Саур Могила
Шрифт:
Здесь располагались основные административные кварталы, площадь Пуштунистан и дворец «Арк» – бывшая резиденция эмиров.
Миновав Колонну независимости, «хаммер» углубился в тенистый квартал Шахре-Нау, с расположенными там банками, конторами, магазинами и ресторанами и подкатил с тыла к одному из современных особняков, скрытому по традиции за высоким дувалом.
Здесь, на мини стоянке, под наблюдением видеокамеры, уже стояли «лэндровер» английского консульства, «БМВ» известной немецкой компании и еще несколько шикарных автомобилей.
– О, кокни уже здесь! – ухмыльнулся
– Выйдя из своей и весело переговариваясь, американцы прошли к нише глухой арочной двери, где Залесски нажал кнопку переговорного устройства.
После двух сказанных им фраз, оттуда ответили «окей», щелкнул электронный замок, и гости оказались в сказке Шехеризады.
В центре обширного, похожего на оазис двора с мраморными дорожками и цветущим жасмином бил фонтан, откуда-то тихо лилась восточная музыка, по изумрудной траве гуляли несколько павлинов.
Навстречу гостям уже спешил человек в белом костюме и с приклеенной улыбкой на лице, являющийся распорядителем.
Особняк был собственностью одного из местных воротил, поставляющих опий в Восточную Европу, и в нем имелся ресторан для европейцев, а еще девушки для интимных услуг из России, пользующиеся особым спросом.
Проклятая «Империя зла» наконец – то развалилась, и ее граждане вкусили прелести западной демократии.
Низко кланяясь и скаля белые зубы, распорядитель провел гостей через общий зал, где царило шумное веселье.
В углу, на небольшой эстраде, смуглая девица со жгучим взглядом исполняла под звуки флейты с бубном танец живота, англичане, попыхивая сигарами, невозмутимо тянули виски с кубиками льда из бокалов, трое японцев что-то обсуждали на своем птичьем языке, а группа граждан ФРГ, стуча пивными кружками по столу, подзадоривала танцовщицу.
– Веди нас в кабинет, – на ломаном пушту сказал распорядителю Залесски. – Эти свиньи здорово шумят (презрительно покосился на немцев).
Кабинет представлял собой светлую, убранную в восточном вкусе комнату на втором этаже, со всеми необходимыми атрибутами. Включая «кондишен» и кальян, стоящий у дивана на вычурном столике.
Освободившись от оружия и экипировки, янки уселись за стол и для начала сделали заказ, состоявший, в основном, из горячительного. А когда приятная истома окутала тела, и все приобрело романтическую окраску, возжелали девушек.
Через несколько минут похожий на евнуха служитель продемонстрировал тех гостям, которые выбрали троих (Родригес к тому времени уснул, накурившись марихуаны).
После этого «солдаты удачи» уединились с красотками в смежных, примыкавших к кабинету номерах, занявшись любовным утехам.
Для начала Блад, раздевшись догола и улегшись на тахту лицом вверх, потребовал от Ольги (так звали жрицу любви, и она немного знала английский), продемонстрировать ему оральный секс, что было исполнено с большим искусством.
Затем они перешли к ряду поз, рекомендованных «Камасутрой», а когда, чуть отдохнув и подкрепившись глотком брэнди, Джек, забросив стройные ножки девушки себе на плечи, через стенку комнаты, где развлекался Залесски, раздался приглушенный женский крик. Ольга насторожилась.
– Не бери
При расставании, похлопав Ольгу по попке, Блад торжественно вручил ей бумажку в пять долларов, в качестве не входившей в счет премии.
– Ну и скупой ты козел, – сказала та по-русски. И при этом мило улыбнулась.
Когда в небе над Кабулом стали гаснуть звезды, «хаммер» наемников тронулся к месту базирования. Причем с песней.
«О, скажи, видишь ты в первых солнца лучах,Что средь битвы мы чли на вечерней зарнице?В синем, с россыпью звёзд полосатый наш флаг,Красно-белым огнём с баррикад вновь явится!Ночью сполох ракет на него бросал свет —Это подлым врагам был наш гордый ответ.Так скажи, неужель, будет жить он всегда,Где земля храбрецов, где свободных страна?!..»вразнобой, передавая друг другу бутылку, орали они гимн самой великой и демократичной страны в Мире.
Глава 4. На осколках Империи
– Давай! – махнул рукой из-за каштана на противоположной стороне улицы, старший группы.
Сашка, прижимаясь к стене дома, чиркнул запалом по коробке, метнул в брызнувшее стеклом окно на втором этаже дымовую шашку и затаился.
На третьей секунде изнутри повалил густой дым, из него хлопнули два выстрела, а потом, кашляя и чихая, вниз спрыгнул бритоголовый крепыш, тут же получивший удар затыльником автомата по затылку.
– Сдаемся! – заорал из окна второй, выкинув на тротуар обрез, и группа захвата вломилась в квартиру.
Чуть позже, троих скованных наручниками «братков», на глазах собравшихся у дома зевак погрузили в микроавтобус «Газель», и тот покатил в областное УВД. К ждавшим там начальнику ОБОП с прокурором.
– Молодец, лейтенант, – дружески толкнул Шубина в плечо, сидевший рядом на переднем сидении, руководивший операцией майор. – Качественно работаешь.
– Все как учили, – пробубнил Сашка сквозь балаклаву, поправляя на голове шлем с пластиковым забралом.
После его возвращения в родной Стаханов, в родительском доме как водится, собралась близкая родня, поглядеть на бравого морпеха и поднять за него чарку. Потом Сашка недельку покуролесил с друзьями детства, которые вернулись из армии чуть раньше, а заодно выполнил почетную обязанность: принял участие в кресьбинах родившегося накануне сына двоюродной сестры Наташи. По рождению она была Шубина, а по мужу – Ионаш. Свояк, мастер-взрывник шахты «11-Рау», был родом из Приднестровья.
Крестили, как издавна водилось в Стаханове, в Чутинской церкви, по полной программе. Младенец был наречен Сергеем, а дядя определен в его крестные, что было торжественно удостоверено в городском ЗАГСе.