Сапфировый остров
Шрифт:
Пару минут назад Конан дал себе слово, что больше не станет вмешиваться в дела прекрасной аквилонки и вытаскивать ее из беды. Но теперь он уже бежал по пристани, на ходу вынимая меч.
Чтобы быть справедливым, надо добавить — точно так же северянин поспешил бы на помощь любому, и другу, и незнакомцу. И толстому купцу, и не в меру галантному капитану, и даже каторжанину, сбежавшему со своей галеры.
Если Корделия притягивала к себе неприятности — то Конан сам искал их, а все потому, что не мог спокойно пройти мимо, когда на его глазах
Он успел вовремя.
Битва еще не началась — но было очевидно, что собеседники вряд ли обменяются дружескими поцелуями и разойдутся, напевая религиозные гимны.
Девушка стояла, развернувшись спиной к шеренге огромных ящиков, и длинный прямой меч поднимался в ее руках. Прямо напротив нее сгорбились три огра — огромные, мохнатые существа, напоминавшие не то человека, не то снежную обезьяну.
Эти твари не отличались особым интеллектом, но грубая сила с лихвой возмещала им недостаток мозгов.
Обычно они служили наемниками в армии — где им хорошо и много платили, за верность и готовность выполнять самые опасные поручения. Никто не знал, то ли огры действительно безумно храбры, то ли маленькие горошины, ссохшиеся в их головах, просто не позволяли им понять всю степень риска.
Время от времени, огры подряжаются в грузчики, поэтому их всегда можно встретить в портовых городах. Однако те трое, что окружали Корделию, явно пришли сюда не таскать бочонки с вином. В огромных лапах каждый из них держал щит и палицу, ощерившуюся стальными шипами.
— Что происходит? — спросил киммериец. — Только не говори, что ты и им строила глазки.
Аквилонка в бешенстве обернулась.
— Эти недоноски выскочили, как только ты ушел, — ответила девушка.
Корделии было неприятно признаваться, что северянин невольно служил ей охранником, пока они шли вместе. Она привыкла сама заботиться о себе.
— Что вы не поделили? — дружелюбно осведомился Конан. — Эта девушка наступила кому-нибудь из вас на лапу?
Огры медленно повернулись в его сторону. Один из них, самый крупный, давно лишился правого глаза, и это вряд ли улучшило его нрав. Двое других, помоложе, явно привыкли слушаться вожака.
— Издевается, — прорычал один из них. — Слышь, Горк, он над нами подшучивает.
— Да, — подтвердил второй. — Знает же, что мы считать не умеем. Даже складывать и вычитать не можем, не то, что делить или умножать.
— Ты, дружок, иди своей дорогой, — произнес одноглазый.
В качестве веского аргумента он покачал в воздухе своей палицей.
— Зайди себе в кабак, выпей чарку, да устрицами закуси. А нас в покое оставь.
Киммериец понял, что разговаривать с ограми бесполезно. Однако ему с трудом верилось, что три профессиональных наемника просто так напали на девушку в порту. Это могли сделать грабители из города, пираты, приплывшие сюда под видом простых моряков — но мохнатые твари никогда не промышляли разбоем.
Для этого у них не хватало сообразительности.
— Почему
— Не знаю, — ответила Корделия. — Просто потому, что все огры — сволочи.
Это была блестящая фраза — как раз к месту, чтобы разрядить обстановку.
— Она тоже нас оскорбила, — произнес один из огров-подручных. — Горк, давай ее убьем.
Предводитель посмотрел на Конана с безмерным осуждением. Какое-то время огры незаметно следовали за Корделией по портовому городу, поджидая благоприятного момента. Когда киммериец отправился своей дорогой — наемникам показалось, что их час настал. Теперь Горку приходилось принять решение, как поступить в новой ситуации. А все огры терпеть не могли думать.
Одноглазый почесал в затылке и произнес:
— Ладно, человек. Давай договоримся. Ты убьешь за нас эту девушку, а мы взамен не станем трогать тебя.
При этом гнилые зубы огра оскалились в такой ухмылке, что даже самый простодушный заподозрил бы его в неискренности.
Первым побуждением Конана было спросить — почему мохнатые великаны вообще решили напасть на Корделию. Однако он сразу понял, что не получит от дуболомов ни одного связного ответа.
— Уходите отсюда, — произнес киммериец. — И никто не пострадает. Помните — вы в порту, а здесь не любят огров.
Северянин не преувеличивал. Строго говоря, он даже преуменьшил — огров не любили нигде.
— Как же это — не пострадает? — искренне удивился Горк. — Нам заплатили как раз за то, чтоб девице голову проломить.
Конан вздохнул. Северянин понял, что мирные переговоры провалились — и вовсе не потому, что он проявил себя плохим дипломатом. Никто не мог остановить огра, который выполнял приказ нанимателя.
Вот почему этим тварям так хорошо платили, несмотря на их скудоумие.
— Справишься сама? — спросил киммериец.
— Еще бы, — с презрением бросила девушка. — А ты и правда можешь пойти поесть устриц.
Одноглазый пристально следил за ее движениями. Но он даже не успел шевельнуться, когда девушка сделала первый выпад. Длинный обоюдоострый меч просвистел в воздухе, и обрушился на щит первого из подручных Горка.
Щиты огров обычно выкованы из стали. Они в два раза толще и во столько же превосходят размерами те, которыми пользуются люди. Самый могучий ратник-человек с трудом поднимает такую тяжесть. Но мохнатые огры орудуют своими щитами так легко, словно те ничего не весят.
Мохнатый наемник поднял лапу, закрываясь от удара девушки. Со стороны казалось — толстая стальная дверь, какие ставят разве что в королевской казне, поднялась между противниками. Но заговоренный меч прошел сквозь крепкий металл, словно разрезал листок пергамента.
Отрубленные пальцы посыпались на каменные плиты.
— Надо было держать руки при себе, — бросила Корделия.
Огр заревел от боли и отступил. Девушка была готова нанести ему еще один удар, но тут же второй великан занял место товарища.