Саша Черный. Собрание сочинений в 5 томах. Т.3

Черный Саша

ДЕТСКИЙ КОВЧЕГ

ПН. 1930. 23 апреля. «Голодная пятница»— пансион для русских детей, который был открыт в 1929 году в Монморанси (городок близ Парижа). Средства на него были собраны по инициативе «Земских и городских деятелей» (Земгор). Поначалу в нем содержалось 35 детей, а в 1930 году приют был переведен в более обширное помещение, рассчитанное на 50 детей. Название объясняется так: у христиан пятница была постным днем, поскольку в пятницу распяли Христа. Верба— христианский праздник Вербное воскресение, отмечаемый за неделю до Пасхи. В этот день устраивали «Вербные базары», где торговали всевозможными игрушками и поделками, привлекавшими детвору; организовывали балаганные представления. На Руси это был поистине народный праздник.

О ЛИТЕРАТУРЕ

ВЛАДИМИР НАРБУТ. ЛЮБОВЬ И ЛЮБОВЬ

Современник. 1913. № 5. С. 355–356. Подпись: А. Ч. Раздел: «Новые книги». «Садок судей»— один из первых сборников русских футуристов, изданный в 1910 году в Петербурге. Текст отпечатан тиражом 300 экз. на обоях. Название предложено Велемиром Хлебниковым. Кроме него авторами сборника были Д. и Н. Бурлюки, В. Каменский, Е. Гуро, Е. Низен, С. Мясоедов. Иллюстрации В. Бурлюка. …«смеюнчики-смехачи»— неточная цитата из стихотворения В. Хлебникова «Заклятие смехом», впервые напечатанного в сб. «Студия импрессионистов» (1910). «Золотое руно»— художественный и литературно-критический журнал, издававшийся в 1906–1909 годах в Москве П. П. Рябушинским. Считается одним из самых роскошных изданий модерна в нашей стране. В нем печатались почти все ведущие представители символизма. …книга стихов фельдшера Я. В. Куртышова. — В предисловии к этому собранию стихотворных упражнений поэта-самоучки сказано: «Образование мое самое незначительное: только полученные четырехлетние права в сельском училище, после чего занятие мое было крестьянство до 22-х годов. До этого времени у меня в руках не было пера и книг. По прошествии сказанного мною времени я обучился фельдшерскому искусству». На обложке этого действительно редкого и не замеченного

сборника стихов (он не зафиксирован даже в указателе «Русские поэты XX века», составленном А. К. Тарасенковым) изображен автор, сидящий за столом в больничной приемной — то ли над историей болезни, то ли над рукописью собственных сочинений. Нарбут В. И.(1888–1938) — поэт, начавший широко печататься в петербургских периодических изданиях начиная с 1909 года и выпустивший сборник «Стихи» (1910). В рецензиях отмечалась подражательность стихов молодого автора: «Нарбут с каким-то скучным безразличием относится к темам своих стихов» (В. Брюсов). Став членом объединения «Цех поэтов», В. Нарбут издал в 1912 году сборник «Аллилуйя» тиражом в 100 экземпляров. Книга была конфискована цензурой за богохульство, и ее автору пришлось срочно покинуть университет, а затем и Россию. «Аллилуйя» явилась наиболее эпатирующим изданием адамизма: в антиэстетичной и грубой форме (подражание озорному фольклору бурсаков) воспевалась всякая «нежить» и «погань». В феврале 1913 года, вернувшись в Петербург, издал третью книгу стихов «Любовь и любовь», куда вошли два стихотворения: одно дерзко-экспериментальное — «Дурной» (позже — «Порченый»), другое — «Вдовец», написанное в традиционной манере.

ПОДОРОЖНИК

Жар-Птица (Берлин). 1921. № 1. С. 41. Подпись: А. Ч. Рецензия на книгу стихов А. Ахматовой «Подорожник». Пг. «Петрополис». 1921. 60 с. 1000 экз. …новых скифов с Мало-Подьяческой (так хорошо изучивших словарь Даля). — Имеются в виду С. Есенин и Н. Клюев — поэты, выпускавшие сборники стихов в издательстве «Скифы».

