Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья
Шрифт:
— Убить вас во сне.
— Кто это придумал?
— Белые, отец и сын. Сначала к нам зашел сын и белая скво. Он думал, что вы уже убиты, но появился его отец и рассказал, что вы преследовали его по пятам, а потом ограбили и убили его брата. Мы сделали все, как они нам сказали: муж дождался вас и пригласил в дом, я принесла весть об этом белым сеньорам. И они сразу же помчались сюда вместе с воинами юма, прихватив меня тоже.
— А разве ты не могла предупредить нас о нападении?
— Не в этом дело, — с достоинством ответила индианка. — Я не хотела
— Ты можешь сделать это, если откровенно ответишь на наши вопросы.
— Спрашивайте!
— Вчера твой муж рассказал нам, где расположено пуэбло. Он сказал правду?
— Да. Старший белый сеньор приказал ему говорить правду.
— Но ведь нас должны были схватить здесь.
— Да, но у них был еще запасной план на тот случай, если бы здесь что-то сорвалось.
— Ты об этом что-нибудь знаешь?
— Да, знаю, и не только я, все юма знают и готовы отомстить вам.
— Ну так что же за ловушку они нам приготовили?
— Здесь у них уже ничего не вышло. Теперь юма должны оставить на земле четкие следы, которые должны привести вас в пуэбло. Отсюда тропа идет к Флухо-Бланко, потом появляется с другой стороны потока, на левом берегу, и идет до того места, где ущелье настолько сужается, что там может проехать только один всадник. Как раз в этих местах в скалах открывается расселина и узкая тропинка ведет вверх, в пуэбло. По обе стороны от нее вздымаются отвесные скалы, по которым не смог бы вскарабкаться ни один человек. Вот там-то вас и хотят взять. Половина юма будет ждать вас на этой тропинке, остальные останутся внизу, пропустят вас в расселину и пойдут следом.
— Недурно придумано. В этом месте мы смогли бы идти только гуськом, друг за дружкой.
— Это все придумал старик.
— Я так и думал. Но он кое-чего не учел. Мы не слепые и, когда пересчитали бы следы, сразу бы заметили, что добрая половина их внезапно исчезла. Но ведь следы не могут раствориться в воздухе, и мы сразу же догадались бы, куда поскакала одна половина всадников, а куда — другая. Мы бы сумели подобраться к юма, сидевшим в засаде, и перебить их всех до одного.
— Но как бы вы прошли через теснину?
— Возможно, мы бы совсем не пошли туда, а если бы и сделали это, то позаботились бы о том, чтобы позади нас никого не было. Они бы остались только впереди нас. Ну а на тропе им бы пришлось держаться тоже гуськом, и тогда у юма, пожалуй, не осталось бы никого, чтобы пересчитать тела павших.
Она смутилась, потом сказала умоляюще:
— Сеньор, не делай этого! Я не хочу, чтобы из-за меня гибли люди. Уж лучше пусть я сама погибну.
— Не волнуйся. Мы заключили мир с юма и не нарушим своего слова. Но те двое белых — наши враги. Поэтому мы будем действовать хитростью, сражения не будет. Ты сказала, что эти скалы неприступны…
— Если хочешь, я могу показать тебе это место. Можно посмотреть на него сверху,
— Ты проводишь нас туда?
— Мои следы не должны смешиваться с вашими. Я поеду в объезд, а вы скачите отсюда прямо на юг, пока не доберетесь до большой, одиноко стоящей скалы. Там дождитесь меня.
Мы сделали так, как сказала женщина. После нашей встречи она поехала первой, мы — следом за ней. Лошади ехали рысью, и примерно через час мы въехали в густой кустарник, среди которого возвышались кроны многочисленных деревьев. Заросли кустарника были довольно обширны и имели форму подковы. Скво оставила седло и спутала своей лошади ноги так, что та не смогла далеко уйти. Мы последовали примеру нашей проводницы и вместе с ней углубились в заросли. Вдруг она резко остановилась и сказала:
— Еще несколько шагов, и будет пропасть. Будьте осторожны, чтобы нас никто не смог заметить снизу, из пуэбло.
Дальше двигались уже ползком. Но вот и край пропасти. Бездна была такая, что голова кружилась, но мы напряглись и внимательно осмотрели картину, открывавшуюся сверху. Высокие деревья, росшие внизу, казались нам былинками. Когда глаза наши привыкли, мы смогли рассмотреть, что на поляне между деревьями паслось около двадцати лошадей и сотни овец.
— Опять котловина! — воскликнул Виннету.
Я понял, что он хотел сказать этим восклицанием. В наших с ним странствиях по белу свету котловины всякого рода то и дело играли особую роль. Несколько раз они становились ловушками для наших врагов, а нас, наоборот, оберегали!
Котловина, которая встретилась нам на этот раз, была такова, что вполне могла стать настоящей тюрьмой для тех, кто в ней находился, если каким-то образом перекрыть единственный путь в нее — то самое очень узкое ущелье, о котором говорила индианка, и в целом она напоминала яму для поимки медведя.
Строение, которое Юдит назвала своим «замком», надо сказать, до некоторой степени оправдывало такой свой титул. По всей вероятности, некогда, очень давно от скалы откололся крупный кусок, из его обломков и было сооружено это пуэбло. Тыльной своей стороной «замок» прижимался к скале, имел восемь этажей, и каждый из них был по площади немного меньше предыдущего. Все сооружение напоминало пирамиду, одна половина которой находится снаружи, а другая спрятана внутри скалы. К каждому этажу было приставлено по лестнице. Если убрать нижнюю, то уже ни один чужак не смог бы проникнуть в пуэбло.
Теоретически эту крепость можно было бы взять штурмом, но осада, и даже длительная, ничего не дала бы. В котловине росли овощи и фрукты и было сколько угодно воды в довольно большом бассейне почти правильной круглой формы. Вода в него попадала, видимо, из какого-то подземного источника.
Но больше всего нас заинтересовала компания, расположившаяся на первой террасе пуэбло. Там сидели Джонатан Мелтон, Юдит и предводитель индейцев, по крайней мере, таковым он казался. Возле щели — прохода в котловину стояло несколько воинов юма.