Сборник статей и интервью 2009г (v1.19)

Кагарлицкий Борис Юльевич

Промышленные объекты в такой ситуации нуждаются в таком хозяине, который мог бы позволить себе работать в убыток несколько лет подряд, а потом еще и инвестировать средства в модернизацию, реструктурирование и перепрофилирование объектов. Таким хозяином может быть только государство.

Вопрос о национализации не решен, но поставлен. Каковы политические, социальные и психологические последствия этого? Они окажутся несравненно более значительными, чем можно было бы подумать, учитывая масштабы небольшого города в Ленинградской области, где все это началось.

Прежде всего, понятно, что вопрос национализации назрел, но принятие необходимого решения сопряжено с острой политической борьбой

в обществе и, что гораздо важнее, внутри самого правительства. Вообще, приходится признать, что единственно значимая в сегодняшней России политическая борьба идет внутри правительства. Отсюда, однако, не следует, будто общество не может и не должно в эту борьбу вмешиваться. Как раз наоборот. От общественного движения зависит то, какие силы в правительстве будут определять курс и в чью пользу изменится соотношение сил.

Либералы были правы, подозревая, что закон о пикалевской национализации мог стать прецедентом для десятков других городов и областей, где сложилась сходная ситуация. В России хоть и нет прецедентного права, но есть прецедентное мышление. Раз это можно было сделать один раз, почему не в другой раз и не в другом месте?

Прецедент национализации в итоге не был создан, но зато возник другой, куда более опасный для власти прецедент. Можно теперь ожидать и требовать вмешательства правительства на самом высшем уровне для разрешения локального кризиса, который вообще-то должен решаться автоматически, по единому алгоритму. Во-вторых, единовременные решения, игнорирующие стратегическое развитие ситуации, гарантируют непременное повторение кризиса, ответственность за которое будет нести высшая власть. Иными словами, то, что сейчас подается как пример эффективного «антикризисного управления», может быть завтра представлено в качестве доказательства неэффективности. А власти придется сталкиваться с новыми и новыми требованиями.

Либеральные критики национализации пугали власть тем, что в случае принятия закона в стране появятся сотни, если не тысячи новых Пикалево. Это справедливо. А что, теперь, когда вопрос об отключении городской котельной решается лично премьер-министром, будет по-другому? И жители всех российских Пикалево и Урюпинсков не захотят лично пообщаться с премьер-министром, как с единственным в стране человеком, который умеет наладить подачу горячей воды и ремонт канализации? И если перекрытие трассы приводит к немедленному визиту высокопоставленной правительственной делегации, разве не очевидно, что с движением транспорта по российским дорогам возникнут большие проблемы?

В обществе возникло понимание того, что от государства можно требовать реальных антикризисных мер в интересах населения. И будут требовать, привлекая к себе внимание доступными методами. Рассказы про то, как правительство успешно противостоит кризису, раздавая сотни миллионов рублей крупным собственникам, доводящим до краха свои компании, не будут вызывать особого энтузиазма у подобной аудитории.

Национализации просто нет альтернативы. Другое дело, что тут же встанет вопрос о том, что делать с национализированной собственностью. По мере того, как в руках правительства начинает скапливаться растущее количество производственных мощностей, возникнет необходимость реорганизации государственного сектора, наведения в нем порядка, создания новой структуры управления. Придется задуматься о стратегии, которая позволила бы не только оживить заводы, пострадавшие от кризиса и бездарного частного хозяйствования, но и превратить эти предприятия в локомотив развития, в силу, с помощью которой будет вестись работа по преодолению кризиса на общероссийском и на местном уровнях. Ведь будущее страны - это не только и не столько национальные проекты и крупномасштабные

инвестиции в престижные технологии, а в первую очередь - возрождение многочисленных Пикалево.

И отсюда возникает вторая, самая главная задача. Национализация необходима не только для того, чтобы привлечь средства для сохранения и реконструкции заводов, но и для того, чтобы мобилизовать инициативу снизу, без которой не будет никакого нового подъема экономики. Жители Пикалево добились вмешательства правительства, смогли привлечь к себе внимание и добиться принятия мер по защите своих интересов. Но для того, чтобы проблемы решались, нужно не вызывать начальников из столицы, а вовлечь людей в решение местных проблем, дать им шанс повлиять на будущее своих предприятий и своего города.

ЛАТВИЯ СПЕШИТ К ЭКОНОМИЧЕСКОЙ КАТАСТРОФЕ

Реализация правительством Латвии плана по сокращению государственных расходов не приведет к улучшению экономической ситуации. Напротив, существенное снижение доходов значительной части граждан еще более ослабит внутренний спрос и приведет к дальнейшему углублению спада. Такой вывод сделали специалисты Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений (ИГСО), оценив последние антикризисные шаги властей Латвии. По мнению ЦЭИ ИГСО, руководство прибалтийской республики своей политикой приближает национальную экономику к полному краху.

Латвийские власти намерены пустить «под нож» пенсии, пособия и заработную плату трудящихся страны. В этом состоит основная идея антикризисного плана неолибералов. «При этом считается, что налоговую систему необходимо оставить прежней. У властей нет готовности к введению прогрессивного налогообложения», - отмечает Борис Кагарлицкий, Директор ИГСО. Введение прогрессивного налогообложения, начиная с заработной платы в 300 лат, обсуждается, но вряд ли будет реализовано. Правительство также рассматривает вопрос о поднятии НДС с 21 до 23%. Основная задача новых антикризисных мер латвийского государства: повысить финансовую нагрузку на население, еще больше переложив на него проблемы кризиса.

Руководство Латвии заявляет, что сокращение государственных расходов спасет экономику. Решено уменьшить все пенсии на 10%, но добавки к пенсиям урезаны не будут. Размер пенсий для работающих пенсионеров будет снижен на 70%. Будет сохранен налогооблагаемый минимум для пенсионеров на прежнем уровне в 165 латов. «Совершенно напрасно считается, что столь мощный удар по внутреннему рынку страны спасет ее экономику. Утверждение будто Латвия первой выйдет из экономического кризиса - ложь или глупость», - считает Василий Колташов, руководитель Центра экономических исследований ИГСО. По его словам, эти меры, а также планируемое 10% сокращение материнских зарплат (родительское пособие) и семейного пособия приведут лишь к падению потребления. Развал производства ускорится, возрастет безработица, а финансовая система сделается более уязвимой.

Экономический подъем в Латвии в предкризисные годы основывался главным образом на развитии финансового сектора. Росла сфера услуг, а промышленность и сельское хозяйство страны испытывали немалые трудности. «Со стороны ЕС “чудесные успехи” латвийской экономики вызывали немалое одобрение. Беда в том, что национальное хозяйство республики к моменту кризиса оказалось бесхребетным и начало стремительно разваливаться», - говорит Валерий Паульман, консультант ИГСО, экс-глава Госплана Эстонии. По его словам, развитие реального сектора в постсоветские годы оказалось слабым, многие отрасли деградировали. Внутренний спрос в значительной мере удовлетворялся благодаря ввозу. ВВП страны был обречен на стремительное падение. В 2009 году ему еще предстоит ощутимо упасть.