«ШАТЕР» ГУМИЛЕВА

Жар-Птица (Берлин). 1921. № 3. С. 36. Подпись: А. Ч. Эта статья-отклик на книгу Н. Гумилева, предварявшая подборку стихотворений из «Шатра»: «Абиссиния», «Красное море», «Сомали», — была данью памяти расстрелянного поэта. Саша Черный и Н. С. Гумилев относились к разным литературным кругам, но это не помешало Гумилеву дать высокую и проницательную оценку автору «Сатир»: «Природу он любит застенчиво, но страстно, и, говоря о ней, делается настоящим поэтом. Кроме того, у него есть своя философия — последовательный пессимизм, не щадящий самого автора» (Аполлон. 1910. № 8. С. 62). Дай скончаться под сикоморою, // Где с Христом отдыхала Мария. — Заключительные строки «Вступления» — стихотворения, которым открывается «Шатер». …вспоминал он о второй своей родине — Африке. — А. Н. Толстой, находившийся в приятельских отношениях с Н. С. Гумилевым, вспоминал о его африканской экспедиции: «Он женился и один уехал в Абиссинию. Сбылась его мечта о тропических лесах, о пирогах, скользящих по голубым озерам, о стадах обезьян, о том задумчивом жирафе, который, поджидая его, много лет бродил по берегу озера Чад. Гумилев привез из Африки желтую лихорадку, прекрасные стихи, чучело убитого им черного ягуара и негрское оружие» (ПН. 1921. 23 октября). Нет даже слабой надежды, что <…> написанные им страницы будут сохранены и дойдут до нас. — Саша Черный оказался не совсем прав в своем предположении. После гибели Гумилева книга его неопубликованных стихов с предисловием Г. Иванова вышла двумя изданиями (в 1922 и 1923 гг.). Вплоть до 1925 года стихи и проза Гумилева нередко появлялись на страницах советской печати — лишь позже на это имя был наложен строжайший запрет, снятый уже в 1980-е годы. Что касается архива поэта, то в следственном деле он не фигурировал. Известно, что рукописи долгое время сохранялись у друзей и родственников, либо в государственных хранилищах — под спудом.

ЗИНАИДА ГИППИУС. СТИХИ

Новости литературы. Берлин. 1922. № 1. С. 54–55. Данная статья может показаться неожиданной, ибо в системе дореволюционных иерархий 3. Н. Гиппиус и Саша Черный принадлежали к разным ступеням писательского Олимпа. Во всяком случае Гиппиус в своих критических выступлениях весьма иронически отнеслась к попыткам Саши Черного выйти за пределы сатирического цеха: «Вдруг заговорили о „возрождении смеха“. Чему обрадовались? И кому? Саша Черный, Аркадий Аверченко, Тэффи. О Саше Черном в „Речи“ было длинно написано и указано даже, что будто это „смех сквозь слезы“. Не помню точно, но вроде этого. <…> „Возрожденный смех должен занять подобающее место“, — сказал себе Саша Черный и пошел со своею специальностью на страницы „серьезных“ газет и альманахов; ныне уже оттуда он объявляет, что „бюро“ ему стало близко, как собственное „бедро“, и думает, что это необыкновенно смешно и возродительно» (Русская мысль. 1910. № 12. С. 182–183). …ясностью, простотой <…> не затемненной мелькающими шарадами намеков, которых, увы, немало в «Дневнике». — О двойственности поэзии 3. Гиппиус, о ее «непреодоленном декадентстве» лучше всего сказала она сама: «Декадентство? Это верно и неверно. Верно в факте, но неверно относительно моего сознания и воли. С самого допотопного моего начала я стремилась прочь от всякого „декадентства“, отрекалась от него, проповедовала простоту. Мое время было, однако, трудное. Бороться за простоту приходилось на два фронта, т. е. и против Надсона, и против „фиолетовых рук на эмалевой стене“. Нечему удивляться, что „трюки“ частенько меня соблазняли. Время и школа не могли повредить моей сознательной воле и простоте, которой я уже теперь, конечно, не достигну, хотя стремиться к ней не перестану» (Адамович Г. Письма 3. Н. Гиппиус // Нов. русское слово. Нью-Йорк. 1951. 21 января).

