Сапоги императора
Шрифт:
— Полицейский. Сынок, если тебя станут о портрете спрашивать, тверди одно: не слыхал, не видал, ничего не знаю!
А на третий день на первом уроке дверь распахнулась и в класс смело и властно шагнул человек в мундире. Пуговицы на нем блестели так же, как и на мундире царя. Низко нагнув голову, за приехавшим робко шагал Коронат Александрович. Мы вскочили и замерли. У меня сердце дрогнуло: «Это же фараон». Он окинул нас внимательным взглядом и кивнул в мою сторону:
— Ну-ка, скажи мне, сколько у таракана
Этого я не знал и никогда не догадывался даже глянуть на тараканьи ноги и теперь молчал. Из-за спины фараона директор показывал мне на пальцах, сколько у таракана ног, но я так растерялся, что плохо понимал и продолжал молчать. Фараон повернулся к учительнице:
— Видите, какие ваши ученики еще беспомощные! Их надо учить наблюдательности, а то живут среди тараканов, а их не знают.
Учительница и директор согласно кивали головами, а потом стали что-то рассказывать. Фараон слушал и слегка улыбался. Наконец он посмотрел на меня:
— Тебя, мальчик, отец научил грамоте? Похвально! А ну-ка прочти вслух вот это стихотворение!
И дал мне небольшую книжечку.
— Вот здесь читай!
Я вопросительно глянул на учителей. Они старались улыбками ободрить меня: дескать, читай, чего боишься! А я не боялся. Просто думал: «Зачем я ему, фараонищу, буду читать? Он только и думает, как бы меня схватить!». Но все-таки я стал читать:
Осень наступила
Высохли цветы,
И глядят уныло
Голые кусты...
Когда я прочел строки:
Листья пожелтели,
По ведру летят —
фараон меня остановил:
— Стой, стой! Я не понял, как так могут листья лететь по ведру?
Я ответил:
— Видели, как дожди словно из ведра льют?
— Конечно, видел!
— Вот и пожелтевшие листья по полному ведру летят!
Фараон улыбнулся:
— Ну, брат!..
А я подумал: «Пусть тебе будет братом бешеный волк, а не Мишка Суетнов!»
Фараон же продолжал:
— Читаешь ты бегло, с чувством, но из-за торопливости делаешь ошибки. В книге напечатано: «Листья пожелтели, по ветру летят», а ты читаешь «по ведру». Ты поправил поэта, но безграмотно... А вообще-то надо тебя пересадить во второй класс!
Я отчаянно замотал головой:
— Не надо! Не пойду к вторым!
— Почему?
— У нас Лизавета Лександровна хорошая и мальчишки с девчонками тоже...
Фараон рассмеялся:
— Причина уважительная! Поздравляю вас, Елизавета Александровна: только начали заниматься, а дети уже к вам привыкли.
Сказав так, фараон кивнул учительнице и вышел. За ним пошел и директор школы. Мы, словно сговорившись, шумно вздохнули. Елизавета Александровна добро улыбнулась:
— Ну, дети, вы господину Спасскому понравились!
Я спросил:
— Он полицейский? Фараон?
Учительница и удивилась, и возмутилась:
— Что ты придумал? Это инспектор земских училищ уезда. Приехал посмотреть, как вы начали учиться!
* * *
После этого примерно через неделю, на одном из уроков, Яшка Кандеев торопливо пощелкал по нашим затылкам:
— Эх, круглые башки — глиняные горшки! Слушайте Лизавету Лександровну, а не то, как я, будете два года в первоклассниках киснуть!
Мотька Анашкин тронул себя за затылок:
— Другой год в первом классе сидишь, а тоже не знаешь, сколько у таракана ног!
— Зато я знаю, что у тебя есть голова, два глаза, два уха и одно брюхо!
Кандеев сказал так, достал из сумки ломоть хлеба и стал жевать. Хлеб был похожим на ком грязи и пах кислятиной. Мы зажали носы. Яшка обиделся:
— Ах, ах, ах! Я совсем забыл, что вы не едите, а кушаете! Не кислятину, а саечки, пирожки, бараночки... Перестаньте рожи кривить да морщиться: сами, шуты навозные, такой же хлеб жрете, а тут по-барски губы надули!
Мотька спросил:
— A y тебя с кислятины в животе не урчит?
— У меня? Да я кошку съем — и она в моем животе ни разу не мяукнет!
Учительница погрозила Яшке пальцем:
— Кандеев, ты что там возишься? Прошлую зиму зря просидел и хочешь на третий год в первом классе остаться?
Яшка притих и украдкой доел ломоть хлеба.
Только объявили перемену, Кандеев предложил:
— Эй, первоклассники, давайте в лянду играть?
Он достал из кармана маленький лоскуточек овчины, к средине которого был пришит кусочек свинца, и стал эту штуку ногой подкидывать. И так ловко получалось, что лянда летала вверх, вниз и опять так же, но на пол не падала. Игра мне понравилась, и я похвалился:
— Завтра же такая штука и у меня будет!
Яшка отозвался:
— Лянду ты сделаешь, но из тебя игрок, как из вороны сокол!
— А ты сам-то давно ли перестал быть вороной?
— Ха! У меня голова, ноги и руки на пружинах двигаются, а у тебя они пырки-растопырки!
Я вскипел:
— Неправда! В человеке нет пружин. Ты наловчился играть, потому что плохо учился.
— Ну и плохо, а тебе-то что? Холодно или жарко? Я же волшебник и проживу без ученья.
— Ты волшебник? Ребята, у нас в классе есть волшебник — Яшка Кандеев!