Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья
Шрифт:
— Они это очень скоро узнают. Однако нам тоже надо спрятаться!
Вместе с Зорким Глазом мы заползли под деревья. Послышался топот конских копыт. А вскоре увидели их могольонов и юма. Они спешились и повели коней вниз к воде, откуда доносились их громкие голоса.
Последними стали спускаться Мелтон и Юдит.
— Ты устала? — услышал я вопрос Джонатана.
— Нет, я привыкла, с моим вождем я целыми днями напролет сидела в седле.
— Оставайся наверху, я отведу твоего коня. — И он
— Доброе утро, сеньора! — сказал я.
Она обернулась. Боже, что с ней стало! Она готова была испустить вопль ужаса, но тот застыл на ее губах. Ее глаза были широко раскрыты.
— Вы изумляетесь мне, словно незнакомцу. Может, вы все-таки соблаговолите припомнить, что мы виделись.
— Олд… Олд… Шеттер… хэнд! — выдавила из себя она.
— Да, меня зовут так. Меня радует, что вы еще не забыли мое имя.
— Что… Вы… что хотите?
— Мне нужны вы и Джонатан.
— Это… это же безумие! Вы — наш враг. А с нами пятьдесят, и даже больше, индейцев!
Она выпалила это с явной угрозой, но, однако, негромко, потому что страх все еще сковывал ее.
— Знаю! — сказал я.
— Вы просто глупы! Вам же крышка!
— Ни слова, сеньора, иначе мигом схлопочете пулю! Мистер Данкер!
Данкер подполз и спросил:
— Что мне надо делать, сэр?
— Присмотрите за леди, но обращайтесь с ней деликатно!
— О’кей, мне это будет в охотку! Видите этот нож, миледи? Если вы сделаете хотя бы шаг в сторону, я вам уши обрежу. Зовут меня Уиллом Данкером, и я держу свое слово!
Он поднес к ее лицу свой нож. Я поднял руку вверх. Тут же появились нихоры и нацелили свои ружья на стоявших внизу. Раздался голос Мелтона:
— Тысяча чертей! Что это! Ружья! Кто это там наверху?
Я вышел вперед так, чтобы он мог меня видеть, и ответил:
— Сто заряженных ружейных стволов, сэр! Вот — утренний привет, который я вам доставил.
— Олд Шеттерхэнд! Олд…
Второй раз не договорив мое имя до конца, он сорвал ружье, висевшее у него на плече, направил его на меня и нажал на курок. Но мне хватило времени, чтобы броситься наземь. Затем я стремительно вскочил на ноги, навел на него штуцер и крикнул:
— Брось ружье, каналья, иначе застрелю!
Но он все еще держал ружье в руках, не сводя с меня глаз.
— Брось его, иначе я всажу тебе пулю! Раз… два…
Он выпустил ружье из рук. Могольоны не знали меня, но несколько индейцев юма выкрикнули мое имя.
— Да, это я — Олд Шеттерхэнд, — крикнул я. — А там стоит Виннету, вождь апачей, с нами также воины нихоров. Вставайте!
Они встали и образовали цепочку, держа стволы своих ружей дулами вниз. Тут со стороны Виннету раздался голос:
— Я что, один должен сидеть на корточках в траве! Эмери Босуэлл покажет всем, как нужно действовать!
Он медленно и спокойно спустился к могольонам, выхватил ружье у ближайшего к нему индейца, отдал его нихору и скомандовал громким голосом:
— Пусть все могольоны отдадут свои ружья, ножи, если не хотят, чтобы их немедленно застрелили!
И, повернувшись к другому врагу, что, выкатив глаза, уставился на него как на привидение, Эмери заорал на того:
— Ну, скорее же! Ружье, а то…
Он вытащил револьвер и приставил его к груди краснокожего. Тот безропотно отдал ружье. Пример был подан, и остальные могольоны отдали свои ножи; ни на что иное, казалось, они не были готовы, кроме как повиноваться. Их охватила паника. Тем отчаяннее вел себя Мелтон. Он кричал, чтобы они не подчинялись, приказывал им стрелять, вопил и бранился, называл трусами, но поднять ружье с земли, самому оказать сопротивление — на это он не отваживался. Эмери, находившийся еще внизу, подошел к нему, поднял ружье, сунул ему в лицо револьвер и пригрозил:
— Молчи, глупец, иначе я укорочу твой язык! Еще одно слово, и оно может быть последним в твоей жизни! Давай сюда твои игрушки, они тебе больше не понадобятся!
Он достал у него из-за пояса остальное оружие и поднялся ко мне наверх.
— Все в порядке, Чарли, — сказал он. — Банда обезоружена. А теперь что делать?
— Скрутить их. Пусть они поодиночке, друг за дружкой, поднимутся наверх, где их свяжут.
— О’кей! Кто не пойдет, получит пулю.
Он снова спустился вниз. Виннету и Данкер направились за ним после того, как последний передал Юдит нихору. Зоркий Глаз тоже сошел вниз, чтобы угрозами принудить колеблющихся к повиновению. Впрочем, большинство могольонов действовало разумно; они осознали, что сопротивление безнадежно, и сдались в плен. Менее понятливым в конце концов пришлось последовать этому примеру. Связать их удалось чрезвычайно быстро. Каждый был стянут по рукам и ногам своим собственным лассо, а затем уложен на траву.
Последним, за кого мы взялись, был Джонатан Мелтон. Сперва он бросал вокруг себя дикие взгляды и вообще вел себя как человек, ищущий путь к бегству, но он был бы слепцом, если бы не замечал, что любая подобная попытка неминуемо грозит бедой. Один-единственный раз он сделал три-четыре поспешных шага вверх по склону, но тут Юдит, охваченная страхом, закричала ему:
— Оставайся внизу, оставайся внизу, иначе они застрелят тебя! Мне сверху лучше видно, чем тебе, что спасения нет. Эти люди ужасны!