«СОБАЧЬЯ ДОЛЯ»

Голос России (Берлин). 1922. 12 февраля. Подпись: А. Г-ъ. Отнесено к dubia. Ирецкий В. Я.(наст, фамилия Гликман; 1882–1936) — прозаик, критик, журналист, заявивший о себе как беллетрист еще до революции. В годы гражданской войны заведовал библиотекой Дома литераторов в Петрограде, выпустил сборник рассказов «Гравюры», куда вошли тонкие сюжетные стилизации на темы старины. Осенью 1922 года был выслан из Советской России вместе с другими оппозиционно настроенными философами, учеными и писателями. Обосновался в Берлине, активно сотрудничал в эмигрантской печати, выпустил несколько книг прозы. Лабуле де Л.(1811–1883) — французский публицист и сказочник. Наибольшую славу снискала его сказка-сатира «Принц-Собачка» (1868) — острый памфлет на Наполеона III, повествующий о принце, который умел превращаться в собачку и узнавать правду о бедствиях народа, о лицемерии и продажности придворных. …чеховской или толстовской <…> андреевской или купринской силы в изображении четвероногих. — По всей видимости, речь идет о ставших хрестоматийными рассказах о животных: «Холстомер» Л. Толстого, «Каштанка» и «Белолобый» А. П. Чехова, «Кусака» Л. Андреева, «Белый пудель» и «Изумруд» А. Куприна.

ПЕРЕДОНОВЩИНА

РГ. 1924. 6 ноября. Рецензия на книгу А. М. Ремизова«Кукха. Розановы письма». Берлин. Издательство 3. И. Гржебина. 1 923 128 с. Категорическое неприятие эстетики и нравственных основ мира, созданного А. М. Ремизовым, — мира эксцентричного, игрового, юродивого — касается не только этой статьи Саши Черного. Вот что поэт писал в 1921 году А. И. Куприну: «Ремизовы, Белые — язык профессиональных юродивых, надменно-манерные периоды задом наперед, а внутри мыслишки ценою в дырку от бублика. Откуда они? И ведь талантливые люди, вот что обидно, но растягивать талант, как резинку, до гения — нельзя безнаказанно никому» (Куприна К. А. Куприн — мой отец. М., 1979. С. 217). Едва ли подобный подход с позиций здравого смысла давал возможность адекватно осмыслить такую противоречивую фигуру, как Ремизов, чьи эротические непристойности, религиозные кощунства, психологические откровения и словесно-стилистические «загогулины» располагались, по выражению Иванова-Разумника, «между Святой Русью и обезьяной». М. И. Цветаева в своем эссе «Поэт о критике» уничижительно упомянула эту рецензию Саши Черного среди статей «непристойных». Впрочем, критический отзыв Саши Черного о Ремизове не помешал дальнейшим творческим контактам двух писателей — знатоков и ценителей народной словесности. Известно, что 27 мая 1928 года они провели совместный литературный вечер в Медоне. Саша Черный как составитель альманаха «Русская земля» привлек к участию Ремизова. Встречались они и в дружеской компании, собиравшейся в мастерской художника И. Билибина. Передоновщина — выражение это, вошедшее в литературно-речевой обиход в начале XX века, образовано по фамилии героя романа Ф. К. Сологуба «Мелкий бес» (1907) — инспектора гимназии Передонова. Для современников в этом образе доносчика, мелкого пакостника и истязателя был воплощен, по словам А. А. Блока, «ужас житейской пошлости и обыденщины, а если угодно — угрожающий знак страха, уныния, отчаянья, бессилия. Этот ужас Сологуб окрестил „Недотыкомкой“» (Блок А. А. Собр. соч. Т. 5. М. — Л., 1962. С. 162). Розанов В. В.(1856–1919) — необычайно интересная и противоречивая фигура в русской философии и публицистике конца XIX — начала XX века. С А. М. Ремизовым был близок и творчески связан многие годы. Примечательна запись, сделанная В. В. Розановым в дневнике: «Ремизов А. М. Один из умнейших и талантливейших в России людей. По существу, он чертенок-монашенок из монастыря XVII в. Весь полон до того похабного, что после него всегда хочется принять ванну» (Литературная учеба. М., 1989. № 2. С. 119–120). Об отношении Саши Черного к В. В. Розанову известно немного — в письме к А. М. Горькому (1912) поэт поместил в виде приписки эпиграмму, представляющую, по-видимому, отклик на книгу Розанова «Уединенное» (1912):

В уединенном месте на вокзале Мне бросилась в глаза престранная строка: «Халат-халат! Купи мои скрижали!» Брат Розанов, не ваша ли рука?

