Санта-Клаус, или Отец на Рождество
Шрифт:
– И вы знаете, как важно баловать женщин в положении, я уверена. Иначе у них могут появиться близ… то есть близорукость.
Только у старого капитана Хэтчетта, кажется, произошел рецидив.
– О нет, – прокричал он через закрытую дверь. – Не входите, мэм. Я внезапно ощутил себя так плохо, что боюсь, это может быть что-то заразное. Я никогда не прощу себя, если ваши драгоценные детишки заболеют.
Каким-то образом ее обязательные визиты всегда казались короче, когда Грейс-Энн брала с собой мальчиков. Другие ее визиты в деревню, без близнецов, казались длиннее, чем обычно, в эти загруженные дни. Все хотели остановиться и поздравить ее с хорошими новостями, которые они услышали, как только
В Уэрфилде не было мужчины, женщины или ребенка, который не радовался бы за любезную миссис Уоррингтон. Никто не заслужил этого больше, ведь она так рано потеряла своего мужа и вынуждена жить с этим скрягой Беквитом. Кажется, все несчастья приходили к этой милой молодой женщине по парам. Теперь, может быть, она сумеет нанять приличную няньку для этих проказников, или отослать их в школу. Или во флот.
Если деревенские жители хотели потратить время, чтобы порадоваться вместе с Грейс-Энн ее удаче, то визитеры в доме викария хотели знать точный размер этой удачи. Жена сквайра пришла на чай, как только услышала, что они взяли себе приличную кухарку. Ее вопросы граничили с бесцеремонностью, но у нее был племянник, увязший в долгах. В попытке отклониться от допроса инквизиции, Грейс-Энн пришла в голову идея привести близнецов, чтобы они выпили чаю с взрослыми. Нет, миссис Макстон не была готова разделить миндальное печенье с Лесли или сандвичи с кресс-салатом (в которых, естественно, салата и не было) – с Уилли. И нет, пожалуй, она передумала приглашать своего племянника провести с ними Рождество.
Грейс-Энн испытывала раздражение все время, пока длился визит, особенно, когда леди настояли, что невозможно хорошо поболтать, когда в комнате присутствуют маленькие уши. Однако ее матушка была в восторге от наплыва новой компании, особенно потому, что миссис Беквит могла не стыдиться своей гостиной. Ради матери Грейс-Энн разливала чай и передавала тарелки, и улыбалась любопытным старушкам, когда предпочла бы заворачивать подарки или заканчивать костюмы для представления или выполнять любое другое из тысячи дел, внесенных в ее список.
Грейс-Энн была так занята, что почти не заметила двухдневное отсутствие его светлости, который отправился в Оксфорд навестить друзей. Герцог сделал остановку, чтобы узнать, нет ли у Грейс-Энн каких-либо поручений для него перед тем, как он уедет, но она ответила отрицательно, ведь санки и посуда уже были заказаны. Она пожелала ему счастливого пути и наблюдала за тем, как Уэр уезжает в элегантном двухколесном экипаже, в плаще с пелериной, облегавшем его широкие плечи. Затем Грейс-Энн вернулась к беседе с церковным сторожем по поводу украшения церкви.
Нет, она даже не заметила отсутствия герцога – особенно тогда, когда викарий запретил ей вешать хвойные гирлянды в его церкви и удостоверился, что их стоимость будет добавлена в ее колонку в учетной книге. И Грейс-Энн вовсе не хотелось, чтобы Уэр быстро вернулся, за исключением беспрестанных вопросов, которые задавали близнецы: «Когда Колли приедет домой?» и «Как ты думаешь, он что-нибудь привезет нам?». Нет, она вовсе не скучала по Лиланду.
Глава 9
Рождество наступило, как это обычно, и происходило, невзирая на то, все ли подготовились к нему или нет. В действительности, если бы у Грейс-Энн оказалось больше времени, то она могла бы подыскать себе еще больше дел. А сейчас был день рождественского сочельника и все, что ей предстояло выполнить – это провести репетицию в костюмах рождественской пьесы в пустой церкви, починить небольшие прорехи в одежде близнецов и поспать. Трудно было ожидать, что мальчики будут бодрствовать дольше того времени, когда они обычно
Через каждую минуту темноволосая головка отрывалась от подушки, чтобы спросить, не настало ли уже завтра.
Наконец, Грейс-Энн уложила детей в своей комнате, где они втроем разместились на ее кровати. Она прижала к себе их маленькие тельца, натянула на них покрывало, и начала рассказывать сказки и петь рождественские гимны.
Когда она проснулась, то от Уилли пахло ее розовой водой, а Лес надевал ее новые туфельки себе на руки. Должно быть, они все-таки немного поспали, потому что от туфелек еще не пахло розовой водой, а вся остальная комната была более или менее не тронута. По крайней мере, Грейс-Энн удалось отдохнуть. И, по крайней мере, теперь пришло время купать и одевать мальчиков с помощью Мэг.
А затем пришла очередь Грейс-Энн, но ей никто не помогал. Она попыталась спросить у Пруденс, какое платье ей стоит надеть этим вечером, а какое оставить для Рождества – бархатное или мериносовое. Пру была слишком занята жалобами на то, что в роли Марии должна будет покрыть голову шалью, а как она должна потом идти колядовать вместе с хором, если будет выглядеть как пугало?
Грейс-Энн выбрала бархатное, с атласными лентами. Она надела жемчуг, который Тони подарил ей в честь рождения близнецов, и спустилась к ужину, слушать отцовскую лекцию об опасностях тщеславия, алчности и попыток привлечь внимания герцога Уэра. Когда вошла Пруденс, она получила свою порцию суровых замечаний насчет скромности и дочернего послушания. Даже миссис Беквит подверглась цензуре за то, что задрала нос, развлекала джентри и заказала три блюда к ужину. Конечно же, как заметила Грейс-Энн, ее отец не отказался ни от одного подношения новой кухарки. Все они произносили «Да, папа» и «Нет, мистер Беквит», и продолжали есть самую лучшую еду, которая когда-либо подавалась на стол на их памяти. Молчание прерывалось только тогда, когда Беквит припоминал еще один недостаток, еще один грех.
Грейс-Энн не могла не сопоставлять эту трапезу, со всем ее разнообразием, с простой пищей за обедом в детской, где дети смеялись, напевали и болтали обо всем подряд. Может быть, ей стоит с этого дня есть там, задумалась она. Что значат несколько лишних пятен или пролитых капель?
Затем настало время надевать самые теплые плащи и шагать по тропинке к церкви. Даже миссис Беквит отправилась с ними, закутанная с головы до ног, опираясь на руку новой горничной. Больной или здоровый, слуга или хозяин, молодой или старый – все поголовно в маленькой деревне Уэрфилд собирались посетить церковь этой ночью. Близнецы опередили Мэг, умчавшись в темноту, а затем хихикали над отчаянными криками няньки. Грейс-Энн пока не хотелось призывать их к порядку; лучше, если они растратят свою энергию за пределами церковных дверей.
Компания из дома священника разделилась, как только они зашли в каменную церковь, где пономарь уже зажег свечи, отражающиеся в витражных окнах. Викарий надел облачение для богослужения и встал за кафедру, погрузившись в молитву. Миссис Беквит устроилась на скамье, зарезервированной для семьи священника, вдоль ближайшей стены к кафедре, в то время как слуги заполняли места на задних скамьях. Пруденс уселась в маленькой секции позади викария, предназначенной для хора, где все стулья были сдвинуты в одну сторону, чтобы дать место нескольким тюкам сена, самодельным яслям и лестнице, задрапированной темной тканью.