Сармак
Шрифт:
– Возьмите, пожалуйста, купите себе еды.
– А ты добрый парень. Благодарствую. На макароны и чай пойдут. А ты по какой нужде то ко мне?
– Слышали, что люди пропадают на озере? Девушка пропала, а вообще всё говорит об убийстве.
– Это оно как. Мне тут не видать ничего. Не видал. Да знаю, что охотник здесь лазит какой-то частенько.
– Это кто?
– А кто ж знает, бывает вижу его на том берегу.
– Возможно, он что-то видел.
– А так-то и я кой-что видал!
– Что?
– Морда усатая из озера и уууу, как завоет волком. Я ж побелел тогда, было бы показалось да не пью совсем, – печенка.
– Морда из озера?
– Та может то сом такой вывелся, тут же всё в радиации.
– Вполне возможно. Ясно, ну спасибо вам за этого охотника.
– Подожди, есть еще кой-что.
Старик полез под топчан и достал оттуда мобильник, протянул его Антону. Смартфон выключен и на все старания его включить отвечал молчанием черного экрана, видимо, полностью сел.
– Я возьму его с собой?
– Да забирай! Мне не надо его. Спасибо за денюжку, пойду за макаронами. Ты сильно у озера не лазь, а то сом утянет.
– Буду иметь в виду.
Антон вернулся к черной приоре и сел в теплый салон. Милана убавила музыку и спросила:
– Что-нибудь узнал?
– Чей-то мобильник нашёл, севший, – показывая смартфон, сказал Антон и Милана тут же поменялась в лице.
– Это же Ирсана! Его айфон, последний! Вот и чехол с нашим безамайским флагом. Не дай Дела, чтобы с ним что-то случилось!
– Может кто-то другой имел такой же мобильник?
– Надо зарядить.
Она резко воткнула зарядку в прикуриватель и вставила в гнездо телефона.
– У нас же провинция, тут все друг перед другом понты колотят. У меня тоже последний айфон, мне он не нравится, но надо именно последний, дигайцы покупают самсунги, у Залинки был, например.
Через пять минут, когда они уже подъезжали к городу, экран включился и Антон увидел, что обоями служит совместная фотография парня и девушки. Парень исполинских размеров с короткой бородой держал на руках хрупкую миниатюрную девушку в зеленом платке. Машина остановилась.
– Это Ирсан, – воскликнула Милана и глаза её сделались мокрыми от слез, – надо ехать домой, я тебя в гостиницу заброшу. Если он тоже пропал тут большая суета будет. Я сегодня-завтра заеду за тобой. Не могу поверить. Здесь точно появился Сармак!
– Он не водил машину?
– Разбил. Бэшка у него, неделю назад разбил, сейчас в ремонте она. Видимо, пришел к озеру, тянуло его. Наш Ирсанчик, он же любого голыми руками, он весил сто двадцать. Это точно Сармак! Не могу поверить, что с ним что-то стало. Только у гостиницы я парковаться не буду – она дигайская, высажу подальше, сам дойдешь. Или тяжелая сумка?
– Нормально всё. Донесу.
– Ужас, наш Ирсанчик. Только ты аккуратнее, наркоманов в городе тьма. И с дигайцами много не общайся. Коварные они.
Антон вышел за квартал до гостиницы, проходя мимо покосившихся одноэтажных домов, подумал, что уход от реальности в мир наркотиков здесь легок как нигде в другом месте: безработица, экология и отсутствие закона, как такового, вот лучшие катализаторы преступности и наркомании. Вместо ожидаемых уличных бандитов и наркоманов за ним увязалась стая бродячих псов, озлобленных и голодных. Козловский хотел было достать на всякий случай травмат и поминутно оборачивался назад, но стая все же отстала, и он подошел к гостинице, хозяева которой скромно поместили над названием «Дигай» четыре горящие неоном звезды.
Женщина в зеленом платке не встала, когда вошел Антон и не улыбнулась, когда он поздоровался с ней. Не было на ней и бэйджа с именем.
– Есть свободные номера?
– Есть, конечно, – угрюмо ответила администратор с сильным акцентом.
– На три дня, пока что.
– Завтрак в девять, в комнатах не курить, ваш паспорт?
Пока шло оформление Антон рассматривал стену за ресепшеном, на которой висели трое часов, указывающих разное время – Москвы, Нефтекумска и время Дигайгалла, которое спешило от Нефтекумского на пятнадцать минут.
– Где находится Дигайгалла? – спросил Антон у женщины.
– Высоко в горах, – не отрываясь от письма, ответила та. – Воду из крана не пейте, она загрязнена.
– Какую тогда пить? Где магазин?
– Можете купить на ресепшене пятилитровую бутылку. Вода «Щин» по двести рублей за штуку.
– Ох, беру одну. – Отсчитав деньги, сказал Антон
– Не хотите гадание?
– Что простите?
– Погадать вам?
Антон замялся от такого неожиданного вопроса.
– Нет, спасибо. В следующий раз.
– Комната пятнадцать.
Антон взял ключ и бутылку воды, сумку закинул на плечо и направился к лестнице. На втором этаже находилась курительная комната с мягкой мебелью, и к его удивлению, кальяном для гостей. На стенах висели картины с видами гор, не уступающие обилием ярких запоминающихся холодных и теплых цветов, будто с иной планеты, творчеству самого Рериха. «Такая, наверно, Дигайгалла», – подумалось Антону. Он отпер дверь и вошел в свой номер. Пахло полынью, стоящей засушенной в вазе на тумбочке с самого лета. Видимо, национальная эстетика и традиции. Расположившись и приняв душ, прилег на широкую кровать, что совсем неплохо для одноместного номера. Включил телевизор и лениво прощелкал все каналы. Ничего интересного. Вспомнил о кальяне, стоящем в комнате для курения. Может там есть табак и угли? Нырнув гостиничные тапочки, вышел в коридор. Горы на картинах неизвестного Антону художника манили невероятной красотой. Сиреневые, фиолетовые оттенки перемежались с темно-синим и светло-голубым, ледники, выступы и утесы, огромные птицы в небе.
В курительном помещении за готовым, дымящимся кальяном сидел мужчина. Он был полон лицом и на вид ему было лет сорок пять. Увидев Антона, он выпустил облако пара и улыбнулся:
– Вы новый постоялец?
– Да, добрый вечер.
– Шаровский Андрей, – протягивая руку, сказал мужчина.
– Вы давно тут гостите? – Представившись и присаживаясь напротив в кресло, спросил Антон.
– Третий день, честно, ожидал ужасов от этого города, так стращали меня, еще начитался всякого. Я сам из министерства природоохраны, эколог я.