Савроматы. Ранняя история и культура сарматов
Шрифт:
Предметы звериного стиля в челябинских курганах близки ананьинским или связаны с зооморфными вещами степей. К первой группе относится медная круглая бляха из кургана 15 у пос. Исаковский (рис. 80, 10), аналогичная ананьинским бляхам, изображающим свернувшегося в кольцо хищника [1271] . Ко второй — челябинская пряжка с изображением сцены нападения хищника на верблюда (рис. 80, 19), аналогичная бронзовой пряжке из Центрального Казахстана (не опубликована). Сцены борьбы хищника и травоядного известны и у савроматов Оренбургской степи и в Сибири. Изображение верблюда, редкое само по себе, также известно в это время в указанных областях.
1271
Збруева А.В. История населения Прикамья…, стр. 37, табл. IV, 14; стр. 133, табл. XXVI, 11.
Наконец,
1272
Минко Н.К. Отчет о раскопках курганов в Челябинском уезде Оренбургской губернии в 1906 г. — ЗУОЛЕ, т. XXVI. Екатеринбург, 1907, стр. 107–112.
Из всех приведенных данных мы можем сделать вывод, что древнее население, оставившее нам курганы челябинской группы, было особенно близко по культуре степным племенам Южного Урала. Вероятно, к IV в. до н. э. оно состояло из потомков автохтонного зауральского лесостепного населения и продвинувшихся к северу степняков. Зауральские и южноуральские степи были знакомы этим племенам. Они со своими стадами, вероятно, проникали сюда, занося элементы своей культуры, производственного опыта, вступали в военно-политические объединения степных номадов. По-видимому, под влиянием их обряда в степях Южного Урала с IV в. до н. э. спорадически появляется северная ориентировка погребенных, отмеченная в курганах на р. Жаксы-Каргала под Актюбинском. Приобретает широкое распространение посуда с примесью талька в тесте, среди которой значительное место занимают круглодонные формы, чуждые керамике ранней группы степных номадов. Появляются жертвенники новых форм, как, например, каменное блюдо с рыльцем из пос. Неценский (рис. 75, 5) или блюдо с головой барана из с. Камардиновка (рис. 75, 4), относящееся к группе «жертвенных камней» Среднего Зауралья, большая часть которых происходит из бассейнов рек Исеть, Миасс и верхний Тобол [1273] .
1273
Дмитриев П.А. Жертвенные камни Зауралья. — КСИИМК, XIX, 1948. стр. 12 и сл.
Население лесостепного Зауралья нельзя отождествлять с савроматами или ранними сарматами южных степей. Можем ли мы его связать с какой-либо крупной племенной группой древности, упомянутой в письменных источниках? Я более всего склонен к давно высказанному предположению о принадлежности этого населения к исседонам Аристея и Геродота. Мнения древних авторов и опирающихся на них современных исследователей о локализации этого многолюдного племени весьма противоречивы: его помещают то на Кавказе, то в Восточном Зауралье, то в Киргизии и даже в Тибете. Наиболее достоверными представляются самые ранние версии, восходящие к Аристею и Геродоту. По Аристею, исседоны — это люди далекого азиатского севера, они «живут вверху, в соседстве с Бореем», т. е. где-то севернее Каспийского моря, и явно смешиваются с соседями — «одноглазыми» аримаспами; они «многочисленные и очень доблестные воины, богатые конями и стадами овец и быков. Каждый из них имеет один глаз на милом челе; они носят косматые волосы и являются самыми могучими из всех мужей» (Аримаспея, фр. 2–4). Исседоны — соседи многочисленных массагетских племен, живших, по Геродоту и Страбону, за Каспием и Араксом-Яксартом (Сыр-Дарьей) «напротив исседонов» (Геродот, I, 201, 204; Страбон, XI, VI, 2; XI, VII, 2). Их, следовательно, надо искать к северу и востоку от массагетов на огромной территории от Зауралья до северных и центральных областей Казахстана.
Скифы во время своих восточных торговых походов не проникали далее земли исседонов, близкими или далекими соседями которых были полулегендарные народы, связанные с Рипейскими (Уральскими) горами и Ледовитым океаном, — аримаспы, аргиппеи, грифы и гипербореи. У нас нет никаких оснований вести скифский торговый путь вплоть до Алтая и Тибета. По приведенным выше археологическим данным, он теряется где-то на Южном Урале. Следовательно, надо думать, что скифы знали лишь западные области исседонской земли, примыкавшей с востока к Уралу. Поэтому не лишена вероятности гипотеза о связи хотя бы части исседонских племен, выступающих в письменных источниках многочисленными сильными и доблестными воинами, с зауральской лесостепью и, в частности, с бассейном р. Исеть, в названии которой видят отзвук их племенного имени [1274] .
1274
Эйхвальд Г. О древнейших обиталищах племен…, стр. 92, 93; Tomaschek W. Die Alten Thraker. — Eine ethnologische Untersuchungen, II. Wienn, 1894, стр. 54 и сл.; Germann. Issedoi. Issedones. — RE, IX, стр. 2235–2246; Сальников К.В. Древнейшее население Челябинской области, стр. 57; он же, Древнейшие памятники истории Урала. Свердловск, 1952, стр. 116; он же, В глубине веков. Очерки о жизни первобытного населения Урала. Свердловск, 1949, стр. 69.
Преобладание скотоводства у зауральских племен, высокое развитие коневодства, прослеженное при раскопках городища Чудаки, подтверждается сообщениями Аристея о том, что исседоны были богаты конями, стадами овец и быков. К.В. Сальников обратил внимание на интересную находку обломков чаши из человеческого черепа в кургане Елесина яма близ указанного городища [1275] . Он не без основания поставил эту находку в связь с обычаем исседонов, упоминаемым Геродотом, изготовлять священные чаши из черепов предков (IV, 26).
1275
Сальников К.В. Древнейшее население Челябинской области, стр. 57; он же, В глубине веков, стр. 70; он же, Древнейшие памятники истории Урала, стр. 116.
Границы территории предполагаемых многочисленных исседонских племен нам не ясны. К востоку от Зауралья они могли расселяться в южной полосе Западной Сибири и сопредельных районах Казахстана, где мы встречаем сходные «сарматоидные» памятники с круглодонной керамикой, очень близкой по форме и орнаменту сосудам челябинских курганов и памятников Оренбургских степей.
По современным данным, восточные пределы савроматских и раннесарматских земель простирались до степей по рекам Тобол и Тургай. Об этом мы можем судить лишь на основании очень отрывочных данных. В Кустанайской обл. С.И. Руденко в 1921 г. раскопал разграбленный курган на озере Кайранкуль. В нем были найдены две бронзовые бляшки с парным изображением голов горного козла (рис. 80, 11) [1276] , аналогичные золотым бляшкам второго покровского кургана (рис. 16, 2з).
1276
Грязнов М.П. Северный Казахстан в эпоху ранних кочевников. — КСИИМК, 61, 1956, стр. 14, 15, рис. 4, 2, 3.
Другой комплекс вещей, который можно связать с савроматской культурой, был обнаружен во время грабительских раскопок кургана в 1901 г. где-то в Тургайской области. Оттуда происходят: золотая пронизка с изображением головы сайги (рис. 80, 17), каменный алтарь на трех ножках (рис. 74, 17), костяной наконечник стрелы, «большое полулуние из меди» (может быть, часть зеркала) [1277] . Наконец, следует упомянуть находку круглодонного сосуда V–IV вв. до н. э. в каменном кургане близ центральной усадьбы совхоза «Приречный» на левом берегу р. Тобол в Джетыгаринском р-не Кустанайской обл. [1278]
1277
Грязнов М.П. Северный Казахстан в эпоху ранних кочевников, стр. 15; ОАК за 1901 г., стр. 143, и рис. 256, 257.
1278
Панков Д. О вскрытии переселенцами могильника «Кос-Оба», «Караган-Оба», то же на участке № 90 Адамовском Кустанайского уезда Тургайской области. — Труды ОУАК, вып. XXIII, 1911, стр. 129–134.
Восточнее, на равнинах Казахстана, мы встречаем иные культуры кочевников и полукочевников, хотя и связанные определенным образом с савроматской и, вероятно, родственные ей. Сама прохоровская культура, сложившаяся к IV в. до н. э., формировалась не без участия древнего населения Казахстана.
С савроматами Южного Урала наиболее тесно были связаны те группы населения Центрального и Северного Казахстана, в погребальном инвентаре которых встречаются каменные «краскотерки». «Краскотерки» не были простыми туалетными предметами. По своему назначению они, вероятно, близки каменным алтарям савроматов.
У оренбургских савроматов встречались, кроме жертвенников на ножках каменные блюда и плоские плиты, натертые охрой (рис. 75, 9), близкие по форме казахстанским «краскотеркам». Повсюду их находят в могилах женщин, исполнявших, по моему мнению, в семье и роде роль жриц домашнего очага и огненного культа.
В последние годы археологи Казахстана обнаружили и раскопали много погребальных памятников ранних кочевников. Памятники южных областей Казахстана они резонно связывают с саками и усунями. В северных областях обнаружен ряд интересных могильников скифо-савроматского времени, своеобразная культура которых в какой-то мере была связана и с сакской культурой Семиречья, Алтая, Сыр-Дарьи, и с одновременными культурами Западной Сибири, зауральской лесостепи, и с савроматской культурой Южного Урала. Судя по пестроте погребального обряда номадов Северного и Центрального Казахстана, они не составляли одного этнического массива, но, вероятно, иногда объединялись в единые племенные союзы, вступали в сношения с савроматами, оказывая влияние на развитие савроматской культуры и подвергаясь ее воздействию.