Сборник-3
Шрифт:
Сад.
Где железо подобно отцу.
Юрий Арабов
ПРО БОЦМАНА
В рождество, когда у любой звезды
нету сил, чтоб родиться из млечной щели,
его находили у медсестры
за неимением пещеры.
Придя, волхвы не снимали бот
и не делали коньячных порций,
хоть знали твердо: такой убьет.
Не убивай же их, боцман!
Коль ты в офсайде, продай им зонт
своей мамаши, что красит космы.
Эмигрирует
Не убивай его, боцман!
– 13
– Надень фуражку и не горюй,
что сапоги без носков не очень.
Рождество - это время
по календарю,
когда ноги будущим не промочишь.
Не тронь сестренку, а ну оставь,
зачем ее завернул ты в простынь?
Тебе б товарный грузить состав,
не убивай ее, боцман!
Вселенная - это такой масштаб,
что не пролезет в твою фрамугу,
и в нем кроме Бога фабком, генштаб...
Не убивай же их, боцманюга!
Боюсь, что умер в тебе главбух
и Гуссерль умер с Платоном в паре,
пускай ты их наблюдал в гробу,
уймись, прошу тебя, карбонарий!
Уймись... Ведь сердце уже не бьется.
Приляг в канаву, тут нет Оруда...
Спокойно, товарищи, это - боцман.
Не зарывайте его покуда.
– 14
– Александр Башлачев.
ЗИМНЯЯ СКАЗКА
Однозвучно гремит колокольчик Спасской башни Кремля.
В тесной кузнице дня Лохи-блохи подковали Левшу.
Под рукою - снега. Протокольные листы февраля.
– Эх, бессонная ночь! Наливай чернила - все подпишу!
Как досрочник - ЗК два часа назд откинулся день.
Я опять на краю знаменитых вологданьских лесов.
Как эскадра в строю, проплывают корабли деревень.
И печные дымы - столбовые мачты без парусов.
И плывут до утра хутора, где три кола - два двора.
Но берут на таран всероссийскую столетнюю мель.
Им смола - дикий хмель. А еловая кора - им махра.
Снежок - сахарок. А сосульки им - добра карамель.
А не гуляй без ножа! А дальше носа не ходи без ружья!
Много злого зверья. Ошалело - аж хвосты себе жрет.
А в народе зимой - ша!
– вплоть до марта боевая ничья.
Трудно ямы долбить. Мерзлозём коловорот не берет.
Ни церквушка, ни клуб. Поцелуйте постный шиш вам баян.
Ну а ты не будь глуп! Рафинада в первачок не жалей!
Не достал нас "Маяк". И концерты по заявкам сельчан
По ночам под окном исполняет сводный хор кобелей.
– 15
– По ночам под окном - то ли песня, то ли плач, то ли крик,
То ли спим, то ли нет! Не поймешь
Лишь тропа в крайний дом над обрывом вьется, как змеевик.
Истоптали весь снег на крыльце у милицейской вдовы.
Я люблю посмотреть, как купается луна в молоке.
А вокруг столько звезд! Забирай хоть все - никто не берет.
Значит, крепче стал лед. Мерзни, мерзни, волчий хвост на реке.
Нынче славный мороз. Минус тридцать, если Боб нам не врет.
Я устал кочевать от Москвы до самых дальних окраин.
Брел по горло в снегу. Оглянулся - не осталось следа.
Потеснись - твою мать!
– дядя Миша, косолапый хозяин!
Я всю ночь на бегу. Я не прочь подремать, но когда
Я спокойно усну, тихо стронется лед в этом мире
И прыщавый студент - месяц март - трахнет бедную старуху Зиму.
Все ручьи зазвенят, как высокие куранты Сибири.
Вся Нева будет петь. И по-прежнему впадать в Колыму.
МЕЛЬНИЦА
Черный дым по крыше стелется.
Свистит под окнами.
– В пятницу, да ближе к полночи
не проворонь, вези зерно на мельницу!
– 16
– Черных туч котлы чугунные кипят,
да в белых трещинах шипят
гадюки-молнии.
Дальний путь - канава торная.
Всё через пень-колоду-кочку кувырком да поперёк.
Топких мест ларцы янтарные
да жемчуга болотные в сырой траве.
– Здравствуй, Мельник-Ветер-Лютый Бес!
Ох, не иначе черти крутят твою карусель...
Цепкий глаз. Ладони скользкие.
– А ну-ка кыш!
– вороньё,
заточки-розочки!
Что, крутят вас винты похмельные
– с утра пропитые кресты нательные?...
Жарко в комнатах натоплено.
Да мелко сыплется за ворот нехороший холодок.
– А принимай сто грамм разгонные!
У нас ковши бездонные
да все кресты - козырные!
На мешках - собаки сонные,
да бабы сытые,
да мухи жирные.
– 17
– А парни-то всё рослые, плечистые.
Мундиры чистые. Погоны спороты.
Черный дым ползет из трубочек.
Смеется, прячется в густые бороды.
Ближе лампы. Ближе лица белые.
Да по всему видать - пропала моя голова!
Ох, потянуло, понесло, свело меня
на камни жесткие да прямо в жернова!
Тесно, братцы. Ломит-давит грудь.
Да отпустили б вы меня... Уже потешилсь.
Тесно, братцы. Не могу терпеть!
Да неужели не умеем мы по-доброму?...
На щеках - роса рассветная.