Сборник коротких эротических рассказов
Шрифт:
Когда я уже собрался кончать, Натали вдруг, вероятно, почувствовав это и задыхаясь, прошептала: «Нет не сюда, пожалуйста.» С этими словами она выскользнула из моих рук и упала на колени. Стоя так, женщина в мгновение ока схватила губами мой напрягшийся член. Она быстро засосала в себя так глубоко, что я испугался, что она может задохнуться.
Hо этого не произошло. Наоборот, головка моего фаллоса попала в горячее горло Натали, которое при няло его в себя и ласкало.
Рот ее полон слюной, которую она сама постоянно выделяла. Я понял, что эта женщина течет из всех своих щелей. Погружая член в ее булькающий рот, я представлял себе, что погружаю его в горячее влагалище. Натали
Поэтому, наконец вытащив член изо рта у моей прекрасной подруги, я помог ей встать на ноги, и повернул к себе спиной. Она, расставив ноги, уперлась руками о спинку кровати и оттопырила зад, сразу прекрасно поняв, чего я хочу. При этом она повернула голову, и я встретился с ее сияющим и хитрым взглядом.
«Давай, милый, туда я люблю больше всего.»
Я поднес ставшую мокрой и красной головку члена к ее заднему проходу. Колечко ануса было маленьким и тесно сжатым. Вокруг было небольшое покраснение. Я примерился и стал входить. Это оказалось нелегко. Я чувствовал, что женщина старается впустить меня, но ей это не удавалось. Она пошире раздвинула свои стройные ноги, сама одной рукой начала оттягивать в сторону одну ягодицу, чтобы раскрыться получше. Кроме того, я понял по дрожанию ее ляжек, что Натали расслабилась, чтобы колечко заднего 'прохода стало послабее натянуто. Hо все же я не мог войти, не причинив ей боли. Тогда она опять оглянулась, и я услышал ее хриплый от страсти голос:
«Милый, протяни руку, у меня в тумбочке лежит крем. Достань его и смажь меня, пожалуйста.»
Я так и сделал. Обильно смазав конец собственного фаллоса, я большую порцию крема положил на сморщеный анус Натали. Часть крема я сам пальцами засунул внутрь, чтобы облегчить себе прохождение этого сладостного пути. Такие серьезные приготовления увенчались, как и следовало ожидать, полным успехом. Член как по маслу вошел внутрь и двинулся по прямой кишке. Нас обоих это взволновало. Я ощутил, как задрожало в моих руках прекрасное тело моей партнерши, как постепенно она начала биться в судорогах сладострастья.
Изо рта ее доносились невнятные восклицания. Я держал Натали за ягодицы, а иногда мои руки перемещались ниже, и я ощупывал ее полные трясущиеся ляжки. По ним постоянно что-то текло. Приглядев шись, я увидел, что она постоянно течет. Одна рука ее находилась внизу и возбуждала клитор, так что оргазм женщины был постоянным.
Мой член ходил туда и обратно, доставая до самых интимных глубин. Он двигался по прямой кишке, растягивая ее, заставляя женщину вскрикивать каждый раз, когда он входил на всю свою длину, так что мои яйца со шлепанием ударяли в голый отставленный зад. Излившись, наконец, в задний проход, я вытащил член. Под Натали стояла маленькая лужица на полу. Это натекло из ее постоянно оргазмирующего влагалища.
Останавливать на этом я был не должен. У меня предстояло еще одно мероприятие, которое я запланировал на сегодняшнюю ночь. Поэтому я вновь овладел женщиной спустя десять минут. Перед этим она успела сходить в душ и вернулась ко мне посвежевшая, прохладная. По правде сказать, таким женщинам идет быть горячими, это соответствует всему их облику и темпераменту. Во второй раз я трахал миссис Салливан во влагалище. Оно было такое же
Спустя два часа, после нескольких порций бренди со льдом, после трех моих оргазмов и не меньше дюжины — ее, мы уснули, раскинувшись на широкой супружеской кровати сенатора из Майями, кандидата в сенаторы. Когда мы уснули, и я услышал посапывание утомленной Натали, я встал.
Длинный полицейский фонарик всегда висит у меня под курткой. С ним-то я и отправился по дому. Шел я тихо, стараясь не скрипеть, не спотыкаться о мебель. Это и было второе запланированное мною мероприятие. Первым было — оттрахать прекрасную миссис Салливан. Теперь второе — экскурсия по дому.
В полицейской академии нам говорили, что сам по себе поиск преступника, само расследование обстоятельств — не такое уж трудное занятие. Нужно иметь перспективную идею и разрабатывать ее. Если сама идея правильная — технике дальнейшего расследования проста. И действительно. Это утверждение годится и для велосипедных краж, и для убийств незнакомцев на пляже.
В гостиной висело на стене ружье. Красивое, с серебряной насечкой. Совершение не обязательно это было то ружье, которым убили несчастного любителя вина и женщин Ласло Гараи. Скорее всего это было совсем другое ружье. Hо оно висело. Мне казалось, что где-то в этом доме висит ружье. И я убедился в том, что это так. Двенадцатый калибр. Голову бедного Ласло размозжил двенадцатый калибр. Хотя это ни о чем не говорит. У флоридских охотников через одного — ружья двенадцатого калибра.
Утро я встретил пьющим из живительного источника. Натали еще спала, когда в комнату заглянули пронзительные солнечные лучи. Я откинул простыню и увидел ее опять обнаженной. Она спала, раздвинув ноги и запрокинув голову.
Ее темные волосы лежали на белоснежной подушке. Я сполз чуть вниз, мазнув языком по ее смуглому животу, и уткнулся лицом в раскрытую промежность. Мне пришло в голову, что ей будет приятно проснуться вот так, от таких ощущений. Прямо передо мной была вагина с чуть заметным бугорком клитора.
Там было сухо, волосы на лобке слиплись от вчерашних выделений. Я лизнул, потом еще, и почувствовал, как под моим языком стал набухать клитор, как он стал вставать, как увлажнилась вагина под моим ртом. Натали теперь, несомненно, проснулась. Она раздвинула ножки еще шире и потянулась. Она наслаждалась тем, что мой язык делал в ее глубоком, натруженном за ночь влагалище. Скоро наступил оргазм. Тонкий фонтанчик брызнул из недр Натали прямо перед моим носом. Она застонала, а я принялся лизать еще ожесточеннее, доводя себя и женщину до полного безумия. Она кончила прямо мне в рот, и я пил эту восхитительную жидкость. Она обволакивала мой рот и наполняла меня божественным терпким ароматом…
Через два часа я летел в Нью-Йорк. Мне требовались доказательства. Пока что у меня не было даже официальной версии. Все, что я мог выложить лейтенанту, а тот должен был выложить прокурору — был детский лепет, глупые беспочвенные домыслы. Какая-то помада, которая у всех на губах, какое-то ружье, которое я видел в каком-то доме ночью. И что я делал в том доме, и почему ночью? И что за ружье? Да у самого прокурора наверняка есть такое ружье..
А уж невнятное бормотание про то, что кто-то с кем-то учился в каком-то Ленинграде… Это уж вообще… Hо я чувствовал, что я на правильном пути. Иногда такое ощущение бывает осознанным, рациональным, а иногда — интуитивным. Вот так было и в этот раз. Эротическая интуиция…