Сансара. Оборот второй. И пришёл Творец
Шрифт:
– Кто там за вами? – налетел на нашего командира, кажется, начальник стражи.
– Попса, – был краток командир. – Они на тракту обвал устроили, горы подорвали. Мы – через лес.
– Проклятый лес! – ахнул начальник стражи. – Да как вы уцелели?
– Уцелели не все… – Командир скорбно поглядел на всё ещё висящие на конях трупы. – Но, – тут же приободрился он, – с нами была богиня Диана!
Все стражники – а их было штук двадцать – немедленно хлопнулись на колени, только посмотрев на Диану. Наши рыцари, из отряда, гордо приосанились в сёдлах, полагая, что они-то уже из ближнего круга.
– Мне нужно сопроводить богиню в храм, – заявил командир, когда приветствия закончились.
– А мне точно нужно в храм? – скептически нахмурилась Диана.
– Да, нам бы, может, лучше в какой-нибудь бар, – подтвердила Фиона, в предвкушении заёрзав передо мной.
Хвост она всю дорогу поднимала трубой и распушала, в состоянии стресса. Пока скакали, я внимания не обращал – адреналин, всё такое. А вот сейчас раздражать начинало. Она ещё и покачивала этим хвостом туда-сюда. Хвост будто принюхивался, откуда пивом пахнет.
– Храм – жилище богини, – сказал рыцарь.
– А для нас там койки найдутся? – спросил я, решительным движением опустив хвост Фионы в левую сторону.
Вот… предателем себя чувствую, по отношению к собственной фетишистской сущности, но захотелось предложить Фионе в каком-нибудь из миров найти пластического хирурга… Уши-то хрен бы с ними, хотя непонятно, зачем нужны кошачьи уши в догонку к человеческим. А вот хвост аккуратненько так отчикать было бы неплохо.
– Ну, там достаточно вместительные покои, – заметил командир, впрочем, без особой уверенности.
Тут с той стороны ворот послышались шаги и голоса – погоня достигла стен города.
– Так! – спрыгнул я с коня. – Вы идите, а я потом приду.
Очень уж хотелось посмотреть на попсу. Они ведь ещё и разговаривать начали.
– Эй, вы, там, наверху! – заорали.
– О, колонна дураков на алтарь пожаловала! – не остались в долгу стражники на стене.
Пока они мерялись остроумием, я спросил командира, как добраться до храма.
– Прямо по главной улице и направо перед памятником, – сказал тот.
– Пушкину? – уточнил я.
– Да, – неожиданно согласился командир.
Хм… Ну, ладно, бухать так бухать, пусть будет памятник Пушкину.
– Костя, – жалобно позвала Фиона, когда я поставил ногу на каменную ступеньку. – Может, не надо? Тебя ведь обязательно в плен возьмут, или заколдуют.
– Да за кого ты меня принимаешь? – возмутился я.
– Костя! – томным голосом поддержала Фиону Диана. – Пиво. Пи-и-иво!
– Пиво, – выдохнул я и убрал ногу со ступеньки.
На самом деле, после всего выпитого и проскаканного пива не очень-то и хотелось. Скорее уж чаю, или кофе, а потом – спать. Но есть такое слово: НАДО!
Подчинённый силе, которая была гораздо сильнее меня, я повернулся к коню. И в этот миг в голову мне что-то ударило. Кто-то вскрикнул. Круглый предмет откатился к копытам коня Гримуэля. Тот концом посоха перевернул его. Оказалось – голова. Такая прилизанная, красивая. Можно даже сказать, гламурная.
– Идиоты, что ли? – заорал Гримуэль. – Это ж ваша голова!
– Ну, мы думали, всё равно будет страшно, – жалобно отозвались с той стороны.
– Попса… – покачал головой командир. – Придурки.
Глава 6
Город выглядел основательно. Всё сплошняком из камня, чистенько, красивенько, улицы широкие. Движение двустороннее, даже разметка на дорогах присутствовала. Амадей, похоже, в средневековую аутентичнось не очень старался.
Лишнее подтверждение этому я получил через пару кварталов, когда мы проезжали мимо высоченного здания, над входом в которое висела табличка: «Пятизвёздочный отель». Не успел я хмыкнуть, как сверху послышался звон разбитого стекла, и на землю с взрывным грохотом упал здоровенный плазменный телевизор.
– Это ещё что за }{@@ня?! – вырвалось у меня.
– А… – беззаботно откликнулся ехавший рядом Гримуэль. – Инициация.
Поймав мой недоумевающий взгляд, он пояснил:
– Каждый рокер, происходящий из приличной семьи, по достижении восемнадцатилетия должен накрыть поляну в пятизвёздочном отеле и выбросить из окна телевизор. Традиция.
– Так вы тут ещё и телевизоры смотрите? – воскликнул я. – Ну точно – средневековье…
– Чего их смотреть-то? – изумился Гримуэль. – Ящик да ящик. Ими кидаться надо.
Диана посмеялась. Фиона же впитывала все сведения с предельно серьёзным выражением лица. Филеас, по ходу дела, избытком чувства юмора не страдал, а тян, чья память постепенно возвращалась, выросла в довольно замкнутом в культурном плане мире, так что тоже многого не улавливала.
Вскоре впереди нарисовался перекрёсток, посреди которого высился памятник из белого камня. Я щурился, приглядывался, не решался сказать мучающую меня мысль. А то Диана ещё начнёт стебаться, что только о бабах думаю. Но когда мы подъехали к памятнику почти вплотную, и все воины начали кланяться, я не выдержал:
– Это ж баба!
– Женщина! – грозно поправил меня командир.
– А ты говорил – памятник Пушкину!
На меня смотрели, как на дебила. Диана, пытаясь скрыть истерику, отвернулась и прикуривала сигарету. Я решительно протолкался вперёд и, остановившись, прочитал золочёную надпись на постаменте:
«Маргарита Пушкина. Величайший рок-пророк Арийского государства».
– Э… – начал было я, но тут до меня дошло. – А! О…
– Алфавит учишь? – поинтересовалась Диана. – Это правильно, дело полезное. Не всё ж пиво сосать, да девок щупать.