелили и утопили. А Стиция взорвали – не их был день, одним словом.
Он собирался выбраться за границу, в Германию. Сначала в Литву, там в Минск, потом до Бреста и в Польшу. Не получилось: повязали еще в Вильнюсе.
– Ваша верхушка обезглавлена. Спонсоры обанкрочены. Судьбу Вашего напарника Вам рассказали? Итак, Стиций, Вам слово. Что будете делать дальше? – Нагрузил его словами Александр.
Вера Марковна, Геннадий Петрович, Игорь и некоторые незнакомые члены команды Александра присутствовали при этом допросе – суде.
«Шрам на левой половине лица и кистевые ожоги. Никогда не видела ничего более мужественного, – подумала Вера Марковна. – Но, оказывается, мужественное не всегда есть сексуальное».
– Что со мной делать? Убивайте. – У Стиция хватило смелости обвести глазами всех присутствовавших. – Я ваш. Не пойму, почему вы меня еще держите на этом свете? Почему не убили при задержании?
– Вы правы. Но задаете слишком много вопросов. Похвальная уверенность для смертника. Вы еще выпейте два стакана водки и закусите после второго. Но последнего желания у нас для Вас не будет. У нас к Вам деловое предложение. – Начал мягкий прессинг Александр.
– Перевербовка? Нет, спасибо. – Обнаглел Стиций.
– А причем здесь перевербовка, ты и так уже наш. И вроде как, и не наш. Ты разберись, падла! – Александр начал волноваться. – Геннадий, Вам слово. Выйдем, оставим их.
Геннадию Петровичу было поручено провести с кротом – преподавателем воспитательную беседу. Конечная цель – окончательная перевербовка в ряды службы безопасности по кадрам ЛИЭП. «Людей в Прибалтике не так много, а хороших еще меньше. Не хотелось бы кадрами разбрасываться. Если у Вас, Геннадий, ничего не получится, мы его убьем – ничего не поделаешь. Удачи!» – сказал ему накануне поимки Стиция Александр.