Саван Вечности
Шрифт:
— Или нет, — сказал Натан.
— Если б ты только восстановился раньше, — произнес повелитель плоти, посмотрев на них. — Сегодня ночью случится великое кровопролитие с участием трехсот рабов. Как только мы усилим саван, нам больше не придется беспокоиться из-за внешнего мира.
Эльза отвела беспокойный взгляд.
Андре прищурил мутные глаза и наклонился ближе, говоря с оттенком угрозы:
— Надейся вернуть дар, Натан, поскольку это твой единственный способ остаться среди благородного класса Ильдакара. — Затем он отступил и снова ухмыльнулся. — Но ты продемонстрировал потенциал, а я знаю качество своей работы, ммм? Если ничего не изменится,
Глава 69
Солнце садилось над Ильдакаром, погружаясь в багровые облака и словно ожидая неминуемого кровопролития. Люди в городе были взволнованы: кто-то нервничал, кто-то сгорал от нетерпения, кто-то смирился. Никки не намеревалась допустить кровавую бойню. Она не могла позволить убить невинных рабов, не могла позволить запереть себя под саваном вечности. Пришло время действовать.
Когда на улицах сгустилась тьма, в домах и гостиницах зажглись свечи, масляные лампы или магические огоньки, созданные даром владельцев. Словно ночные хищники, выскальзывающие из темных укрытий, последователи Зерцалоликого стали выходить в город.
Никки вышла вместе с ними. Ее длинные золотистые волосы были расчесаны и струились по спине. Черное платье льнуло к телу, а юбки лужей чернил расплылись вокруг ног, когда она вышла из туннеля в песчанике.
— Мне больше не нужно прятаться, — сказала она. — Я хочу, чтобы властительница Тора и весь Ильдакар знали, кто нанесет им поражение.
— Это будем мы, — сказал Зерцалоликий, шагая рядом с ней.
Маска, скрывающая его лицо, была отполирована до блеска. Серая мантия обтекала его подобно туману, когда он шел с Никки к месту сбора. Он воззвал к сотням своих последователей, велев им собраться на темном и пыльном зерновом складе — по иронии судьбы, именно здесь схватили Мрра. Никки знала, что это не случайность. Зерцалоликий выбрал это место из-за нее.
Мятежники были одеты в коричневые одежды с капюшонами, которые скрывали их лица. На шее у каждого висел тонкий деревянный диск с выгравированной руной сожжения. В случае смерти тела мятежников мгновенно сгорали, чтобы невозможно было раскрыть их личность и разоблачить всю сеть. Ренделл охватил диск потной ладонью и крепко сжал его.
— Он тебе ни к чему, — заверила его Никки. — Борцы за свободу Ильдакара больше не будут скрываться.
Она оглядела людей в пыльном полумраке зернового склада. Со стропил над головой свисали фонари, изливая желто-оранжевый свет и отбрасывая резкие тени.
— После этой ночи вы с гордостью признаетесь, что следовали за Зерцалоликим. Даже если вы умрете в бою, ваши семьи и друзья будут гордиться вашими деяниями и расскажут о них остальным.
По толпе мятежников прокатились возгласы одобрения. Ренделл поднял руку и откинул коричневый капюшон, встряхнув волосами.
— Ради нашего сегодняшнего дела я не собираюсь скрывать, кто я.
Стоявшая рядом с ним женщина с иссохшим лицом сделала то же самое. Одежды повстанцев всколыхнулись со звуком шелеста крыльев, когда многие из них откинули свои капюшоны.
— Нам не нужно скрывать, кто мы.
Никки прикоснулась к своему дару, и от покалывания магии ее волосы встали дыбом. Она повернулась к Зерцалоликому и увидела свое отражение вместо его лица. Суровым взглядом колдунья призывала его открыть себя, как все остальные. Среди преданных последователей он не должен был стесняться ужасающего лица, изуродованного повелителем плоти.
Зерцалоликий поднял руку и поправил маску, оставив ее на лице.
— Вот кто я есть, — сказал он. Его приглушенный маской голос все же был слышен всем. — Вот за кем следуют мои люди.
— Зерцалоликий! — воскликнул Ренделл.
Остальные тут же подхватили:
— Зерцалоликий! Зерцалоликий!
Люди на улицах ожидали начала ритуала кровопролития. С тех пор, как властительница Тора и палата волшебников сделали заявление, весь город словно затаил дыхание в ожидании. Лазутчики Зерцалоликого сообщили, что три сотни рабов, опьяненные ароматом красных цветов умиротворения, согнаны в большой загон у центральной пирамиды.
Зерцалоликий казался неуверенным, даже несмотря на то, что после полудня они потратили несколько часов на составление детального плана, решая, какие предпринять шаги и как нанести удар, чтобы добиться победы. Никки сначала предлагала идеи, а затем спорила с ним о стратегии. Она поняла, что Зерцалоликому просто нравилось иметь последователей и возглавлять восстание, но конечная цель не разжигала в нем яркого пламени. Он любил устраивать небольшие мятежи и будоражить город. Его последователи храбро втыкали в стены осколки зеркал, писали на зданиях дерзкие призывы, но Никки задавалась вопросом, действительно ли Зерцалоликий хочет добиться успеха. Выражение недовольства порочной властью и управление городом — совершенно разные вещи. Хотя его повстанческое движение медленно развивалось в течение многих лет, он мало чего добился, пока не прибыли Никки и ее спутники.
Для Никки это было неприемлемо. Она будет бороться за победу.
Пока Зерцалоликий подыскивал слова, она заговорила:
— Все закончится сегодня ночью. Слухи распространились по всему городу. Рабы шепчутся между собой, даже те, кто не присоединился к нам. Они будут знать, что делать, когда увидят мятеж на улицах. Наша армия возрастет тысячекратно, как только это начнется. — Она жестоко улыбнулась. — Ритуал магии крови запланирован на полночь, но темнота уже наступила, и это наше время. Сегодня прольется кровь — и это будет не кровь жертвенных рабов.
— Но как мы будем сражаться с волшебниками? — спросил один из повстанцев дрожащим от волнения голосом. Это был молодой человек с вытянутым лицом, преждевременно поредевшими волосами и оспинами на щеках. — Мы ведь не одаренные.
— Предоставьте это мне, — сказала Никки. — Я задолжала властительнице изрядно боли.
Стальные глаза Ренделла сверкнули, когда он повернулся к собратьям.
— И если они убьют вас, вы умрете свободными! Когда ты начинаешь сопротивляться, то обретаешь свободу. — Неприметная женщина рядом с ним потянулась, чтобы взять его за руку. Ренделл понизил голос: — И не столь важно, выживешь ты или нет.
Кто-то снова начал скандировать:
— Зерцалоликий! Зерцалоликий!
— Никки! Никки! — добавил свой голос Ренделл.
Она чувствовала в воздухе дух сопротивления, и его мощь продолжала возрастать.
— Это не протест, — сказала Никки. — Это призыв к войне, и я нанесу первый удар. Я поведу группу к ямам для животных и камерам бойцов. Мы освободим всех пленников — как людей, так и зверей, — и они помогут нам.
Никки мрачно улыбнулась. С Мрра и Бэнноном она вновь ощутит себя могущественной. Она сделает это не только для себя и жителей Ильдакара, но и ради Ричарда Рала и его мечты о едином мире.