Сборник статей и интервью 2001г. v2
Шрифт:
Если подземку, и без того дышащую на ладан, реформируют подобным же образом, результат получится очень грустный. Неудивительно, что, когда лейбористы восстановили в Лондоне выборную администрацию, жители дружно поставили во главе ее хорошо знакомого им Ливингстона.
Пролетарии и управленцы
Понедельник начинался с забастовки метро. Бесконечные очереди мрачно стояли у красных двухэтажных автобусов, которые тоже почему-то не двигались с места. Видимо, ждали отправления по расписанию.
Представители профсоюза локомотивных бригад пикетировали вход в подземку вместе с активистами Социалистического
Какой-то джентльмен средних лет с традиционным английским зонтиком беседовал с машинистом поезда по поводу вопросов безопасности. Машинист объяснял, что метро хотят разбить на несколько конкурирующих друг с другом подразделений, как это уже сделали с железной дорогой, в результате чего начнется полный хаос и все погибнут. Джентльмен согласился, взял листовки и покорно встал в очередь на автобус.
Примерно половина прохожих забирала листовки и говорила профсоюзникам что-то одобрительное. Другие уходили молча. «Что ты хочешь, это же буржуазный квартал!
– объяснял мне все тот же машинист поезда.
– Но вообще нас поддерживают. Года два назад здесь все были бы против. А сейчас никто не протестует».
На улицах образовались безнадежные пробки, которые никто не пытался регулировать. Машины не гудели, явно смирившись со своей участью. Двое штрейкбрехеров, проведших поезд вопреки решению профсоюза, нарушили какую-то должностную инструкцию и были на следующий день уволены. Больше поездов не было. Большинство населения города оценило стачку как большой успех.
Пробившись через кошмар лондонского транспорта, я наконец добрался до мэрии, где запланировал встречу со старыми знакомыми. Ливингстона я знал еще с 1989 года, когда он был депутатом в Вестминстере. Собственной конторы у него тогда не было, он сидел в каком-то углу, украшенном неоготической лепниной, а Джон Росс, советник Кена по экономике, вел борьбу с огромным плюшевым медведем. Этот медведь являлся тотемом лейбористской партии, но занимал ровно столько же места, сколько и средней толщины депутат, а потому его надо было срочно депортировать.
С тех пор Кен переселился в более удобную контору, а у нас были ГКЧП, октябрьский переворот Ельцина, дефолт и еще бог знает что. А потому все последующие встречи начинались с недоуменного вопроса англичанина: «Неужели ты еще жив?»
На сей раз вопрос, однако, следовало уже адресовать мэру Лондона, в запарке носившемуся с совещания на совещание. Джон Росс, совершенно не изменившийся, сидел теперь в собственном кабинете, рассказывая про ужасную жизнь городской администрации. Надо сказать, что несколько лет своей жизни Росс провел в Москве, которая после Лондона кажется образцовым современным городом.
«О, если бы у нас была хоть часть той власти, которая есть у Лужкова!
– приговаривал он.
– Если бы у нас был такой бюджет!»
Борьба радикальной администрации за спасение метро началась с приглашения нового менеджера. Джон Кайли был выписан из Америки за 800 000 долларов в год - сумму эту в коридорах мэрии произносят с каким-то суеверным восхищением.
Раньше Кайли работал заместителем директора ЦРУ, но потом сменил профиль и взялся за городской транспорт. Он привел в порядок городской транспорт Бостона, и тогда его пригласили в Нью-Йорк. Многие считали, что это уже невыполнимая миссия, но ньюйоркская подземка действительно стала менее хаотичной и чуть более безопасной. Теперь Кайли прибыл в Лондон, чтобы доказать, что он действительно лучше всех: Миссия невыполнима-2.
Удивительное дело, Кайли говорит ровным счетом то же, что я слышал от машиниста в пикете. Нельзя разделить метро на несколько частей. Конкуренция здесь будет неэффективна и даже вредна. Вообще инфраструктура должна оставаться единой. «Неужели для того, чтобы все это было сказано, надо было нанимать человека за 800 тысяч долларов?» - спрашиваю я. «Вот именно, - восторженно подхватывает Росс.
– Рабочего никто слушать не будет, а когда ровным счетом то же говорит менеджер с многотысячным окладом, да еще и бывший начальник из ЦРУ, это совершенно другое дело. Если человеку платят такие деньги, к его мнению обязательно прислушаются».
Сколько нужно полицейских
В Лондоне 7,5 миллиона жителей и всего 28 тысяч полицейских. «Разве можно с таким количеством полиции контролировать огромный город?» - жалуется Росс. «А сколько их нужно?» - интересуюсь я. «Кто их знает, - философски отвечает мой собеседник.
– Дело ведь не в том, сколько у вас копов, а в том, как к ним относятся жители. Если население смотрит на полицию как на оккупационную армию, боится ее, не сообщает ей информацию, можно сколько угодно увеличивать численность. Хоть четыреста тысяч на улицы выведем, все равно не справятся. Вы же в Москве уже видели».
Полицию надо реформировать и только после этого думать о ее численности. Времена, когда англичане любили своих «бобби», ушли в прошлое. Примерно треть населения Лондона - негритянская община. В полиции негров не более 2%. «Бобби» периодически избивают каких-нибудь случайно оказавшихся под рукой «лиц негритянской национальности». Потом, правда, извиняются. Правительство признало, что в полиции царит «институциональный расизм». Но по крайней мере нет серьезных проблем с коррупцией. «Если бы к нашим проблемам еще и вашу коррупцию, - продолжает философствовать Джон Росс, - это был бы вообще конец света. Но все-таки здесь развитой капитализм. Буржуазия способна рационально мыслить. Это тебе не Москва».
Деловые круги Лондона действительно способны к рациональным мыслям. Предприниматели не любят Ливингстона, но готовы поддерживать его, ибо никто другой не справится. При встрече с новым мэром один из представителей бизнеса признался: «Мы возлагали надежды на Тэтчер, но это оказался полный провал. Низкие налоги - это, конечно, хорошо, но нельзя работать в городе, где все разваливается».
«Наша политика - это сочетание жесткой эффективности с перераспределением», - объясняет мэр. Это значит, что городские службы должны работать дисциплинированно и рентабельно, но сэкономленные средства пойдут на развитие более бедных районов на востоке города. Это не благотворительность, речь идет о кредитах для мелкого бизнеса, программах развития, новых рабочих местах.