Санктум
Шрифт:
Моя ненависть к Стэнли росла прямо пропорционально его поведению. Он выпил несколько бокалов вина, и его поведение становилось все развязнее. Мне была отвратительна каждая его мысль, каждое его прикосновение было наполнено смыслом, который для меня был неприемлем. Находиться в его мыслях - было то же самое, что погрузиться в грязную, зловонную кучу дерьма. Но я не мог уйти. Не в этот раз.
Обычно я уходил за пределы слышимости мыслей, как только убеждался, что парень не имеет злых намерений, и что Белла полностью отвечает взаимностью на все его желания, в том числе и на физическую близость.
Но иногда мне приходилось наблюдать дольше, чем я мог это вынести. Это было тогда, когда я не был уверен в ответных чувствах Беллы. Когда я видел сомнения в ее лице в тот момент, если юноша прикасался к ее коже любым образом. Когда она не слишком охотно отвечала на поцелуй, и я почти физически чувствовал ее напряжение от его прикосновений. В такие моменты я задавался вопросом, какая причина побуждает Беллу соглашаться, если она не сильно этого желает? Была ли это физическая потребность в близости? Или просто ей хотелось почувствовать себя не одинокой? В такие моменты я особенно сильно жалел о том, что не являюсь человеком и не могу сам попытаться сделать ее счастливой, дать ей то, в чем она так отчаянно нуждается. Мне казалось, что я так долго нахожусь незримо в головах ее мужчин, что знаю ее потребности лучше, чем любой из них. Я видел все их ошибки как ясно, как они видеть не могли, слепые в своем человеческом несовершенстве. Я знал, какие прикосновения нравятся ей сильнее других, а какие она терпеть не может. Но редкий представитель мужской части населения давал себе труд узнать то, в чем именно нуждается девушка, и следовать этому пути, доставляя ей максимальное наслаждение. Большинство из них ограничивались собственным удовольствием, и самым болезненным для меня было то, что Белла это принимала. Она заботилась о них. Она никогда не думала о себе.
Я никогда не присутствовал во время их… связи. Это было настолько выше максимальной точки моего терпения, что было абсолютно невозможно вообразить, как бы я остался, наблюдая весь процесс до конца. Мой мозг взорвался бы раньше, чем они перешли в спальню. Мне хватало собственного воображения, чтобы даже на расстоянии, не слыша мыслей, не видя лица девушки, мое сердце разрывалось в клочья при одном только воспоминании, что она сейчас находится в объятиях другого. Это были самые мучительные минуты моего существования. Я обычно уходил по крышам так далеко, что почти покидал город. Я зажимал уши руками, закрывал глаза и в скрюченном положении проводил несколько часов, молясь, чтобы за это время Белле не понадобилась моя помощь, и я ничего бы не пропустил. Я надеялся, что моя жертва делает Беллу немного более счастливой, чем до этого. Я надеялся, что в ее сердце поселится любовь, и она, наконец, обретет свое человеческое счастье. Но каждый раз, возвращаясь, я видел на ее лице либо разочарование, либо безразличие к случившемуся. Как будто ее сердце в очередной раз было пусто. Я не мог понять, почему она так упорно не желает влюбиться, и все же при этом проводит ночи с мужчинами.
Сейчас все было иначе. Белла смотрела на Стэнли с обожанием, которое я ранее никогда в ней не замечал. По большей части она молчала, внимательно слушая все, о чем Дантон говорил – даже то, что обычно в жизни ее совершенно не интересовало. Кто я такой, чтобы мешать ей быть счастливой? Я провел несколько мучительных лет, мечтая увидеть такую вот улыбку на ее лице. Должен ли я оставить все как есть, и дать ей шанс на счастье, пусть даже мимолетное, с тем, кто ей действительно нравится? Или я могу вмешаться, чтобы уберечь ее от боли, которую она обязательно испытает? Будет ли лучше для нее понять, кто такой этот Стэнли, на собственном опыте? Или лучше помочь ей избежать разрушительной связи?
Стэнли не имел намерения продолжать с Беллой какие-либо отношения после этой вечеринки. Он собирался любой ценой получить свое удовольствие и уйти, оставляя девушку ни с чем – униженной и сломленной. Мне хотелось убить его за одно только это мерзкое намерение. Мне хотелось собственноручно свернуть ему шею за каждую расчетливую мысль.
В то же время Белла никогда не выглядела счастливее, чем сейчас. Ни с кем.
Так вправе ли я решать за нее, лететь ей на огонь или нет?
Занятый своими размышлениями, я не сразу заметил, как все изменилось. Стэнли начал проявлять нетерпение, когда в течение всей вечеринки ему все еще не удавалось получить от Беллы какой-либо положительный намек на продолжение. Он рассчитывал быстро поймать свой приз, после чего предаться интенсивному веселью вечера. Выходило же все так, что он потратил, на его взгляд, несколько часов, но не добился от Беллы ни капли взаимности. Более того, ее лицо потускнело с течением вечера, как будто пустые разговоры Стэнли ей наскучили. Улыбка все реже озаряла ее лицо, и стала неохотной, вежливой. И все чаще Белла искала взглядами подруг, которые были заняты своими кавалерами.
Белла больше не выглядела счастливой. Белла выглядела так, словно хотела бы избавиться от назойливого Стэнли, но не знала, как это осуществить.
Это заставило меня встрепенуться на своем месте. Если бы я только мог оказаться там, внизу, среди студентов… Белла быстро забыла бы о существовании такого, как Стэнли. Я показал бы ей, как в мое время умели ухаживать за дамами… Я никогда не позволил бы себе быть с ней грубым, или нетерпеливым, или невнимательным… Я провел бы ее в середину танцпола, аккуратно держа ее хрупкую ладошку в своей, а затем закружил бы в медленном и чувственном танце… Я рассказал бы ей множество интересных историй из своей такой долгой жизни – историй, о которых она не прочтет ни в одной книге. А затем, когда вечер подошел бы к концу, я проводил бы ее обязательно до дома, где на прощание позволил бы себе нежно поцеловать ее ладонь… Вот таким я представлял идеальный вечер Беллы Свон. И ничего из этого не было мне доступно. Потому что она была человеком, а я – нет…
В действительности же вечер Беллы Свон грозил закончиться весьма печально. Ее подруги были слишком заняты собой, и не увидели, как Стэнли, предложив Белле подышать воздухом, уводит ее с вечеринки через запасной выход. В его лживых словах не было и намека на реальные намерения. Запасная лестница была закрыта изнутри, и он был прекрасно осведомлен об этом. Он вел Беллу в пустующий полутемный лестничный пролет, где собирался получить желаемое вне зависимости от того, хочет она этого или нет. Алкогольные коктейли, определенно, лишили его разума, иначе он бы тысячу раз взвесил свой поступок. Если он только посмеет коснуться ее без ее согласия – он труп.
Я слышал, как воздух со свистом вырывается через мои стиснутые зубы, но ничего не видел перед собой. Я был целиком во власти омерзительных, похотливых фантазий малолетнего насильника. Испытывая отвращение и ненависть, я пытался придумать приемлемый способ избавиться от подонка так, чтобы Белла не заметила меня. Это было невозможно осуществить, пока она там, рядом с ним, пока она в его объятиях. Кроме того, я вовсе не был уверен, что это не то, чего хочет и она… Ведь я не мог прочесть ее мысли…