(Архив А. М. Горького. КГ-п 85–5–1)

«Ки-ка-пу»— салонный американский танец, вошедший в моду в начале XX века. Вероятно, зд. аллюзия на книгу Т. Чурилина «Конец Кикапу» (1918). …«33 белых попа»такое есть общество. — Название вымышленное; можно усмотреть аллюзию с заглавием повести Л. Д. Зиновьевой-Аннибал «Тридцать три урода» (1907). Ее муж Вяч. Иванов устраивал «среды» в знаменитой «башне» на Таврической ул., собиравшие литераторов, музыкантов, художников, философов. Чулков Г. И.(1879–1939) — поэт-символист, прозаик, критик, выдвинувший идею «мистического анархизма». Волжский А. С. (1878–1940) — критик и историк литературы. Примыкал к социально-марксистскому направлению; позднее сблизился с религиозно-богоискательскими кругами, в том числе с В. В. Розановым. Аничков Е. В.(1866–1937) — критик и историк литературы. «…В. В. Розанов был старейшим

кавалером обезьяньей великой и вольной палаты». — Звание, присвоенное В. В. Розанову: «старейший кавалер и великий фаллофор обезвелволпала». …о своих книгах и книжечках. — А. М. Ремизов был искусснейшим изографом, выпускавшим уникальные рукописные книги, украшенные собственными рисунками. Некоторые из них вручались в качестве подарка, другие предназначались для продажи коллекционерам-меценатам. Вот как рекламировал и представлял Ремизов (под псевдонимом «Василий Куковников») один из подобных манускриптов: «7 августа исполняется 10 лет со смерти Блока. Журнал „Числа“ выпускает в единственном авторском экземпляре книгу А. Ремизова „Памяти Блока“ — 47 рисунков. <…> выпуск книги в единственном экземпляре не снобизм и не фокус библиофила, мечтающего о библиографических редкостях, а беда, в которую попадают писатели в какие-то „десятилетия“. 10 лет назад писатели в Петербурге, не имея возможности издавать книги, выдумали эти единственные экземпляры, украшая их собственными „каракулями“; книги выставлялись для обозрения в „Доме Литераторов“. И теперь через 10 лет выпустить книгу, за немногими исключениями можно только за свой счет, прикрывшись какой-нибудь книжной фирмой, а если денег нет, остается довольствоваться единственным экземпляром. И эти единственные экземпляры — единственный способ заявить, что писатель еще существует на белом свете, продолжает писать» (Сатирикон. Париж. 1931. № 18. С. 8). В этих словах есть определенная доля лукавства: Ремизову удалось издать за рубежом довольно много книг (обычным типографским способом) — правда, тиражи их были по большей части мизерными. …подписал упказ А. Бах-рах. — В своих мемуарах «По памяти, по записям» (1980) А. В. Бахрах по поводу упоминания своего имени в книге «Кукха» писал: «Не скрою, что тогда мне очень польстило носить титул упказа ремизовской обезьяньей палаты да еще в придачу значиться у него „турецким послом обезьяньим и кавалером первой степени с журавлиной ногой“». Он же вспоминает мистификаторскую обстановку, которую создал вокруг себя Ремизов: «Ремизовские комнаты были разукрашены какими-то яркими бумажными вырезками, от стены к стене была протянута веревка, на которой висели елочные шишки и какие-то амулеты, то и дело куковала невпопад какая-то заводная кукушка…» Из Ямбурга в Нарву попал, на самой границе… — Сообщение о выезде Ремизова из Петрограда за рубеж было помещено в берлинской газете «Руль» (31 августа 1921 г.). Сначала он попал в Эстонию, откуда написал в Берлин, прося помочь с визой (см. сб. «Русский Берлин. 1921–1923». Париж. 1983. С. 167). Гуммиарабик— камедь, вязкая жидкость из стволов африканских и аравийских акаций, применявшаяся как клей. Вербицкая А. А. (1861–1928) — автор женских романов на тему «свободной» любви и эмансипации. На книжном рынке занимала одно из первых мест. Нагродская Е. А.(1866–1930) — автор многочисленных романов, посвященных сексуальным проблемам, содержащим мотивы садизма и извращений. Пользовалась успехом у невзыскательной читательской публики. Чарская Л. А.(наст. фам. — Чурилова, 1875–1937) — писательница, произведения которой были обращены к детям и юношеству. К. И. Чуковский и другие критики в иронических тонах писали о сентиментальности, аффектированности и слащавости сочинений Чарской. Брешко-Брешковский. Критические упреки в низкопробности его мало волновали. В ответе на анкету он оценивал свое творчество так: «Есть писатели, о которых много пишут, много, вероятно, лестного, с большой похвалою и которых никто не читает. И наоборот — есть широко читаемые, но в критике не нашедшие себе доброго слова. Одни, несмотря на услужливые, благожелательные перья, мирно покоятся на полках книжных магазинов, другие же расходятся в большом количестве повторяемых изданий и по отчетам библиотек идут на первых местах. Я принадлежу ко второй категории, и это меня утешает, как утешают также выгодные предложения издавать мои романы на французском, немецком и английском языках» (Газета «Кабаре». 1918. № 2). Яблоновский А. А. (1870–1934) — фельетонист, публицист, пользовавшийся огромным успехом у российского читателя. Активно сотрудничал в эмигрантской прессе, где занимал крайне непримиримую позицию по отношению к Советской России. С Сашей Черным его связывали давние дружеские взаимоотношения, ибо он был первым, кто принял участие в дописательской судьбе А. Гликберга, в его еще отроческие годы (об этом см.: Иванов А. С. Потаенная биография Саши Черного // Евреи в культуре русского зарубежья. Вып. 2. Иерусалим. 1993). Северянин Игорь(1887–1941) — поэт, создавший и возглавивший в канун первой мировой войны группу эгофутуристов. Слава его была ослепительна, как фейерверк, и так же скоротечна. В 1915 году вышла книга «Критика о творчестве Игоря Северянина. Статьи и рецензии», где в равной мере соседствует и хвала, и хула. Упреков в декадентской вычурности и манерности, граничащей с безвкусием, Северянину довелось выслушать предостаточно. Поэт отвечал на это саркастическими эпиграммами: «Вы посмотрите-ка, вы поглядите-ка, какая подлая в России критика». После революции обосновавшись в Эстонии, Северянин оказался как бы на периферии литературной жизни русского зарубежья. Крайне редко его стихи появлялись в парижских газетах и журналах, и, видимо, поэтому поэт оказался обойденным вниманием эмигрантской критики.

