Сборник "Русские идут!"
Шрифт:
– Капитан Вильямсон, – представился он.
Они обменялись крепким рукопожатием, Фред поинтересовался:
– Какие-нибудь следы?
– Неплохие, – улыбнулся Вильямсон. – Патроны стандартные, армейские. Но фабричный номер партии совпадает с теми, которые были найдены при в прошлом году в пригороде Чикаго.
– Ого, – сказал Фред уважительно. – Вы помните такие мелочи?
Вильямс улыбнулся еще горделивее:
– У меня память как в компе. К тому же мне показалось, что там действовали уж очень крутые ребята. Непривычно крутые! Вот и постарался запомнить. Я провел там некоторые расследования...
– А здесь?
Вильямсон оглянулся на фургон:
– Да, в полевых условиях анализируем остатки пороховой смеси. Недавно проследили путь крупной партии «калашниковых»... понятно, китайского производства, но здесь явно наше оружие. Как и патроны.
В ящике, который держал солдат, щелкнуло, зажужжало. Фред ожидал, что из щели поползут листки бумаги, но оттуда полетели с сухими щелчками, похожими на выстрелы с глушителем, яркие фотографии. Все яркие и контрастные, в цвете. Вильямсон сгреб в аккуратную стопку, протянул Фреду:
– Кого-нибудь знаете?
Фред разложил веером, парни со снимков смотрели сурово и с поджатыми губами, словно их засняли уже после того, как узнали о цели своего задания. На некоторых фотографиях в разгар тренировок, пара снимков в столовой, и Фред поразился насколько скудное питание у этих крепких парней, которые с головы до ног в буграх мускулов.
– Это вот Ермаков, – люъяснил он Вильямсону. – Полковник, самый опасный противник. Если уж его забросили лично, то операция у них непростая... Это Валентин Трубецкой, Тарас Пригайло, Дмитрий Човен... Который улыбается, это Макс. Единственный, кто улыбается. Почти по-американски, так же чисто и открыто, разве что этот улыбается совершенно искренне.
– Да, он отличается. Похож на прибалта.
– Да? Да у русских разве разберешь? В русском намешано крови больше, чем в американце. Нет, он русский, хотя о его прошлом известно мало.
Вильямсон хмыкнул:
– Мало?.. Эти фотографии... Что у вас за агентура там?.. Из самого гнезда, надо же...
Фред развел руками:
– Хотел бы сослаться на наш высокий профессионализм, но... в России сейчас такая неразбериха, что кажется: приходи и бери их голыми руками. Правда, уже обожглись, но попытки, понятно, будут продолжаться. Информацию получать до смешного просто. И недорого.
Вильямсон с любопытством смотрел, как вице-директор ЦРУ двумя пальцами выудил из нагрудного кармашка прибор размером с крупную пуговицу. Он не заметил, когда и где вице-директор нажал на «play», но тотчас же донесся сильный чистый голос. Ему ответил другой голос, явно человека постарше. Вильямсон вскинул брови:
– А это что?
– Говорят Тарас Пригайло и Дмитрий Човен, – объяснил Фред. – По-русски. Хотите услышать их голоса на английском? Произношение как у англичан. Даже чересчур правильное. Есть голоса всех их спецназовцев. Когда веселые, когда грустные, даже когда рассказывают анекдоты...
– Анекдоты?
– Да. Про тупых юсовцев, в основном.
Вильямсон хмыкнул:
– Да, вы основательно нафаршировали российские структуры своими агентами. Да-да, вы говорили, что их сейчас только ленивых не обворовывает... а ленивые в нашем мире не выживают.
Фред посмотрел по сторонам, сказал с кривой улыбкой:
– Но для протокола, как говорится, но мы знали об их задании. Нам расправиться с наркобаронами не дает сенат, а у русских к власти пришел недавно генерал, который не очень-то считается со своим сенатом. Черт, ему бы президентом в нашей стране стать!..
Вильямсон сказал:
– Но почему они вдруг пошли на север? Что за уловка? Все базы «красной бригады» как раз на юге, в непроходимых джунглях. Или они попробуют сделать петлю? Я понимаю, наши ребята не ожидали такого уровня. Потому и упустили. Надо было сразу группу «дельта» сюда бросить, окружить их, остановить при отходе...
Фред хмыкнул:
– Надо признаться, мы тоже не ожидали, что они будут прорываться в эту сторону. Другое дело, затеряться в джунглях...
– Сейчас в городе можно затеряться проще, чем в джунглях!
– Да, при условии, что все они... они большая часть владеет испанским.
Фред вспомнил многочисленных Хуанов, которые сдерживали напор войск генерала Франко в Испании, покрутил головой:
– Уверен, что владеют. Надо срочно раздать их портреты на всех авиалиниях. Потому что у меня нехорошее предчувствие...
– Что за предчувствие?
– А если они была заброшены не только затем, чтобы убить наркобарона? Если им что-то надо и здесь? Не в Колумбии, а, в нашей стране?
– Что, в США?
– Да.
– Но это безумие!
– Что, безумие сунуться в нашу страну?
– Да чтоб русский спецназ...
Фред поморщился:
– Арабские террористы взрывают бомбы прямо перед Белым Домом, а они не круче русских. Если мы не перехватим русских по дороге, они могут натворить бед.
Вильямсон пожал плечами:
– А что говорит ваш информатор?
Фред признался с неохотой:
– Это управление, в отличие от КГБ или ГРУ, обладает особой степенью свободы. В том числе и свободы принятия решений. И даже выбора целей.
Вильямсон содрогнулся:
– Страшно представить себе такое учреждение.
Фред кивнул, вид был несчастный:
– Да, хотя подбирают людей только абсолютно честных и с высокой ответственностью. Что, собственно, как хорошо, так и плохо. Для нас. Потому что высокая ответственность перед своей страной... своим народом... может толкнуть на действительно страшные вещи!
Солнце уже поднялось к зениту, когда на горизонте показалась полочка земли, а чуть погодя уже можно было различить небоскребы, что теснились у самой воды. Яхта шла споро, волны стучали о борта. Вода напоминала ту, что сбегает с холмов, где стоят коровники. Серая, с плавающими фекалиями, мусором, нефтяными разводами, она кричала о мощи огромного города, который вырос из крохотной голландской колонии.