Саоми
Шрифт:
— Вы снова уходите от ответа, — сказал он.
Серхат молчала долго. Вечер постепенно переходил в ночь, порывы холодного ветра становились все ощутимей, и хотя двоих, сидящих на бревне у конюшни, закрывала стена дома, деревья у забора покачивались, шурша голыми ветвями.
— Я люблю его, — пальцы Серхат крутили пушистую рыжеватую прядь. — Но он совершенно не обращает на меня внимания.
— Не обращает? — искренне удивился Ярат. — Мне показалось наоборот.
Серхат фыркнула.
— Понимаешь, рычать на каждого, с кем я заговорю, и признаваться в
— Значит, вы пытаетесь заставить его ревновать?
— Вроде того, — женщина пожала плечами.
— Не самая лучшая тактика, — пробормотал Ярат. Рука все еще ныла.
— Да ну? — Серхат тряхнула волосами. — А ты можешь предложить что-нибудь получше? Вряд ли. Я уже многое испробовала. Даен — взрослый человек, я тоже. И я хочу, чтобы он сказал мне, что любит. Или… или уехал отсюда далеко-далеко и никогда не возвращался, чтобы я перестала думать о нем!
"Может она и права, — подумал Ярат. — Даен Вонг действительно ревнует, это заметно сразу, но только что он предпочтет сделать сначала: признаться в любви или все-таки избавиться от соперника?" Не то, чтобы Ярат этого опасался, но ему не хотелось и дальше портить отношения с человеком, которого он уважал несмотря ни на что, и на помощь которого очень рассчитывал. Однако пока Серхат не решит, что достаточно потрепала нервы своему возлюбленному, придется быть настороже и…
"Нет. Я этого не хочу".
— Серхат, — Ярат обернулся к женщине, постарался заглянуть ей в глаза. — Я не хочу, чтобы так продолжалось дальше. Скажите Даену все, как есть, или, по крайней мере, перестаньте его дразнить.
— Сказать? — она скривилась.
— Это будет лучше всего.
— Неужели? И где это видано, чтобы женщина произносила такие слова первой?
— Вы их уже произнесли. Только скажите это Даену.
— Ну, Ярат, — она молитвенно сложила руки, — неужели тебе сложно поддержать мою игру еще хотя бы пару дней? Может быть, этого будет достаточно? Ярат, я обещаю, если через два дня ничего не изменится, я перестану строить тебе глазки. Честное слово!
— Лучше перестаньте прямо сейчас.
Серхат изумленно смотрела на него округлившимися глазами, потом вдруг сощурилась, под ресницами блеснули злые огоньки. Резко поднявшись, она развернулась и быстрыми шагами пошла прочь. Ярат немного растерянно смотрел ей вслед, сам не понимая, что на него нашло. Похоже, он все-таки нагрубил, хотя ни за что не собирался этого делать. Однако нечестно было бы и дальше стравливать их с Даеном, к тому же — кто знает? — вдруг Вонг все-таки захочет убить своего нового ученика, и придется им драться по-настоящему. А Ярат очень этого не хотел, но и поддаваться не смог бы — ведь тогда его самого ожидала смерть.
Я уже порядком замерзла, однако не смела обратиться за помощью к своим спасителям. И так напросилась в попутчики… Похоже, у меня дурная привычка — напрашиваться. Сначала к Ярату, который, в конце концов, не вытерпел и прямо заявил, что хочет ехать один, а теперь к этому беловолосому аранту по имени Стиг. Не знаю, сильно ли я буду стеснять его и остальных, но постараюсь быть как можно незаметнее.
Как ни странно, замерзнуть окончательно мне не позволили. Под повелительным взглядом командира отряда коренастый тамоец Аел вынул из сумки какую-то фуфайку и бросил мне. Я поймала вещь и быстро натянула на себя, поблагодарив Аела. Фуфайка оказалась старой, изрядно поношенной, но теплой и чистой.
Вечером, когда уже окончательно стемнело, мы остановились у придорожного трактира. Сперва я долго нервничала, соображая, как и где мне придется провести эту ночь, но опасалась напрасно. Хотя отдельную комнату мне никто не собирался оплачивать, те трое, что оказались в одном помещении со мной, казалось, вовсе забыли о моем существовании и не обращали ни малейшего внимания.
И все-таки на следующий день я поняла, что путешествие не будет приятным просто по той причине, что все время приходилось ехать молча, а заговорить первой со Стигом или кем-то из его подчиненных я опасалась. Единственный раз спросила только:
— А долго нам ехать?
— Это смотря куда, — ответил Аел, покосившись на командира. — До Алессы еще дней шесть-семь. Если не будет метели — приедем раньше.
Невысокий тамоец меня пугал меньше остальных, поэтому именно к нему я обращалась, если хотела что-нибудь узнать. Командир лишь изредка скользил по мне равнодушным взглядом бесцветных глаз, на его бледном лице не выделялись и губы, сжатые в тонкую полоску. Мне казалось, что несмотря на кажущееся безразличие, он постоянно следит за происходящим, не упуская ни единой мелочи, и слышит каждое слово, сказанное кем-то из его сопровождающих.
Легкий ветер лишь развевал волосы стоящего у края каменистой площадки саоми, но не заставлял кутаться, спасаясь от холода. На вершине Джамерьи было еще много снега, однако приятная погода и сухой воздух позволяли проводить долгое время в размышлениях среди серых валунов и невысоких пушистых сосенок.
Мастер Элиф стоял чуть позади, не стремясь щекотать себе нервы видом разверзающейся пропасти, от которой отделяет меньше одного шага.
— Говорят, на востоке империи снова неспокойно. Тамойцы рубят и жгут древние леса. Аранты бунтуют. Я думаю, император вышлет против них войска. Хотя полное уничтожение им не грозит — арантов много по всей империи, кое-кто верой и правдой служит правителю. Но, если бунтовщики не успокоятся, солдаты императора, как всегда, начисто вырежут несколько сел.
— Вы так спокойно об этом говорите, — Ярат не обернулся, и мастер, глядя ему в спину, пожал плечами.
— Если император решил наказать своих подданных, войска уже в пути. Мы с тобой их не остановим. Судьба арантов в их руках. Надо было объединяться раньше, когда леса были густыми, и люди еще спешили на помощь друг другу, презирая опасность. Теперь же… боюсь, поздно.
В наступившей тишине шорох ветра был едва ли не единственным звуком. Несколько раз вскрикнула птица где-то далеко, у северной вершины.