Сборник статей по истории Беларуси

Ростов Вадим

В долитовский период мы (ятвяги Западной Беларуси и кривичи Восточной Беларуси) на равных воевали с ляхами Кракова, на равных воевали с русинами (украинцами) Киева — и были Киевом захвачены на 70–80 лет в «Киевскую Русь» только потому, что противник оказался крайне силен (ныне население Украины, напомню, — 45 млн.). И то — сравнительно быстро Полоцкое Государство смогло освободиться от «киевского ига». А тут нам навязывают мысль, что наши северные соседи жемойты (сравните их 3 млн. с 40-миллионым этносом поляков или 45-миллионным этносом украинцев) — вдруг нас «захватили на многие века». Не кажется абсурдом?

А ведь с тех времен ничего не изменилось: пропорции

численности населения, размеров территории, государственной мощи — остались теми же. Но кто в здравом уме сегодня предположит, что Республика Летува, напав своими силами на Беларусь, сможет ее захватить? Если она этого сегодня сделать не может, то как могла тогда? Когда не могли этого сделать мощные Польша и Русь-Украина?

При этом ни одного подтверждения «владычества жемойтов над беларусами» нет: на нашей территории не было гарнизонов «жемойтских дружин», наши города и села не были переименованы на манер восточно-балтского языка «оккупанта», и т. д.

Поэтому вполне справедливо дружное возмущение беларуских историков: они считают абсурдной и смехотворной басню о том, что нашу Литву создали жемойтские племена — ничем никогда не оставившие след в истории Литвы ВКЛ (и на территории современной Беларуси) ни раньше, ни позже. Тем более что Жемойтия (то есть нынешняя Республика Летува) в период расширения границ ВКЛ вообще в составе ВКЛ не была — она тогда полтора века находилась под властью немцев.

Но отрицая один миф — наши историки при этом создают миф уже другой: о том, что Миндовг и Гедиминовичи были князьями полоцкого рода. Хотя, собственно, это только повторение одной из древних версий летописцев, ошибка которых, как я выше сказал, была та же: они истоки происхождения Литвы искали где угодно и сколь угодно далеко (от Жемойтии, Полоцка и до Смоленска), но только не «под носом» у Новогрудка — в Пруссии и Поморье.

Это как в анекдоте: искать утерянные ключи под фонарем только потому, что там светло. Но сколько ни вороши наши давно изученные летописи — нового в них не найдешь, можно только на разный манер интерпретировать их смутные и противоречивые упоминания об истоках Литвы.

НОВЫМ СЛОВОМ в поисках истоков Литвы оказалась впервые переведенная на русский язык с латыни Великая Хроника Польская XI–XIII вв. — CHRONICA POLONIAE MAIORIS. В 1987 году она вышла в издательстве Московского университета под редакцией члена-корреспондента АН СССР В. Л. Янина. Оказалось, что ошибочными были обе концепции: Миндовг не был жемойтом-аукштайтом, но не был он и беларусом-кривичем из Полоцка. В Хронике Миндовг (Мендольф) назван прусским королем, который со своими пруссами ушел на наши земли от немецко-польской экспансии.

Безусловно, речь идет именно о нашем Миндовге как правителе ВКЛ, потому что в главе 133 под названием «Глава об опустошении Плоцкой земли» (Плоцк расположен чуть восточнее Варшавы) сообщается о том, как поруссы (пруссы) уже с территории Беларуси (ВКЛ) нападают на Польшу:

«В этом же году [1260] упомянутый Мендольф, собрав множество, до тридцати тысяч, сражающихся: своих пруссов, литвинов и других языческих народов, вторгся в Мазовецкую землю. Там прежде всего он разорил город Плоцк, а затем города и деревни всей Плоцкой земли жестоко опустошил мечом и пожаром, разбоями и грабежом. Напав также на Пруссию, разрушил города, уничтожил почти всю землю Пруссии, и его окрещенные пруссы учинили жестокую резню христианского народа».