«РОЗА ИЕРИХОНА»

РГ. 1924. 29 ноября. Рецензия на книгу И. А. Бунина «Роза Иерихона». Берлин. Издательство «Слово». 1924. Никитенко А. В.(1804–1877) — критик и литературовед, много лет работавший в цензурном ведомстве и учреждениях по надзору за печатью. Посмертно был издан его «Дневник», содержащий интереснейшие записи по истории русской общественной мысли и громадный фактический материал по цензурному делу. Пильняк Б. А.(1894–1937) — писатель, одна из наиболее ярких литературных личностей советской эпохи, бытописатель и выразитель голодного, вагонного, исполненного смертельной опасности времени. Наиболее известен его роман «Голый год» (1921). Одних поэтов хватило бы на население губернского города. — Если предреволюционные годы считаются «серебряным веком» русской поэзии, то революционная стихия затронула и вовлекла в стихотворчество самые широкие массы населения. Об этом явлении, ставшем поистине поветрием эпохи, говорится в статье О. Мандельштама «Армия поэтов»: «Стихотворцев в Москву и Петербург шлет Сибирь, шлет Ташкент, даже Бухара и Хорезм. Всем этим людям кажется, что нельзя ехать в Москву с голыми руками, и они вооружаются, чем могут — стихами» (Мандельштам О. М. Слово и культура. М., 1987. С. 219). …после берлинского Аранжуэца. — В перефразированном виде использовано крылатое выражение: «Миновали золотые дни Аранжуэца» — фраза, с которой начинается трагедия Ф. Шиллера «Дон-Карлос, инфант испанский». В Аранжуэце находился увеселительный дворец Филиппа II. Выражение употребляется в значении: прошло беззаботное время. Хорошо бы собаку купить. — Заключительная строка стихотворения И. Бунина «Одиночество». В черных пятнах под засохшим // Серебром нагой плевы. — Строки из стихотворения И. Бунина «Вот он снова, этот белый…» (1916). …писал Горький о «задушевности» смеха Ленина и трогательной его любви к детям. — Речь идет об очерке А. М. Горького «Ленин», написанном сразу после смерти вождя пролетарской революции. Воспоминания Горького прозвучали неким диссонансом в хоре откликов, вызванных этим известием в зарубежной России. «Пресса русской эмиграции не нашла в себе ни сил, ни такта отнестись к смерти Ленина с тем уважением, какое обнаружили буржуазные газеты в оценке личности одного из крупнейших представителей русской воли к жизни и бесстрашия русского разума». Это высказывание Горького в полной мере может быть отнесено и к ироническим инвективам Саши Черного, касающимся Ленина. Горьковские характеристики и наблюдения, вызвавшие насмешку у Саши Черного, выглядят так: «Обаятелен был его смех, — „задушевный“ смех человека, который прекрасно умел видеть неуклюжесть людской глупости и акробатические хитрости ума, умел наслаждаться и детской наивностью „простых сердцем“». Старый рыбак, Джованни Сподадо, сказал о нем: «Так может смеяться только честный человек». И другая цитата: «…он, как никто, умел молчать о тайных бурях в своей душе. Но однажды, в Горках, лаская каких-то детей, он сказал: „Вот эти будут жить лучше нас; много из того, чем мы жили, они не испытают. Их жизнь будет менее жестокой“» (Горький А. М. Воспоминания. Рассказы. Заметки. Берлин. 1925. С. 5, 8, 10). Стихи Бунина, видите ли, вирши Тредьяковского, одетые в траурные одежды пророка Иеремии… — Речь идет об обзорной статье Ник. Смирнова «Солнце мертвых» (заметки об эмигрантской литературе), где о стихах Бунина сказано, что «все они остаются крайне посредственными, технически слабыми: поэт, по справедливости награжденный когда-то масличной ветвью классицизма, становится Тредьяковским в черной ризе пророка Иеремии» (Красная новь. М., 1924. № 3. С. 254). Любопытна метаморфоза, произошедшая с автором «разгромной» статьи — Н. П. Смирновым. После смерти Бунина, он вел переписку с его вдовой, публиковал восторженные материалы о его творчестве в парижской газете «Русские новости». Тредиаковский В. К.(1703–1768) — поэт, реформатор русского стихосложения. Строки из «Оды, вымышленной в славу правды, побеждающей ложь и всегда торжествующей над нею» приведены неточно. Надо:

