Санаторий смерти
Шрифт:
Джерри Райан, который наблюдал за всеми троими с площади перед домом, поспешил подойти к клену.
– Что делает там наверху мистер Квин? – спросил он Велье.
– Бедняга не в себе. Мается дурью.
Эллери уже рассматривал очередной предмет, извлеченный им. Те, кто стояли внизу, разглядели только, что это что-то блестящее.
Вдруг листва клена пришла в движение. Хлопая крыльями, на сук рядом с головой Эллери грузно опустился ворон и стал пристально разглядывать предмет в его руках.
– Карр! Карр! – сердито закричал он.
– Не волнуйся так,
– Карр! Карр! – только и сказал в ответ ворон, уклонившись от ласки Эллери.
– Что это у тебя? – осведомился инспектор. Эллери продемонстрировал ему то, что было у него в руках.
– Нож для разрезания бумаг, – объявил он. – Говоря точнее, тот самый нож, которым Джон Браун перерезал себе горло. Вот, ловите, да поосторожнее, он острый!
Эллери бросил нож вниз. Тот воткнулся в землю. Сверкающая рукоятка торчала прямо у ног Велье.
– Но как он попал в дупло? – удивленно спросил инспектор Квин.
– Вороны, как известно, отличаются воровскими наклонностями, – пояснил Эллери, который, стоя на суку, прислонился поудобнее к стволу и сложил руки на затылке. – И особенно они любят все блестящее. Джозеф… – он снова погладил птицу по голове, – не исключение. Он и утащил нож после того, как Браун перерезал им себе глотку. Его привлекла сверкающая рукоятка. Джозеф протиснулся через решетку на окне и совершил бесстыдную кражу.
– А что, это вполне возможно! – воскликнул Велье. – Тогда, выходит, Браун покончил с собой? И, значит, не было никакого убийцы? А что, вполне возможно!
– Слезай, Эллери! – крикнул инспектор. – А то я сверну себе шею, глядя на тебя.
– Сейчас, пап.
Эллери последний раз засунул руку в Джозефово дупло. Он вынул оттуда конверт, запечатанный красным воском, к которому сейчас приклеился желтый фарфоровый осколок. На конверте было написано: «Последняя воля Джона Брауна».
– Что это там такое желтое, Эллери? – скучающим тоном спросил Велье.
– Черт, просто глазам своим не верю! – воскликнул Райан.
Велье сердито взглянул на него. Эллери засмеялся.
– Это тот желтый осколок, который выкопал Амос. Честное слово, пап, я тебя не разыгрываю.
Он бросил осколок вниз.
– Но Браун тем не менее был убит. И я знаю, кто это сделал. Убийцей был…
Райан поднял желтый осколок и недоверчиво стал его разглядывать.
– Что вы там сказали про старого Амоса? У него уже не все дома. Он совсем рехнулся. Подбежал сейчас ко мне и схватил за руку. Видели бы вы, какие у него были при этом глаза! Совершенно безумные. Он сказал, что кто-то украл его лопату и он не может закончить могилу.
– Когда это было? – встревоженно спросил Эллери.
– Да минут пять тому назад. Он просто бредит. Потащил меня к могиле и стал кричать, что видел, как из кучи земли высунулась рука. Это вы взяли его лопату, мистер Квин?
Эллери Квин белкой слетел с дерева и схватил Джерри Райана за плечо.
– А лопата была здесь или нет?! – воскликнул он.
– О чем вы, мистер Квин? Конечно, никакой лопаты не было. Я же говорю, что у старика галлюцинации.
– Значит, убийца сейчас тоже в лесу, – сказал взволнованно Эллери. «И Никки… Никки», – подумал он. Он сам отправил Никки в лес – прямо в руки убийцы. Эллери стремительно повернулся к отцу.
– Папа, поезжайте сейчас же с Велье по старой дороге, которая идет через лес. Она кончается через несколько сот метров, выходя на Ган Хилл Авеню. И держите револьверы наготове.
Затем обернулся к Райану.
– А вы идите вниз, к железной дороге. Потом вдоль нее, к северу, пока не выйдете на проселок, который идет по дну оврага. Все! Убийца от нас никуда не денется. Ради бога, поторопитесь.
– Но, Эл! – запротестовал инспектор. – Если Браун сам покончил с собой…
– Да, сам, но тем не менее он был убит. Убийцей его был…
Издали вдруг донесся крик, и все четверо застыли на месте. Крик донесся вроде бы со стороны оврага. Эллери Квин стремительно рванулся к лесу.
– Давай, садись в машину, отец, и трогай! – крикнул он на бегу.
Глава 18
Никки, расставшись с Эллери, побежала вдоль живой ограды из буков с такой быстротой, будто за ней гнался сам черт. Только оказавшись в лесу, который скрыл ее от дома, она наконец замедлила шаг.
Хотя она понимала, что инспектор приехал в санаторий вовсе не в поисках ее, она, тем не менее, настолько испугалась при его появлении, что до нее так и не дошел смысл увиденной сцены – как прилетел ворон и унес ее часы с браслеткой. Только сейчас она стала понимать, что все это значило.
Вот, значит, как исчез нож для бумаг – его унесла эта ужасная птица! Выходит, что… Ну конечно! Кроме самого Брауна, у него в спальне никого не было! В конце концов, оттуда был только один выход – через кабинет, и если бы там был убийца, она бы его увидела. Значит, мистер Браун покончил жизнь самоубийством. Вот все и выяснилось!
Она с облегчением вздохнула. Зачем, спрашивается, бежала? Как смешно! Ей нечего бояться. Они найдут нож там, куда его притащил ворон, – вероятно, на каком-нибудь дереве. Какая отвратительная все-таки птица. И как умен Эллери. Как он только додумался до этого? Какая великолепная идея!
Во всяком случае, ей нечего бояться. Она теперь совершенно свободна. Свободна, как Джозеф. Ей не надо больше скрываться, испытывая эту тяжесть на душе. Не надо везде выискивать глаза, за ней следящие, и ожидать, что на тебя в любой момент укажут пальцем – вот она, это она сделала!
Воздух был свеж и приятен. Теплые, яркие лучи солнца наискось пронизывали листву тополей. А как она боялась в этом лесу ночью! В этом прекрасном, таком приветливом лесу, полном веселых белочек, скачущих по ветвям. Такой же зверек пробежал ей по ноге ночью и испугался, должно быть, больше, чем она. Летучие мыши, разумеется, не так милы. Какая-нибудь из них вполне могла запутаться в волосах. Но они сейчас спят, наверное, вися где-нибудь на ветках. А может, они живут в пещерах? Какая, впрочем, разница?