Саянские сокровища
Шрифт:
Выше по берегу следовала на конях пара полицейских всадников. Это была привлеченная к поискам местная конная уездная полицейская стража.
– Им веселее, чем нам, – кивая на всадников, изрек мужчина, идущий впереди.
– Точно, – согласился второй и заунывно затянул:
На переднем на фасадеБольшая вывеска висит.А на ней орел двухглавыйПозолоченный блестит…– А ну прекратить петь арестантские песни! – крикнул один из всадников. – Или плети захотел…(далее следовала ненормативная лексика).
– В поселке ситуация хуже, чем у нас с мамой, – продолжала тетя Домна. – Работать людям негде. В 90-е годы прошлого века были уничтожены колхоз, фабрика игрушек, леспромхоз, пушной цех, цех по изготовлению одежды, цех по изготовлению хлебобулочных изделий, банно-прачечное хозяйство, медпункт…
– А хлеб у вас отменный, – вставил Николай.
– Это тут наши соседи сами пекут, ну и с нами делятся, – бросила бабушка Ружана. – За последние 20 лет население поселка уменьшилось в два раза. Даже пожарную часть закрыли.
– Как же оставшиеся люди поселка живут? Где зарабатывают деньги? – спросил Варлам.
– Сейчас в поселке одно полноценное предприятие, это лесхоз, – ответила тетя Домна. – Его, конечно за последние годы подрезали, подсократили, но он пока работает. Есть небольшая лесопилка, тройка магазинов, школа, детсад, почта. Еще пара сельскохозяйственных, частных кооперативов. Продвинутые люди ездят на работу на предприятия в Ангарск, пожилые получают пенсии. Так и живет поселок.
– Не очень как-то, – бросил Николай.
– У нас даже никаких органов власти нет, полиции нет, участкового нет, – вставила бабушка Ружана. – Есть наши местные казаки из Иркутского казачьего войска, старший у них хорунжий. Вот они вроде как все и решают.
– Я 40 лет отработала в школе…
– Домна – заслуженный учитель России, – перебила дочь бабушка Ружана. – Местным депутатом была, почетный житель поселка…
– Мама! – воскликнула тетя Домна. – Ребятам это не интересно.
– Пусть знают. Ты им лучше кофе предложи. Городские без него жить не могут.
– Мы его действительно выпили бы с удовольствием, – улыбаясь, изрек Варлам…
Иркутская губерния, река Китой…
Светает.
По извилистой реке крадучись движется небольшая лодка. Двое мужчин, ее пассажиры, выбиваясь из сил, усердно работают веслами. Плыть против течения нелегко. Впереди, сквозь предрассветный туман, показались смутные горные очертания.
Мужчины продолжают упорно работать веслами.
Вот впереди справа на берегу показались контуры поселения.
– Ваньша, я больше не могу, – тяжело изрекает один из гребцов. – Давай пристанем, найдем в деревне заброшенный амбар с сеном, да хоть выспимся толком.
– Дело говоришь, Ярослав…
Варлам и Николай поблагодарили хозяев за завтрак.
– Как отдыхать намереваетесь сегодня? – спросила тетя Домна.
– Позагораем на речке, искупнемся, – ответил Варлам.
– Будет желание, пройдемся в предгорья, – добавил Николай.
– Не советую далеко отходить, – бросила бабушка Ружана. – Вы ведь нашу местность не знаете, да и туристы всякие встречаются.
– Не знаем местность, – согласился Николай. – Но у нас есть сотовые телефоны, там есть возможность по Интернету узнать обо всем. В том числе и о вашей местности, Саянский горах и так далее. А хулиганов мы не боимся, ведь мы спортсмены.
– Вам, современным людям, виднее. Но, я далеко ходить не советую, – сказала тетя Домна.
– Спасибо за советы. Все будет, дорогие родственники, хо-ро-шо, – весело изрек Варлам…
Иркутская губерния, река Китой…
Недалеко от берега стоит небольшой амбар. Внутри на пожухшей, пожелтевшей соломе лежат двое мужчин в серой одежде. Они безмятежно спят.
Скрипнула дверь и широко распахнулась. Показался бородатый мужчина в длинном синем зипуне. Внезапно возле него оказались двое мужчин в сером. В руке одного был нож.
– Здоров, дядя, – изрек один из парочки.
– Не боись, мужик, не будем мы тебя резать, – выдавил второй. – Лучше скажи, что это за деревня?
– Так это Раздолье, – определенно испугавшись и с акцентом, вымолвил вошедший мужчина. – Не убивайте, у меня семья, дети.
– Как-то говоришь ты коряво, – бросил первый из парочки. – Кто ты? Инородец какой?
– Белорус я, Ульян, и в деревне все пять дворов белорусских, – ответил вошедший мужчина. – Переселенцы мы, православные, – перекрестился. – Вы беглые?
Александровский централ —Это, парень, дом казенный…С хрипотцой пропел один из парочки.
– Скажи вот что, паря Ульян, – изрек второй, – полиции нет в деревне?
– Нет. У меня в родне тоже есть сидельцы. Двоюродный брат в елецкой тюрьме.
Парочка ухмыляется и переглядывается.
– Значит, не сдашь нас? – спрашивает второй из парочки. – А не то гляди, мы тебе в дом красного петуха запустим.