Ложь то проклята, дерзновенна Вышла вся из ада безденна, Правду ищет везде святую…

«ВЕЧЕРНИЙ ДЕНЬ»

РГ. 1924. 12 декабря. Жизненные и литературные пути двух писателей, причисленных к сатирическому цеху — Н. А. Тэффи и Саши Черного, — пересекались не раз. В России — это было сотрудничество в «Сатириконе», в эмиграции — совместное участие в литературных вечерах и благотворительных мероприятиях. В период работы в редакции «Жар-Птицы» Саша Черный опубликовал рассказы Н. А. Тэффи «Соловки», «Анюта», «Поручик Каспар» и ее стихи. Однако данная рецензия едва ли не единственно непосредственное свидетельство того, что поэт с пристальным вниманием и симпатией относился к ее творчеству. Что касается Тэффи, то известно лишь, что на вечере памяти Саши Черного в Париже 4 декабря 1932 года она выступила с чтением рассказа, посвященного поэту. Скудость сведений о взаимоотношениях двух писателей, чьи имена в литературе часто ставятся рядом, объясняется, по-видимому, тем, что, живя в Париже, они не были близки в чисто житейском плане, имея разные круги общения. Вот что сказано о Тэффи в воспоминаниях А. Ладинского: «Она была вне нашей поэтической богемы, предпочитала ей буржуазное общество. В эмиграции Тэффи считалась русской Колетт и была кумиром русских дам из Пасси и Отей, где обосновались эмигранты побогаче, дельцы, „прокатчики фильмов“» (РГАЛИ, ф. 1337, оп. 4, ед. хр. 11). Лanno-Данилевская Н. А. (1874–1951) — беллетристка-бытописательница, автор многочисленных «женских» романов.

ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ

РГ. 1924. 20 декабря. Статья написана в связи с 35-летним юбилеем литературной деятельности А. И. Куприна. Саша Черный воспользовался текстом этой статьи, когда отмечался 40-летний юбилей Куприна. Статья под названием «Сорок лет» была напечатана в харбинской газете «Заря» 12 декабря 1930 года с некоторыми разночтениями. Наиболее существенные изменения внесены во вторую часть статьи от слов «Тридцать пять лет…» до «А здесь на Западе…». Этот текст, специально написанный для харбинской «Зари», приведен ниже: