Санёчек, или Приключения в Лисьей бухте
Шрифт:
На следующий день планы были намечены. С утра я побрился и оделся относительно прилично. Штаны, подаренные Белялом, отдал Ване, поскольку под понятие приличной одежды они явно не подходили. Вспомнились взгляды редких туристов, которыми они одаривали меня, когда мы с Ваней ходили мародёрствовать на берег после шторма. Заношенные штаны, драная грязная куртка поверх флисовой кофты, небритое отёчное лицо, облезлый мешок на плече, набитый разными ништяками, собранными на обломках. Я ради прикола даже посмотрелся в кусок зеркала, вмонтированный в глинистую часть горы кем-то из предприимчивых туристов. Ха, обличье
Песок в ушах
В машину я сел одетым прилично, но явно не по погоде. Шорты и тонкая флиска ничуть не спасали от холодного пронизывающего ветра. До Курортного доехали быстро, и Фугас повёл меня в медпункт. На территорию санатория нас пропустили без каких-либо проблем. На ресепшене из банкомата пополнил свою наличность и прошёл в медпункт. Там меня абсолютно безразличными взглядами встретили двое в белых халатах. Усатенький мужчина – врач, худощавого телосложения, лет пятидесяти, и средней полноты медсестра, его ровесница, выдерживали театральную паузу.
– Здравствуйте, – нарушил я молчание.
– Здравствуйте, – удостоили меня ответом обитатели кабинета, сопроводив приветствие лёгкими кивками.
– Доктор, у меня с ушами проблемы, кажется, простудил. Вот паспорт и полис.
– Зачем нам твои документы? Мы же не полиция, – равнодушно проронил врач, даже не взглянув на протянутые документы.
– Значит, просто так полечите?
– Конечно, – не меняя выражения лица, сказал врач. – Пятьсот рублей всё стоить будет.
У меня это не вызвало никакого удивления, напротив, предполагал, что сумма будет в два раза больше. Но, видимо, конец туристического сезона демпинговал цены во всех доходных отраслях.
– А если бы у меня не было денег? – решил чуток их потроллить.
– Если бы у тебя не было денег, ты бы в Крым не приехал, – всё также спокойно и беспристрастно констатировал доктор.
– Логично. Деньги сейчас или потом?
– Потом, – чуть повеселевшим голосом ответил врач. – Присаживайся, посмотрим, что у тебя. Может, и на большую сумму лечить придётся.
С помощью железной трубочки он заглянул мне по очереди в оба уха и констатировал:
– Небольшое воспаление и инородные предметы в ушном проходе. Промыть и заложить тетрациклин. Пока перекиси закапайте и пусть 15 минут подождёт.
Медсестра начала выполнить врачебные указания.
– На улице пока подожди, – сказала она.
Я с шипением в обоих ушах вышел на улицу, где меня ждал Фугас:
– Саня, мы с Валерой тебя в кафе на набережной ждать будем. У тебя там нормально всё?
– Вроде в морг пока не отправляют, значит, планируют вылечить.
Фугас кивнул и удалился, выждав положенное время, я занял место на стуле в медкабинете. Рядом с большим стеклянным шприцем в руках суетилась медсестра. Вскоре процедура началась. Тёплый раствор марганцовки сильной струей бил мне в ухо, а в железную миску, формой полумесяцем, выливалось накопленное в ушной раковине добро: песок,
– Где это ты столько мусора в ушах насобирал? – поинтересовалась медсестра.
– В Лисьей бухте.
– А, ну да, могла бы и не спрашивать, – усмехнулась она, вставляя мне в уши турундочки с мазью.
– Вот эти капли покапаешь, эти противовоспалительные пропьёшь, – доктор протянул мне бумажку с нечитаемыми каракулями.
– Спасибо, доктор! – я положил на стол пятисотрублевую купюру, которая моментально исчезла.
– Не за что. Рецепт возьмите, если будет ухудшение, пропейте антибиотики.
– Прямо сейчас иду пить, – весело сказал я и вышел из кабинета.
Мне после процедуры стало значительно легче. Вот правду говорят, что отсутствие боли уже удовольствие.
Фугаса и Валеру застал в кафе на набережной. Не став дожидаться заказанного янтыка и буркнув «за здоровье», выпил полстакана чачи. Прямо как доктор прописал. Валера и Фугас вели оживленную беседу, обильно сыпля техническими терминами. Оказывается, Фугас ехал в Крым по сервису «блаблакар» и познакомился со своим коллегой инженером, который строит в Феодосии большую линию электропередач. Ему требовались опытные инженеры и мастера. Сам Фугас, выпускник престижного московского технического вуза, в работе не нуждался, а вот Валера, в настоящее время свободный, был не прочь поработать. Захмелевший Фугас самозабвенно заговорил о прокладке ЛЭП в далекой холодной Якутии, трезвый Валера слушал и кивал головой, сохраняя флегматично-спокойное выражение лица.
– Сидим в юрте, оленину едим, спирт пьём, строганиной закусываем, – вещал Фугас после очередного стакана, – и староста их приходит с девочками. Смотрю и не пойму, по скольку им лет. Лица круглые, глаза узкие. Вроде и взрослые, вроде как малолетки совсем. Нам переводчик говорит, мол, девочек мы должны покрыть, иначе обида кровная будет. Ну, надо так надо, говорим, и сделали, – он уставился вдаль и начал жевать чебурек.
– Ну и как?
– Чего как? – встрепенулся Фугас.
– Говорю, как, покрыли?
– Да никак, покрыли и всё. Гостеприимный, короче, этот народ – якуты.
Я понял, что от Фугаса большего не добьёшься, еда и трапеза подходили к концу.
– В магазин пошли, – предложил Фугас, когда вышли из кафе, – раз на себе не тащить, можем нормально закупиться.
– Разумно.
Пока дошли до магазина, я основательно подмёрз. Это был маленький универсамчик на первом этаже двухэтажного здания, внутри кроме администратора и кассира сновало человек семь покупателей. Почти все женщины предпенсионного возраста.
Мой взгляд сразу упал на полку с текстилем, на которой увидел упаковку с нательным теплым бельём, подбежал к нему, распечатал и стал прикидывать размер. Ценник в пятьсот рублей нисколько не озаботил.
– Беру, – бросил я администратору, – и одену сейчас.
Та спокойно пожала плечами. Отложив упаковку с ценником, начал раздеваться прямо возле полки, чтобы натянуть рейтузы и кофту. С учётом того, что я был без нижнего белья, на мне сфокусировались взгляды покупателей и персонала.