Сапфировая бабочка

Я сидела за стойкой, потягивала коктейль и смотрела на гибких танцовщиц-змеек. Над сценой сверкала и переливалась огнями надпись 2000. Подруги уговорили меня встретить Новый год вместе с ними в клубе. "Может, подцепишь кого-нибудь", — подмигнула мне Машка.

Мне тридцать девять, пять лет назад я развелась, дети выросли — одному девятнадцать, другому шестнадцать, и на праздник они разбрелись по своим компаниям. Днем я заехала к родителям, но они ждали три пары своих друзей, и мое присутствие вовсе не требовалось. Может, и правда, в клуб? Я решила,

Подруги часто подтрунивали надо мной, что я все еще ищу большую любовь. Да, ищу. Почему бы и нет? С бывшим мужем мы разошлись мирно, гадостей друг другу не делали. Я не сидела монашкой, у меня были мужчины за эти годы. Мы знакомились, встречались какое-то время, но я понимала — не то, не греет, не тянет. И расставалась я тихо, без скандала, без обвинений. Если один раз у меня была большая любовь, то почему бы еще раз не случиться.

Что Машка, что Катька порой пускались в любовные приключения: познакомиться в клубе и тут же уговориться поехать в гости. "Главное", — наставляла меня Катька, — "проснуться первой и исчезнуть. И — вуаля, ты от него сама ушла". Ну да, а если проснешься позже, то увидишь равнодушные глаза и зевающего кавалера, который мечтает, чтоб ты выметалась вон, наконец.

Я допила третий коктейль. Может, и правда, позволить себя соблазнить, увлечь… Может, пусть это будет незнакомец, про которого я ничего не знаю, ни его слабостей, ни его тараканов, ни его проблем… Может, разрешить этой ночи закружить меня, завертеть в страсти, уронить в круговорот музыки и огней… Тьфу ты, Агата, надо бросать читать всякую дрянь по дороге на работу. Пристрастилась к дешевым любовным романам, и вот результат. Сама знаешь эти книжонки: через неделю уже не помнишь ни сюжета, ни героев. Одноразовые романы — они такие. Не успела дочитать, уже обложка затрепалась. И равнодушные глаза наутро.

Нет, такого опыта у меня пока не было, и приобретать его никакого желания нет. Я не верю в любовь с первого секса. Да, вот такая я несовременная. Как и мое имя.

Закончив коктейль я слезла с высокого стула, махнула девчонкам, которые отплясывали в отблесках зеркального шара с какими-то парнями, и направилась в дамскую комнату. Освежившись, я немного постояла в коридорчике, прислонившись к стенке и прикрыв глаза. Сюда слабо доносился шум из зала, а мне хотелось немного тишины. В противоположном конце коридора хлопнула дверь мужских удобств, и кто-то пошел в мою сторону. — Вам плохо? — Что?

Я отлепилась от стены и посмотрела на вопрошающего. Мужчина чуть за сорок, правильные черты лица, подтянутый, и в отличие от многих других, кто пришел на праздник в клуб в джинсах и джемпере, мой собеседник был одет в темно-серую рубашку и черные брюки. — Нет, спасибо, решила отдохнуть в тишине. — Да, я тоже перестал долго выносить шумные праздники. Вас проводить? — Спасибо, но я еще отдохну немного. Ой!

В коридорчик вышла компания парней, которых я меньше всего хотела сейчас видеть. Хорошо, что не пересеклись в зале. Я взмолилась: — Пожалуйста, постойте вот так, пока они не пройдут. — Бывший? — усмехнулся мужчина. — Хуже. Студенты. — И на недоуменный взгляд пояснила. — Я преподаю химию в меде. Второго января один из них придет на пересдачу. Представляете, если б он меня здесь увидел? — Представляю. Окружили бы вас мольбами и коктейлями.

Мы засмеялись. — Простите, я не знаю вашего имени. — Агата. А вы? — Валерий. Агата, здесь этажом выше есть зал ресторана. Он сейчас не работает. Может, посидим в тишине?

Мы тихо прошли в зал и устроились за маленьким столиком у окна. — Значит, вы почти моя коллега. — Почти? — Я технолог, но подрабатываю преподаванием на вечернем факультете. Зарплаты сейчас, сами понимаете… — Понимаю, я репетитор, у меня шесть выпускников.

Не знаю, сколько времени мы проговорили. С девчонками у нас был договор, что если мы друг друга сразу не находим, значит, можно уезжать. Когда я сказала, что мне пора, Валерий предложил проводить меня до такси, я не возражала.

Валерий поехал со мной — по его словам, чтоб убедиться, что я добралась до подъезда без проблем. Когда я вытащила кошелек, остановил меня и расплатился сам. Я поблагодарила и поймала вопросительный взгляд. Усмехнувшись, качнула головой — нет, такие приключения не для меня. — Агата, может, проводить вас до квартиры? — Спасибо, у нас хорошо освещенный подъезд на кодовом замке. — Тогда я прослежу, чтоб вы до него спокойно дошли.

Он остался у машины. Поскальзываясь на плохо расчищенном тратуаре полусапожками на каблуках, я добежала до подъезда, открыла дверь, махнула Валерию и юркнула внутрь.

Праздник закончился.

Первого я проснулась к обеду, когда вернулись дети. Приготовили праздничный ужин, посидели по-семейному, а утром второго, проклиная оболтусов-двоечников, я влезала в теплые сапоги и дубленку.

Выйдя из подъезда, я наткнулась на Валерия. — Агата, вас подвезти до мединститута? Мне по дороге.

Опешив, я пробормотала: — По дороге куда? — М… Давайте считать, что по дороге?

Летом мы поженились.

И прожили пятнадцать счастливых лет, пока Валерий не сгорел от скоротечного рака.

Первая годовщина, вторая… пятая.

Я стояла под осенним дождем, сжимая черный зонт, и гладила мокрый гранит. В такую погоду на кладбище никого, и я не стесняясь плакала. И только когда слезы закончились, пошла по дорожке к выходу.

Я больше не вышла замуж, и мужчин у меня не было. Дети выросли, обзавелись своими детьми и приезжали ко мне на выходных. Совсем скоро на пенсию, но я, пожалуй, останусь преподавать. Рано мне еще сидеть без дела.

Ливень стал сильнее, я шла почти вслепую. На другой стороне улицы магазин, надо заскочить туда, дождь переждать, может, что-нибудь присмотреть. Едва я увидела сквозь пелену дождя зеленый, как шагнула на "зебру".

Последнее, что я услышала — визг тормозов и чей-то крик. И мир провалился в черноту.

Лежать было жестко и холодно. Я пошевелилась и открыла глаза. — О… Агата… Но как же так! Я была уверена, что такая чистая душа, как твоя, непременно вознесется к Небесным Родителям! — голос юной девушки был растерян. — Сестра, но ее душа вознеслась, мы все это видели. — Значит, Небесные Родители зачем-то вернули ее обратно. Сойди с алтаря, дитя, тебе уготован другой путь, — этот голос был строг и отличался от прочих.