Сборник: 200 рассказов Олеандрова
Шрифт:
(в паху что-то зачесалось)
Итак. О чем это я писал?
А, вспомнил! Продолжаю.
И их ответ – ошарашил меня.
Оказалось что никто меня не читал.
– Как??? – От изумления мой голос из солидного баритона стал высоким как у пидора, а рост уменьшился вдвое так как я перестал казаться быть стройным.
И тогда один вопросик встал в моей голове:
– Тогда за что уважают писателя которого
Неужели словосочетания "Я писатель" – достаточно чтобы тебя уважали и любили?
Даже если произведения твои на хер никому не нужны.
Мой лоск пропал, очки сползли с носа и остаток вечера я задумчиво ковырялся в носу.
– Так за что же любят писателя?
А если ответа у меня нету, то на кой черт – мне нужно писать по правилам?
Придя домой я включил телевизор.
Сзади что-то треснуло, запахло горелой проводкой.
Вместо телевизора почему-то заработало радио. И весёлый рок-н-ролл раздался в пустой квартире.
– Тра-та-та!
Эхо от него перепрыгивало от одной стены к другой.
А затем вдруг раздалось какое-то злобное шипение и наконец включился телевизор.
Не поняв как это случилось я всё-таки сказал – Ура! – И прильнул к экрану. Но то что я увидел там – потрясло и опрокинуло меня на стул.
– Не может быть!!!!
Заслуженная поэтесса, народная артистка, женщина весьма преклонного возраста извивалась как проститутка в такт музыке и самым неприличным образом крутила бёдрами перед публикой.
– Во ба на! – Пробормотал я и протерев глаза уткнулся физиономией прямо в экран.
Ошибки быть не могло!
Её старческие глаза зазывно подмигивали публике а коленки похотливо вскидывались кверху.
– Э – ге – гей! – Громко пел рок-н-ролл.
А она похотливо колыхала талией. Подпрыгивая и неприлично нагинаясь. В разные стороны. Взад и вперёд. Взад и вперёд.
Не выдержав я вскочил со стула.
Её немыслимый эротический танец просто завораживал, будоражил кровь и волновал воображение.
Я смотрел как она извивается телом и вдруг подумал – А что собственно я знаю об поэзии?
В общем – ничего.
И вдруг я понял. – Как много я потерял!!!!
Но теперь я прозрел!
– Как же я раньше тебя не замечал? – Завопил я начал подтанцовывать в такт с ней.
– Давай милая! Только не останавливайся!
Я чувствовал как бугорок подымается в штанах. И я не в силах был оторваться от экрана.
– Мне твоя поэзия очень даже нравиться!
Ещё немного и я даже кончу от неё!
Но вдруг я обнаружил что в телевизоре колышется не только поэтесса но и всё вокруг неё тоже.
– Не может быть!!! – Мелькнула страшная догадка.
Я кинулся к нему.
Сомнений
Поэтому изображение и стало волнистым.
Я ударил кулаком по телевизору и изображение выпрямилось.
Радио тут же отключилось.
Раздался ровный голос поэтессы.
Теперь она стояла ровно и уже не крутилась как проститутка.
– Хорошо что никто не видел моего конфуза – Подумал я.
И снова сел на стул.
Но кажется я ошибался.
Вдруг её глаза как-то особенно строго посмотрели на меня. Она на мгновенье замолчала, как будто задумалась, а затем вкрадчивым тихим голосом начала читать какой-то стих.
Про преступление и наказание.
Которое придёт неотвратимо.
К кому-то… очень далёкому.
Я зевнул – раньше ты мне больше нравилась.
И вдруг глаза поэтессы злобно сверкнули на меня с экрана.
– Показалось? – Заволновался я. – Или может она и вправду ведьма?
А затем началось нечто совсем странное.
Это действительно случилось.
Как будто дух поэтессы реально появился в комнате.
Никаких сомнений не оставалось.
У меня падали тарелки с рук и разбивались на полу, газовая плита чуть не взорвалась, утюг спалил рубашку…
Кот с криком удрал на улицу.
Уже в постели я попытался накрыться одеялом, спрятаться и заснуть как вдруг она снова появилась перед моими глазами.
– Ну что милок? Хотел из меня блядь сделать? Ну ничего… я перевоспитаю тебя… научу любить поэзию! Послушай ка перед сном мою последнюю новеллу!
И она занудным ровным голосом стала мне читать какую-то длинную нудную новеллу.
Несчастная! В этом и была её ошибка.
Она не знала как опасно появляться в моем сознании – перед сном!
Ибо в это время я обращаю своё внимание не на поэзию а на совсем другие вещи.
К примеру я заметил что у неё очень красивый рот, с накрашенными губами.
Что у неё очень стройные ноги.
И худая талия.
– А впрочем, что-то в ней действительно есть… – подумал я.
И вылез из под одеяла.
Поэтесса замолчала и недоуменно посмотрела на меня.
– Я ведь могу приходить к тебе каждый день, несчастный… ты не боишься?
Но я уже не боялся… я чувствовал её, рядом. А рука моя быстро лепила какую-то горку из одеяла.
– Да нет же! Наоборот! Спасибо что пришла. Знаешь что это такое? Это будут твои ноги.