Не вызывает сомнения, что собрать у нас войско в 30.000 для похода против ляхов Плоцка и немцев в захваченной ими Пруссии мог только наш правитель высочайшего ранга. Коим и мог тогда быть лишь один наш Миндовг. Однако историки Республики Летува, с которыми я обсуждал этот вопрос в переписке, считают (цепляясь за миф о жемойтском происхождении Миндовга), что это «другой Миндовг», потому что Хроника указывает на дату его переселения в Литву как 1260 год — а не ожидаемые 1240-е годы. А именно: об исходе пруссов в Литву в 1260 году говорится в главе 132 Хроники «Каким образом прусский король Мендольф отошел от христианской веры»:

«В этом же году окрещенные пруссы со своим королем Мендольфом из-за многочисленных тягот, причиненных им крестоносцами, оставив христианскую веру, которую приняли ранее, ушли с некоторыми братьями Ордена крестоносцев к литвинам, смело к ним присоединившись».

Однако полагаю, что 1260 год — это просто год полного изгнания немцами и поляками Мендольфа с его пруссами из Пруссии к нам в Литву, и этот его исход был как раз ПОДГОТОВЛЕН созданием до этого союзного государства пруссов и литвинов Новогрудка в 1240-50-е годы (даже ранее — отцом Миндовга прусским королем Рингольдом в 1230-е годы). В противном случае остается НЕПОНЯТНЫМ, почему Мендольф-Миндовг бежал именно «к литвинам, смело к ним присоединившись». Вопрос вызывает и перевод слова «смело», который предлагает академик Янин. Судя по всему, ни о какой «смелости» тут речи не идет, а следовало перевести «заранее к ним присоединившись» (впрочем, специально эту деталь я не выяснял — предлагаю сделать особо пытливым читателям).

Таким образом, указание на 1260 год относится не к созданию Миндовгом у нас ВКЛ как союзного с пруссами государства (о появлении ВКЛ в Хронике вообще ни слова, первое упоминание о «Литве» — только в этой главе о том, как Миндовг к литвинам ушел), а относится к изгнанию Миндовга из своей родной Пруссии.

На первый взгляд, может показаться удивительным тот факт, что не только в киевских, полоцких и прочих «восточных» хрониках нет ни слова о создании государства ВКЛ (чего там не знали по объективным причинам, о которых я выше сказал) — но этого нет даже в хронике поляков и хронике немцев, описывающих захват немцами и поляками Поморья и Пруссии. Создается поразительная картина: появляется «на пустом месте» мощнейшее государство Восточной Европы — и никто об этом не упоминает.

Ответ, видимо, в том, что в то время поляки и немцы не рассматривали, как мы сегодня, создание нашего ВКЛ — особым деянием нашего этноса, а видели в нем только бегство к нам народов, которых они изгоняли с Полабья, Поморья и Пруссии. Они оставались для них теми же врагами — в состоянии той же старой ВОЙНЫ, и потому наше ВКЛ не рассматривалось как нечто «новое». Это был старый давно известный противник, который только уходил от экспансии все дальше на восток — пока не «окопался» в Новогрудке.

При анализе Великой Хроники Польской становится понятным, что описанный в ней король пруссов Мендольф-Миндовг — никакого отношения к Литве не имел (ибо ушел к литвинам со своим прусским народом). А ЭТНИЧЕСКИ он и его народ, очевидно, были народом из Погезании (погезанами), ныне это Северная Польша и Калининградская область РФ. Погезаны — это не восточные балты рода жемойтов и аукштайтов, а западные балты, родственные нынешним западным беларусам, в прошлом — ятвягам (саму область Погезании относили к «Верхней Ятве» явтягов). Отсюда и родственность имен: у нас в Западной Беларуси (Южной Ятве ятвягов) тоже равно было распространено имя Миндовг (но такого не было у восточных балтов жемойтов и аукштайтов).