Саргассы в космосе
Шрифт:
Рип спрыгнул с валуна прямо на корпус корабля и, балансируя руками, чтобы не потерять равновесие, побежал к люку. Остальные, кроме Вилкокса, вскарабкались по канату.
Было очень странно спускаться в глубокий колодец, который всегда служил коридором. Лучи фонариков выхватывали из мрака пустые стены, распахнутые двери, какие-то полированные поверхности.
– Этот тоже разграблен! – прогремел в наушниках голос Рипа. – Я иду в рубку управления…
Дэйн плохо представлял себе планировку корабля изыскателей. Поэтому он просто следовал за остальными. У первой же открытой
– Господи, спаси и помилуй! – снова раздался в наушниках голос Рипа. В этом возгласе прозвучал такой ужас, что Дэйн застыл на месте.
– Что там случилось? – нетерпеливо спросил снаружи Вилкокс.
– Сейчас узнаю, – проворчал Кости.
Через несколько секунд он разразился площадной бранью, в которой было столько же ярости, сколько ужаса было в восклицании Рипа.
– Да что там происходит? – обозлился Вилкокс.
Дэйн поспешно выбрался из склад и со всех ног помчался вдоль шахты, соединяющей все палубы корабля. Впереди уже бежал Мура, Дэйн нагнал его, и они вместе остановились у рубки управления.
– Мистер Вилкокс, – проговорил Рип. – Мы их нашли. – Голос у него был надтреснутый, словно он разом постарел.
– Кого? – спросил штурман.
– Экипаж…
Дверь в рубку загораживала огромная туша Карла, и Дойну ничего не было видно. Рип заговорил снова, и Дэйн опять едва узнал его голос.
– Я… я пойду… пойдём от… отсюда…
– Да, – сказал Кости. – Пойдём.
Они оба повернулись и пошли от рубки, и Дэйну с Мурой пришлось отступать перед ними, потому что в шахте не разойтись. Так они дошли до люка и выбрались наружу. Рип, согнувшись, отошёл к стабилизаторам, и его вырвало.
Лицо Кости тоже позеленело, но он держался. Остальные молчали, не решаясь спросить, что они там увидели. И только когда трясущийся Рип вернулся к люку и сполз к ним по канату, Вилкокс потерял терпение.
– Ну? Что там с ними? – спросил он.
– Убиты! – выкрикнул Рип. И мёртвые чёрные скалы вокруг повторили его крик: “…биты… биты… биты…”
Дэйн оглянулся и успел заметить, что Мура снова полез в люк. Лицо маленького стюарда под шлемом было при этом совершенно спокойно. Все молчали, даже Вилкокс не задавал больше никаких вопросов.
Через несколько минут в наушниках раздался голос Муры.
– Здесь тоже похозяйничали мародёры…
“Опять мародёры, – подумал Дэйн. – Да, такой корабль – лакомый кусочек, не то что крошечный охотник. Только почему обязательно мародёры? Это могли быть люди, уцелевшие от прежних крушений, им нужны продукты, материалы, снаряжение. Правда…”
Рип разом покончил с его сомнениями.
– Их сожгли! – проговорил он. – Бластером! В упор!
Бластером? Как тех лимбеанцев в лощине… Да что же это делается здесь, на Лимбо! Откуда эта непонятная жестокость, которая давно забыта цивилизованным миром?.. А у Муры уже была наготове ещё одна версия.
– По-моему, это пропавший “Римболд”, – сообщил он.
Ну и ну! Тот самый “Римболд”, исчезновение которого привело к аукциону на Наксосе и в конечном счёте к тому, что все они оказались на Лимбо! Но как его сюда занесло и как он попал здесь в аварию? Ведь это же изыскатель, самый неуязвимый из кораблей Космофлота! За последние сто лет Служба изысканий потеряла не более двух кораблей. Но никуда не денешься, вот он, “Римболд”, и не помогли ему ни хитроумные антиаварийные устройства, ни великолепные надёжнейшие двигатели, ни мастерство опытнейшего экипажа – валяется здесь разбитый, как и все это ржавое старьё, которое они нашли раньше…
Дэйн спустился по канату, Кости последовал за ним. Солнце скрылось в туче, заморосил мелкий дождик. Он уже превратился в ливень, когда Мура возвратился наконец из недр “Римболда”. Зрелище, потрясшее Рипа и Кости, не произвело на него, по-видимому, такого ужасного впечатления. Он был спокоен, задумчив, но, кажется, слегка озадачен.
– Помните, Ван рассказывал как-то старую легенду? – сказал он неожиданно. – Легенду об очень давних временах, когда корабли плавали по морям, а не в космосе… На Земле, в её западном океане, было такое место, где никогда не дули ветры и густо росли морские водоросли. Парусные корабли в этом месте застревали. Трава опутывала их, и они оставались там навсегда. За долгие годы сотни и тысячи кораблей сбились там в одну кучу, так что получился плавучий остров – сотни и тысячи мёртвых гниющих кораблей…
Дэйн заметил, что в глазах Рипа появился огонёк интереса.
– Да, помню, – проговорил Рип. – Сагово… нет – Саргассово море.
– Совершенно верно, – кивнул Мура. – Так вот, здесь, на Лимбо, тоже что-то в этом роде… Саргассы в космосе… Каким-то образом они захватывают корабли, разбивают их о скалы и оставляют ржаветь здесь навсегда. Для этого, конечно, нужны гигантские мощности: ведь корабль изыскателей – это вам не самодельная скорлупка древности, когда не умели толком ни прокладывать курс, ни строить настоящие двигатели…
– А как же наша “Королева”? – возразил Вилкокс. – Мы совершили самую обычную посадку без всяких неприятностей.
– Вам не приходит в голову, – сказал Мура, – что “Королеве” было разрешено сделать нормальную посадку?.. По некоторым причинам.
Такое предположение действительно могло многое объяснить, но от этой мысли им стало не по себе. Это означало, что “Королева” – лишь пешка в чьей-то игре. В чьей именно? Рича?.. Но в этом случае “Королева” не вольна более распоряжаться своей судьбой…
– Ладно, поехали дальше… – сказал Вилкокс и заковылял к краулеру.
Дозорные теперь больше не искали разбитых кораблей. А их, как подозревал Дэйн, было здесь, вероятно, немало. Догадка Муры овладела его воображением: Саргассы космоса, жадно хватающие межзвёздных странников, случайно попавших в пределы досягаемости их зловещих щупалец. Но почему всё-таки “Королева” совершенно безболезненно опустилась на эту планету, где все прочие корабли разбились вдребезги? Может, потому, что на борту был Рич и его люди? Тогда кто такой Рич?..